Визави французского агента

– Ателье, 18.30.

У нее было несколько мест, куда она приходила отчитываться. Теперь у нее был другой «куратор», но по этому звонку должен был прийти Сергей. Она еле дождалась назначенного времени.

Сергей немного опоздал, сел рядом с ней, взял журнал мод и не глядя на нее, произнес:

– Давай по-быстрому, выкладывай! Только имей ввиду, если ты вызвала меня, просто потому, что соскучилась, то теперь я женат и не могу рисковать карьерой.

Тем не менее, его рука уже лежала на ее колене. Но для Ольги его рука была просто предметом, не вызывавшим никаких чувств.

– Сегодня ко мне приходил Бернар.

Сергей просто подпрыгнул!

– Это очень важно! Ты молодец! Понимаешь, он был арестован, и с ним плохо обращались целый год, теперь-то уже все позади, его отправили в санаторий, а он сбежал! Мы не можем упустить специалиста такого класса, он, видите ли, обиделся! Где он? У тебя?

– Нет, конечно! Но у него билеты на Брюссель в 23.15.

– Ольга! Ты не представляешь, как это важно! Тебе премию!

И Сергей тут же умчался.

Ольга не спеша поехала домой, размышляя, правильно ли она поступила… а дома ее ждал взбешенный Оливье, который просто с кулаками бросился на нее.

– Шлюха! Ты уже на дому принимаешь каких-то грязных мужиков, даешь им мои вещи! Ты сошла с ума! – при этом он осыпал ее ударами, бил по лицу, в грудь. Ольга не сопротивлялась, не отвечала ничего, только старалась уворачиваться от ударов. Избиение закончилось насилием, и он опять был с ней очень жесток, как всегда. Оставив ее лежать на полу, в порванной одежде, он привел себя в порядок, сварил кофе. Потом, посмотрев на Ольгу, которая все еще сидела на полу, обхватив колени, сказал:

– Я хоть его знаю?

– Знаешь! Это был Бернар, и я его люблю! А тебя я просто ненавижу! Ты сволочь, ты сломал мне жизнь, ты насилуешь меня, и если ты до меня еще дотронешься, я тебя убью!

Ольгу трясло, в глазах у нее потемнело, она плохо соображала, что говорит.

– А я думал, ты умеешь только плакать! Какая хорошенькая, когда злишься, я и не знал! А вот про Бернара, поподробнее!

Оливье взял спичку и присел рядом с Ольгой.

– Скажи мне, где он и я больше тебя не трону!

– Нет! Я вообще больше ничего тебе не скажу, подонок!

Она попыталась встать, но Оливье обнял ее за шею и прижал к себе, затем он бережно засунул спичку ей в ухо.

– Лучше скажи!

– Отпусти… – Ольга прошептала одними губами, Оливье надавил еще немного, – Брюссель, он сегодня улетит в Брюссель, и я его больше не увижу!

Ольга боялась шелохнуться.

– Продолжай!

– В 23.15…

– Вот молодец! Все, ухожу, ухожу. Но все же, как ты хороша, когда злишься!

Хлопнула дверь, Ольга осталась лежать на полу, на нее навалилась смертельная усталость – столько событий за один день, у нее болело все тело, дергало в ухе, ей хотелось закрыть глаза и умереть.

Когда она открыла глаза, за окном было уже темно, и было непонятно, что это, вечер или раннее утро. С трудом поднявшись, она потащилась в ванну, включив свет, она долго смотрела на свое отражение, еще не вполне понимая, что эта растрепанная женщина с заплывшим глазом – это она.

Машинально расчесывая волосы, она вдруг посмотрела на часы, которые отражались в зеркале, не разобрав, сколько времени, она обернулась: половина девятого!

Боже мой, Бернар уезжает навсегда, и если она на него не посмотрит еще разочек, то никогда себе этого не простит.

Кое-как припудрив распухший глаз и по возможности скрыв синяки и ссадины, Ольга выскочила на улицу. Ей пришлось долго ловить такси, поэтому в Шереметьево она попала только к половине одиннадцатого. Там прошла в зал и устроилась в валютном магазинчике с косметикой, из которого все было видно.

