IQ – ниже среднего

– Ребят, вы живы? – беспокоилась Оля. Андрей тут же протянул мне руку, помогая подняться. Я, конечно же, не отказалась.

– Ты в порядке? Ничего не сломала? – суетилась вокруг меня подруга.

– Все хорошо, – заверила я ее, отряхиваясь, – Ковалевский, конечно, не перина, но и не до того костлявый, так что немного смягчил мне удар.

– Всегда пожалуйста, – отвесил он мне шутовской поклон. – Ты всегда можешь на меня положиться, – вкупе с нахальной улыбочкой это прозвучало весьма двусмысленно, и добавил издевательски, – женушка!

Оля с Андреем непонимающе посмотрели на меня.

– Иди-ка ты… в неведомые дали!

– Нет, туда я, пожалуй, не пойду, – подмигнул мне, – разве что с тобой…

– А сейчас мы пойдем в кафе! – весело закончил Андрей, подхватив под руку мою подругу.

– Урраа! – закричала подскочившая Катя, от чего я вздрогнула, и поволокла меня в сторону кафе.

– Ковалевский, не отставай!

Кафе оказалось с открытой террасой, где, собственно, и стояли деревянные прямоугольные столики, рассчитанные на четверых, и удобные стулья с высокими спинками. К своему я привязала шарик, и теперь он маячил над моей головой, колыхаясь от воздуха, когда мимо проходили люди. В середине стояла небольшая ваза с полевыми цветами. Денис подтащил от соседнего стола с парой влюбленных два стула, на один из которых уселась Катя, уперев кулачки в щеки и болтая ногами. На другой он посадил зайца.

– Каждый платит за себя? – уточнила Оля.

– Я всех угощаю! – заявил Дэн, по-барски развалившись на стуле. – Заказывайте что хотите!

К нам подошла официантка, подав каждому по меню в мягкой сиреневой обложке, а Кате – особое, рассчитанное на детей. Ковалевский благосклонно улыбнулся девушке в форменной фиолетовой юбке и голубой рубашке, на груди которой был прикреплен бейджик с именем Оксана, и принялся не торопясь изучать меню.

У меня же прямо-таки глаза разбегались от изобилия всяких вкусностей, и я решила ни в чем себе не отказывать. Платит-то Денис! Ничего, он у нас мальчик в средствах не стесненный, так что, угостив меня один раз, не обанкротится! Хоть я и приложу к этому все усилия.

Через пять минут подошла Оксана и, вынув из кармана ручку с блокнотом, приняла заказы, но когда очередь дошла до меня, было видно, что она немало удивлена, хоть и старалась не показывать этого. Оно и понятно – я заказала штук пятнадцать разных пирожных и большой стакан яблочного сока. Спросив, все ли это, она удалилась, дождавшись моего подтверждения.

Я невозмутимо начала тихонько что-то напевать себе под нос, пытаясь не засмеяться. К моему неудовлетворению, Дэн не показал никакого недовольства от такой беззастенчивой траты его финансов. Только посмотрел на меня снисходительно, как на ребенка. Ну и ладно, пусть хоть какая-то польза от него будет – угостит бедных студентов!

Ух, я и не ожидала, что все будет выглядеть настолько красиво! Люди, сидевшие в кафе, большими глазами следили за тем, как три официанта составляют передо мной различные безе, корзинки, буше, эклеры и еще много чего. Наверное, в их глазах я выглядела такой обжорой, какой еще свет не видывал! Впрочем, мне было все равно – переживу. Глаза Кати загорелись фанатичным огнем.

– Приятного аппетита, – пожелала Оксана, и удалилась.

– Лиз, куда тебе столько? – ошалело спросила Оля. Я лишь пожала плечами, довольно улыбаясь, и примериваясь к стоящему в середине пирожному с бисквитному пирожному со взбитыми сливками, украшенному сверху крупной клубничкой и щедро политому розовым сиропом. А может, сначала это, шоколадное, с кокетливым бантиком из воздушного крема? Эх, ну и как тут выбрать?

Катя в это время уже дожевывала второе, протягивая руки за следующим, стоящим прямо перед Дэном, и… случайно столкнула кулинарный шедевр прямо ему на штаны! Белый крем растекся на черных джинсах живописной кляксой. Не мгновение все, кажется, перестали дышать. Надо было видеть, как ноздри Ковалевского начали раздуваться от злости так, что позавидовал бы и испанский бык на корриде! Упс…

– Только не говорите, что у вас нет салфеток! – угрожающе начал Денис, но замолчал, взяв у Оли протянутую ею салфетку, стоявшую тут же, как и на каждом столике. Салфетки, это, конечно, хорошо, но крем не желал отдавать ни единого завоеванного миллиметра.

