Всемирная паутина

– Дай мне ещё час! Я за час управлюсь…

Питер бросил резкий взгляд.

– И сразу прибегу к вам…

Пит махнул рукой, резко развернулся и поспешно выскочил из комнаты.

– Вы где? В парке, да? – крикнул вдогонку Джон.

Но Питер уже исчез.

Джон почесал в затылке и повернулся обратно к столу. Телевизор показывал чёрный экран. Курсор терпеливо ожидал у начала строки. У Джона мелкой дрожью затряслись руки. Он перепаивал схему уже в четвёртый раз, и все предыдущие попытки оказались безуспешными. А теперь тело нового компьютера было наполнено душой. Компьютер жил. Машина молчаливо взирала на своего Создателя и ожидала от него первого слова.

Превозмогая волнение, Джон бросился к инструкции, перевернул несколько страниц и нашёл нужный параграф: «В начале введите Слово «LOGIN» – было написано жирным шрифтом в самой первой книге. Джон нашёл на клавиатуре букву «L» в правой части, затем, снова осмотрев все кнопки, нашёл букву «O» прямо над предыдущей, и когда на экране отображалось «LO», а Джон уже тянулся к «G», компьютер икнул и со звуком останавливающегося поезда погас вместе с телевизором.

Комната будто опустела. Джон держал вспотевшие руки над столом, боясь чего-либо коснуться. Взгляд останавливался то на блоке питания, то на клавиатуре, то на экране телевизора, то на груде проводов и микросхем, соединявших всё это. Затем, набравшись неистовой смелости, он потянулся к выключателю блока питания и щёлкнул тумблером пару раз. Безжизненное тело компьютера не шевелилось. Как же так?! Что случилось?! Телевизор тоже не отвечал. В груди было ощущение, как у рыбы, которую рыбаки выдернули из воды: минуту назад была жизнь, а сейчас – безжизненность…

Джон просидел, не двигаясь, целую минуту, но ничего не происходило. Необходимо было что-то предпринимать, как-то чинить. Он ещё раз осмотрел все соединения, пощёлкал выключателем, проверил питание. Стоп! Если телевизор не работает, значит, просто нет света! Джон размотал лежащий тут же на столе амперметр и коснулся щупом одного из проводов. Так и есть! Видимо, старый, дряхлый блок питания закоротил сеть… Электричества не было.

Джон нехотя встал из-за стола. Эта очередная неудача сильно подпортила настроение. Он выдернул компьютер и телевизор из розеток и вышел из комнаты.

Коридор был широким: в две комнаты шириной, с низкими потолками, в самом конце которого яркий солнечный свет бил сквозь поделённое на неширокие секции окно, занимавшее всю стену – от края до края, от пола до потолка. Бело-оранжевые лучи заполняли шероховатости коридора и отражались от дощатого пола, покрытого грубой коричневой краской. Стена света, словно огромный экран монитора, была прямо напротив глаз и горела столь яростно, что и торшеры, висящие возле каждого проема, и цветы в горшках, расставленные тут и там, и тяжелые дубовые двери, крашенные уже сотню раз – всё это казалось силуэтом.

Было что-то магическое в этом мгновении. Такое часто запоминают на всю жизнь и ностальгируют время от времени. Не помнят подробностей, не помнят деталей, помнят лишь чувство – ощущение, что твоя великая история начинается сегодня.

Джон ковылял по коридору, погружённый одновременно и в свои переживания, и в ощущение магии. Позади скрипнула дверь.

– Что со светом, Джонно? – показалось круглое лицо девушки в уютной пижаме.

Джон, не сбавляя темпа, пожал плечами, развернулся на ходу и сделал несколько шагов спиной вперед.

– Не знаю. Пробки вылетели.

– Ты починишь? Можно рассчитывать?

– Да, иду поглядеть.

– Муа-а-а… – посылая воздушный поцелуй, девушка скрылась за дверью.

Пройдя мимо стены света, он очутился на громоздкой деревянной лестнице, ведущей вниз.

Сбежав по ступенькам два пролета и чуть не налетев на повороте на раскидистую пальму в широком горшке, стоявшую прямо на полу, Джон оттолкнул входную дверь и, ошеломлённый, остановился. В этом море красок, звуков и запахов трудно было не потонуть.

Жмурясь, морщинясь всем лицом от ярких лучей солнца, врезавших по глазам, Джон каждым шагом прорубал себе дорогу в этом буйстве ощущений. Мимо, позвякивая и тарахтя трещоткой, проносились велосипеды; воробьи, заливаясь воплями, купались в пылевой яме; шелестела и шуршала листва, а свежескошенная трава пахла так, словно все лучшие чаи Великой Британии перемешали между собой и рассыпали по территории кампуса Оксфордского университета.

Не доставая рук из карманов, Джон старался сутуло пройти мимо всего этого.

Повернув за угол, он остановился. Возле распределительной коробки на скейтборде сидел Питер. Тот немедленно вскочил. Его лицо стало серьёзным.

– Это ты вырубил? – робко спросил Джон.

– Да, это я вырубил.

Джон виновато уставился в пол.

– Ты знаешь, что Джессика не идёт на бал из-за тебя?

– Да я всё закончу через час и приду, время ещё есть!

– Джон, нужно не просто припереться в галстуке. Бал – это ритуал! Нужно пригласить спутницу как положено! Нужно быть джентльменом. Ты, конечно, компьютерный гений и хакер от бога, но не нужно «взламывать» добрые человеческие традиции! Ничего крутого в этом нет.

Джон молча кивнул.

– Эта любовь к компьютерам, Джон – это здорово! Мы все на факультете немного на них повернуты. Но люди, Джон! Нельзя заменить людей на микросхемы. Ты не сможешь спрятать свою жизнь за компьютером. Тебе нужно научиться взаимодействовать с людьми, связываться с ними. Связь между людьми, между живыми человеками, Джон, невозможно вести через компьютеры. Люди общаются с людьми. И только так. А если ты не будешь взаимодействовать с людьми, то станешь таким же, как твой компьютер: пустой никчёмной консервной банкой, одиноко стоящей в комнате.

Джон серьёзно и виновато посмотрел в глаза Питеру и понимающе кивнул.

– Хорошо, – смягчился тот, – дуй к Джесс, вымаливай у неё прощение и сразу вместе с ней к нам в парк…

Он сделал шаг навстречу и скупо обнял Джона.

– Давай проведём последний день вместе!..

Джон отошёл на шаг и, тяжело вздохнув, поковылял в сторону нового общежития, но тут же остановился и повернулся к Питеру.

– Электричество вруби!

– Ещё чего, – усмехнулся Пит.

– Там девчонки, и народ…

– Ладно, ладно, врублю, конечно… Я тебе доверяю…

Питер уже остался за спиной.

– Я тебе доверяю, Джон! – крикнул тот вслед.

UKFDF 10

Джон подошёл к аккуратной светло-серой двери и прислонился лбом. Прислушался, затем шепнул:

– Джесс?

За дверью что-то глухо брякнуло, бухнулось об пол, зашуршало, и воцарилась тишина.

– Джессика, я знаю, ты меня ненавидишь… – Джон закрыл глаза и, разочарованный самим собой, вздохнул, – … но есть и хорошие новости! – он слегка улыбнулся, – в твоём клубе уже два человека: я тоже себя ненавижу. И может, я подумал, на почве этой объединяющей ненависти к одному человеку мы станем друзьями? Ну… заведем журнал сплетен о нём… Готов скинуться на куклу вуду.

Джон виновато улыбнулся. Из-за двери не доносилось ни звука.