Она делала вид, что выбирает духи, и вдруг с ужасом увидела Оливье, который стоял у дверей, с противоположной стороны зала. Ее он не видел, он смотрел в другую сторону. Она тоже посмотрела туда и увидела Бернара, идущего на регистрацию с билетами в руках. Оливье показал на него пальцем… и вдруг из магазинчика, где она стояла, выскочили какие-то парни, она даже не заметила их, пока изображала покупательницу. Они бросились наперерез Бернару – тот, который оказался сзади него, что-то крикнул, Бернар обернулся, а двое других пробежали рядом с ним. Вся группа выбежала на улицу, Оливье тоже исчез.

Потом Бернар упал – билеты разлетелись по полу. Ольга бросилась к нему, увидела на пиджаке две маленькие, слегка обгоревшее дырочки… Она вдруг почувствовала, что ей не хватает воздуха, только сейчас она заметила, что не перестает кричать.

К ним уже бежали какие-то люди, появились врачи, все это происходило словно в кошмаре, хотелось сбросить с себя это наваждение, проснуться, чтобы все было как прежде. Но кошмар не кончался. Откуда-то появился Сергей, он отдавал команды, все его слушались. Она оказалась в машине скорой помощи, рядом с Бернаром, опутанным всякими проводочками, капельницами, в залитой кровью рубашке. Ей тоже делали какие-то уколы. Когда к ней обращались, она отвечала, но все звуки воспринимались как через толстое стекло. Единственное, что она поняла – что он жив и его везут в военный госпиталь. Главное, довезти!

Добрый друг Ольга

В апреле Ольга приехала поздравить меня с днем рождения, привезла своих пирожных. Она просто излучала счастье.

– У меня столько новостей! Я выхожу замуж за Бернара! Только он немножко поправится. Его так ценят, у него отдельная палата, там столько аппаратуры, и мне разрешили там ночевать, поставили кровать! Еще я научилась делать уколы, ставить капельницы!

– Чему ты так радуешься? Что с ним! Да расскажи все толком! Как он вообще в больницу попал?

– Ты задаешь столько вопросов! Конечно, расскажу! Столько всего произошло, что я чуть с ума не сошла! С меня сняли обязанность принимать Оливье! Его выслали из страны и он больше сюда не приедет! Господи, как я рада! Это из-за него Бернара чуть не убили! Хорошо, что там был Сергей и помощь оказали почти мгновенно!

Когда Бернара привезли в госпиталь, то и Ольгу тоже пришлось откачивать. У нее был синяк под глазом, на левом ухе засохшая кровь, грязный плащ весь в коричневых пятнах. Она была в каком-то ступоре, с остановившимся взглядом. Сергей договорился, чтобы ее тоже положили в этот ведомственный госпиталь, в неврологию.

– И столько всего обнаружили, и повреждение барабанной перепонки, и эрозию матки, я уж не говорю о своем затуманенном сознании.

На следующий день ей стало полегче, она по обыкновению дала волю слезам, рыдала почти весь день, только когда ее пришел навестить Сергей, она взяла себя в руки и рассказала о Бернаре, об Оливье, его роли в этом происшествии.

– Ты столько натерпелась от этого подонка! Я замечал у тебя синяки, но думал, что это работа Бернара, как же я его ненавидел! И в сегодняшней ситуации я тоже виноват!

Когда меня начали проверять и отстранили от работы, я подумал, что именно он на меня донес о наших отношениях, и, в свою очередь, я его оговорил, сфабриковал доказательства. Благодаря этому я даже получил капитана! А Бернару не повезло… а когда, наконец, все выяснили, отправили его на лечение, он захотел смотаться из Союза. Шустрый! Только благодаря тебе его удалось вернуть – такими специалистами не бросаются.

– Он жив?

– Честно говоря, скорее мертв, чем жив… но он в надежных руках, надеюсь, что его спасут. Как хорошо, что ты меня предупредила, если бы не ты… ведь речь шла о секундах!

Как только Ольга стала поправляться, она приходила посидеть у кровати Бернара, стала помогать медсестрам, и когда Сергей обо всем договорился, то ей даже поставили кровать в этой палате.

– Тебе ведь нравится Бернар, скажи честно!

– Очень!