Рассказы Саши Мамонова

Рассказы Саши Мамонова
Надежда Герасимова

Литагент «Ридеро»

У тебя бывало так, что ты ждешь «ту самую высокую, чистую, светлую любовь», а когда она вроде бы приходит, особой и никакой радости нет, и думаешь, а может это и не оно? Или может то самое «оно» бывает только в романтических книгах и фильмах, а в жизни… а как оно бывает в жизни? И уверен ли ты, что ты действительно знаешь, что тебе нужно? И, наверное, проще снова обсудить устройство вселенной, чем в открытую поговорить о наших с тобой чувствах.

Рассказы Саши Мамонова

Надежда Герасимова

© Надежда Герасимова, 2015

© Надежда Герасимова, дизайн обложки, 2015

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero.ru

P. S.: Вы сможете взлететь гораздо выше. Если захотите.

? ? ?

Предисловие, без которого никуда:

Как пишутся книги? На это вопрос можно отвечать бесконечно. Обычно писатель садится за стол и, дождавшись вдохновения, (а иногда, заставляя себя) что-то пишет. Обычно он постоянно сверяется с тем, что было написано ранее, для того, чтобы соотнести все детали (например, чтобы Красная Шапочка всегда шла до бабушки пол часа, а не полтора). Когда книга написана, приходит черед правки. Писатель дополняет или обрезает какие-то мысли или эпизоды, может добавить сюжетных линий или даже в корне изменить сюжет.

Но что если этого не делать? Что если донести до читателя книгу в ее первоначальном варианте? Именно это я и попробую сделать. Я буду садиться и под вдохновение писать очередной эпизод. Потом буду перечитывать его и, возможно, добавлять пару слов, чтобы лучше передать смысл. И все. Обещаю, никаких изменений. Для того, чтобы подправить какой-то эпизод, у меня будет пять минут после того, как поставлю последнюю точку.

Эта книга – результат эксперимента.

«Пусть пригодится» (с)

? ? ?

«…Стихи и проза…»

А. С. Пушкин

? ? ?

Я увидел ее в автобусе. Сразу, как она вошла в дверь, я обратил на нее внимание. Кажется, она выбирала между этим автобусом и другим, едущим в совершенно противоположную сторону. Когда она показала водителю свой проездной, я почти убедился в том, что ей все равно куда ехать.

Одета она была в джинсы и голубую кожаную куртку. На ногах были балетки. Волосы собраны в пучок сзади и закреплены ободком спереди. Это все напоминало мне балерину.

В уши у нее были вставлены черные наушники, и она тихонько подпевала музыке в них.

Но самое главное – она писала. Писала что-то карандашом в тетради, положив ее для твердости на книгу. Что это? Рассказ, сказка, или, может, поэма? Что если передо мной – вторая Тэффи, Агата Кристи или Агния Барто? Или она лучше их всех? Я не знаю.

Она будто бы летает. Будто бы парит над всеми этими людьми, прибитыми к тяжелой земле. Поесть, поспать, телик, на работу завтра… какие низкие, обычные до пошлости мысли. А она надо всеми. И надо мной. Немного лучше всех остальных. Крылья ей дарит мечта. И мечта сбудется, я знаю.

«Счастливого полета, милая принцесса-балерина! Я в тебя верю. Знай, я всегда буду верить» – шепчу я ей на ухо, перед тем, как выйти из автобуса. Секунда, одна единственная… Она меня поняла. Автобус уезжает, оставляя в моей памяти ее нежную прощальную улыбку. Она меня поняла.

? ? ?

В первую очередь я посмотрел на нее. Так было всегда. А сегодня… Сегодня она была особенно красива.

На ней было темно-зеленое платье. Сверху на него она надела черную жилетку. Я даже подумать не мог, что их можно сочетать. Смотрелось здорово. На ногах были фиолетовые сапоги на каблуках. Обычно я лишь мельком смотрю, во что одеты девочки, но ее я всегда рассматривал с ног до головы. Волосы, кстати, были завиты в кудряшки и заколоты по бокам. Мы ждали, пока придет учитель.

Началась пара. Я изредка смотрел на нее, а она все грустнела. Посередине занятия я, кажется, догадался, в чем дело: я сегодня был один. Без друга. Они всегда смотрели друг на друга как то по-особенному. Или я ошибаюсь?.. «Лопух. Ты такое пропустил. Она сегодня особенно прекрасна» – кидаю другу смску «Жаль, что я это не вижу». «Она сегодня грустная – написал я – может, из-за того, что тебя нет?» «Я даже был бы рад. Ты знаешь, как я к ней отношусь». Да, я знал, что она ему нравится. Она действительно была хороша. Красивая, умная (мы успели в этом убедиться).

Мой сосед пошутил, в ответ на слова учителя. Это заставило ее улыбнуться. Мне не хотелось видеть ее грустной.

Телефон запищал смской. «Как думаешь, у нас все получится?» «Думаю да, – ответил я другу, – да, получится».

? ? ?

Она смеется. Она смеется громко, звонко, ярко и вызывающе. Я по смеху узнал.

Белые шорты, майка и такая же белая кофта. И загар… Я опять в восторге.

И еще пять подруг… но она самая, все равно. Бриллиант. Остальные – лишь оправа.

Она смеется и смеется, еще и еще. Она что-то быстро говорит и смеется снова. Она ведет себя смелее, чем обычно, это состояние души… великолепное состояние. Как будто радость от только что завершившегося полета.

В голову приходит глупая мысль: «Пьяная». Да нет, просто счастливая. Счастливая всей душой. От любви, от дружбы или от самой себя… Да, она может быть счастливой лишь потому, что она такая, какая она есть. Хотелось бы быть ее сыном. Она бы научила меня жить. И смеяться так нежно и ярко.

Она заметила меня и весело помахала мне рукой. Я улыбнулся в ответ. Она показала мне язык и засмеялась еще. На моем лице невольная улыбка до ушей.

Хотел бы я так же.

Научи меня жить, принцесса.

? ? ?

Она сегодня грустная. Почему? Отчего? Не знаю.

Не грусти, пожалуйста, милая, прошу.

Не ты ли говорила, что через год это все будет ерундой? Не ты ли учила не зацикливаться на мелочах?

– Просто обидно, – повторяешь ты.

Да, я знаю, как это. Я понимаю тебя. Конечно, так цинично в моей жизни не было ни разу. Но ведь было… Все мы кого-то теряем. Ты сама это говорила.

– Дай Бог, чтобы через десять лет ты общался хотя бы с пятью людьми из тех, кто тебе дорог сейчас, – разве не твои слова?

– Да, я помню, – отвечаешь ты. – Ну, так может это как раз та пятерка? Разве он того не стоит?

– После всего?

– Не стоит.