– Похоже, тебе придется сходить в уборную, – задумчиво сказала я.

– Зачем?

– Как зачем? Чтобы снять джинсы и попробовать оттереть водой! На черном будет не очень видно, так что радуйся, что не в светлых пришел!

– Вы слышали? – Дэн обратился к Оле с Андреем, наблюдавшими за сценой. – Она уже хочет снять с меня штаны! – даже в такой ситуации Ковалевский не упускал возможности поехидничать.

– Чтооо? – потеряла самообладание я, а потом выдала. – А знаешь, сегодня я могу сделать с тобой что угодно. И не только снять штаны! Ты ведь еще не забыл о своем обещании?

– Более того, я не буду сопротивляться, – подмигнул он мне, а потом бросил странный взгляд из-под своих офигенных длинных ресниц.

– Ладно, расслабься! – я похлопала его по плечу под смешки друзей. – Меня твои трусы от Кельвин Кляйн не интересуют! – и отвернулась, хихикая.

– А зря… – многозначительно хмыкнул он, оглядев меня не очень приличным взглядом. За это я лягнула его под столом. Даже не поморщился, поганец!

– Иди уже, – махнула я рукой в сторону уборных и подтолкнула. Пирожные снова заняли все мое внимание. Катя все это время уминала их с космической скоростью, не отвлекаясь на наши препирания. Молодец, не упускает время!

Моя подруга и Андрей как-то подозрительно часто переглядывались и улыбались, будто у них была общая тайна. К чему бы это? Голубки.

Через пять минут вернулся Ковалевский. Следы инцидента ему успешно удалось устранить и выглядеть едва ли не лучше прежнего. Чудеса, да и только!

– Кстати, ты знаешь, что означает «безе» в переводе с французского? – проворковал он, весело поглядывая на меня своими бесстыжими зелеными очами и одновременно вертя в руках несчастное пирожное.

– Нет, – прошамкала я с набитым ртом, пережевывая божественно вкусный бисквит. Естественно, я не знала.

– Оно означает «поцелуй», – с каким-то придыханием произнес этот олух.

– Угу, – я поперхнулась под его пристальным взглядом, – буду знать…

Дэн блеснул насмешливой улыбкой.

После четвертого немаленького съеденного пирожного, моя страсть к ним понемногу начала угасать. Через десять минут я уже не могла смотреть на них, и откинулась на спинку стула. Кажется, чуток перестаралась… Катя тоже с блаженной улыбкой развалилась на стуле. Количество уменьшилось чуть больше, чем на половину, остальные остались нетронутыми… И куда теперь девать все это великолепие?

Подошедшая Оксана спросила, не хотим ли мы взять оставшееся с собой, и Катя выразила такое желание. Ну вот, теперь не пропадет!

Я взглянула на часы, висящие на противоположной стене, и поняла, что мы неплохо погуляли. Через пять минут мы должны сдать Катю из рук в руки Женьке!

– Так, собираемся! – скомандовала я.

– В чем дело? – спросил Денис.

– Посмотри на время и не задавай лишних вопросов!

Ковалевский быстро расплатился, не дав мне взглянуть на сумму счета. Боюсь представить, сколько там было нулей… Спустя две минуты мы уже шли к выходу из парка: я со своим шариком, Дэн с зайцем, Катя с завернутыми пирожными, а Оля и Андрей – за руку. Впереди показались высокие кованые узорные ворота, а возле них нас уже ждали Женька с Милой. Короткий, но достаточно сильный порыв ветра взметнул ее светлые волосы, приоткрыв тонкую шею, на которой я успела заметить крошечную черную татуировку в виде силуэта феи с маленькими крылышками. У него тату, у нее – да они идеально подходят друг другу!

– Получите свое сокровище, – я подвела девочку за руку к одногруппнику, крепко держа за руку, чтобы не убежала, и вложила ее ручку в его ладонь.

– Спасибо, что погуляли с ней, она вам не мешала? – парень удивленно посмотрел на зайца в руках Ковалевского.

– Конечно нет, – я украдкой посмотрела на Ковалевского, который сначала обляпался растаявшей Катиной ватой, потом был вынужден спонсировать девочку, а потом еле оттер штаны. – Катюша вела себя как очень хорошая девочка, – и я, улыбаясь, заговорщически подмигнула девочке. Она ответила мне тем же.

– Правда? – явно не сильно поверил моим словам Женька, усомнившись, что именно сегодня в его неугомонной сестре проснулся ангел, пять лет до этого беспробудно спавший.

– Честно-честно, – закивала Оля, поддержав меня.