В железных лапах мотылька

– Филумена! – услышала радостный голос мужа. Оглянулась. Иван, держа огромную охапку полевых цветов, счастливо улыбался ей. Хотя на душе и кошки скребли, сделав над собой усилие, она воскликнула:

– Красотища, какая! Где нарвал?

– Фимочка, бросай всё, идём, прогуляемся! Туда! – прямо махнул рукой. – К болоту!

– К болоту? – Снова непроизвольно что-то ёкнуло внутри. Ещё раз переспросила: – Ты что? Ты там был?

Иван недоумённо посмотрел на жену.

– Букет, вижу, не очень понравился! – Огорчённо добавил: – Смотри, как хочешь!

– Да нет, что ты! Только не обижайся, прошу тебя! А? Ванюш! Хорошо, идём на твоё болото!

Он снова, более пристально взглянул жене в глаза.

– Тебя что-то пугает, или настораживает! Я прав? Ну, Филя! Выбрось ты всё из головы! Машка взрослая, никуда не денется! Работа? Она тоже – не волк! Ну – у-у! Улыбнись! Компьютер ты мой, дорогой!

Глубокой ночью Филумена снова услышала в комнате дочери острожные шаги над головой. Шёпотом чертыхнулась, затем выдохнула: – Опять!

– Ты тоже слышала? – раздался тихий голос Ивана из темноты.

– Так! Мне надоело! – Филумена, решительно откинув одеяло, встала. Иван поднялся вслед за ней.

– Не по – о – н – я – я – л! – протянул он. – Ты это о чём, мать?

– Прошлой ночью, – прошептала в темноте, – там, наверху, тоже кто-то ходил! В Машкиной комнате!

Луна открыто, беззастенчиво заглядывая в окно, наполняла комнату призрачным светом. Даже в нём Филумена увидела выражение лица мужа. Тот смотрел недоверчиво. С испугом. За неё.

– Ты уверена, что слышала шаги прошлой ночью? Может, приснилось? Знаешь, на новом месте…

– Ну, знаешь! – возмутилась Филумена. – Слышала! Отчётливо! Именно в этой комнате. – Филумена указательным пальцем ткнула вверх.

– Слушай, Фим! Вы, случайно, – вдруг хмыкнул Иван, – не самогоном деревенским новоселье-то обмывали?

– Да ну тебя! – Филумена потянулась к фонарику.

И тут шаги повторились более настойчиво, затем неясные шорохи.

– Слышал?! – Филумена широко открыла глаза.

– Фонарик не зажигай! – уже серьёзно приказал Иван. – Дай сюда! – протянул руку. – Не геройствуй! Сейчас мы узнаем, – Иван уже взялся за ручку двери. – Слушай! А может это твоя Матрёна порядок наводит?

– Здрасте! – вознегодовала Филумена. Кивнула головой и присела на край постели. – Где моя, как ты выразился, Матрёна, а где…

Что-то грохнуло за стеной. Оба замерли.

– Ой, мама! – Филумена прижала руку ко рту. – А вдруг там целая банда?! Кто её, эту чёртову территорию охраняет? Никто, ведь! Хозяева всех соседних домов, как пить дать, охрану наняли! Здесь каждый за себя! А мы?

– Разберёмся! – бодро воскликнул Иван. – Давай, только без паники!

Филумена бросилась искать мобильный: – Всё! Я звоню в полицию!

– Пока твоя полиция приедет, – Иван не договорил. Вверху снова послышались шаги.

Иван, не раздумывая, открыл дверь.

– Я с тобой! – жалобно прошептала Филумена.

– Только тихо! – Осторожно приоткрыв дверь, вышли из спальни. И тут оба услышали звуки, раздавшиеся со стороны кухни. Остановились. Замерли. Потом Филумена, взяв мужа за рукав, потянула по направлению кухни. Не включая фонарик, на цыпочках двинули туда. Мягкий свет луны заливал кухню. Вдруг чья-то тень мелькнула на фоне не занавешенного окна. Иван напряжённо всматривался во тьму, озаряемую зыбким, голубоватым лунным светом – он причудливым образом размывал очертания предметов, не давая сосредоточиться ни на одном из них. Филумена, задержав дыхание, напряжённо следила за действиями мужа. Внезапно, – Иван был у противоположной стены, – кто-то коснулся её плеча. От испуга она закричала во весь голос. И тут услышала крик в унисон. Показалось, что… Неожиданно вспыхнул свет.

– Господи! Машка! – Рявкнул Иван. Присев на стул, чуть успокоился, затем раздражённо:

– Ну, и как ты сюда попала?

– На такси приехала! Привет, мамуль! – Бросилась к матери. – Дома-то, никакой еды, да и вообще…

– Зубы не заговаривай! – строго продолжал отец. Затем вкрадчиво: – А прошлой ночью, позволь тебя спросить, где ты была? А? – Поймав возмущённый взгляд Филумены, – мать не хотел расстраивать, а то…

– Класс! – воскликнула Филумена, слегка оттолкнув дочь. – Или как там у вас? Супер?! Вау?! – Бухнулась на стул. Гневно глядя на мужа: – И ты молчал?!

– Я не одна приехала, – будто ничего не слыша, ответила дочь. – Со мной гости!

– Представьте себе, да! Вася из нашего потока и Аллочка, его невеста, моя новая подруга, недавно перевелась из другого города! Ну, мам! – обняла её. – Ну, хватит вам! Ну, правда! Есть хочется!

– Не сердитесь, а? Ты же классный чел, мамуль! Ну, простите меня!

– Ты, почему не отвечала на звонки, ответь! – Филумена изо всех сил старалась не показать виду, как рада видеть дочь, как не терпится крепко обнять, приласкать дорогое существо, как она счастлива, видеть их в эту минуту здесь и сейчас!

– Сутки не отвечала! – подхватил Иван. – Батарейки сели?

– Дайте поесть, родственники! – уже широко улыбаясь, ничего не объясняя, проворковала Маша. – Не жалко единственного ребёнка?

Филумена нахмурилась.

– А вчера? Ты не заезжала сюда со своей компанией вчера? – Глухим голосом спросила, закашлялась. – Хотя, да, глупость спросила. – Встала, налила в стакан воды. – Это я так. – Снова задумчиво, словно самой себе тихо проговорила: – Странно! А как проверить?

Муж и дочь, одновременно повернув головы, недоуменно взглянули на неё. Снова послышался шорох, затем шаги. Жмурясь от света, в дверях показались высокий молодой человек и девушка. Миниатюрная, с густыми пепельно-голубыми волосами до пояса, ростом почти вполовину ниже спутника, напоминала девочку из сказки. Филумена невольно улыбнулась: Мальвина.

– Вот! Прилетели на свет! – засмеялся парень, обняв девушку. – Словно мотыльки!

– А-а! – Воскликнула Маша. – Знакомьтесь! Это мои друзья. Василий и Аллочка! Мы тут подумали и решили остаться: подышать, покупаться!

Снова прижимаясь к матери, обняв её, Маша заявила: – Голодные, как волки!

– Да уж, – подхватил Василий, – порцию чего-нибудь захомячить не мешало бы!

Филумена засуетилась, стала разбирать пакеты. Иван мягко выхватил покупки из рук жены. – Люди они, – кивнул в сторону компании, – взрослые, самостоятельные! Сами, если ты успела заметить, выбирают, как жить, отдыхать, где ночевать! А посему, надеюсь, разберутся и с этим! Без прислуги! Сами! Без нас! А мы – на покой, поздно уже!