Мир будущего. Каким он будет?

Понятно, что искоренение такого основополагающего инстинкта, как материнский, потребует серьезных усилий. Матери будут пытаться скрытно подкармливать детей, стараться чаще положенного видеться с ними, дополнительно ласкать, дарить какие-то подарочки…

Поэтому в обществе всеобщего счастья не обойтись без разветвленной системы доносчиков и, разумеется, мощного репрессивного аппарата, который будет пресекать и наказывать.

И вот тут возникает парадокс, незамеченный классиками.

Важно!

С одной стороны мы пытаемся разрушить самое упоминание семьи, чтобы она не порождала частную собственность и государство. Потому как государство – орган насилия и эксплуатации. При коммунизме общество станет бесклассовым, то есть государство само собой отомрет.

С другой – в то же время мы вынуждены создавать мощнейшие репрессивные государственные структуры, чтобы поддерживать заявленный гуманистами порядок. Причем это коммунистическое государство обязано насиловать не один класс за счет другого, а всех поголовно. Потому что материнско-отцовский инстинкт отсутствует только у полных негодяев, которые все же встречаются реже, чем нам кажется.

И действительно, практика показала, что как только начали строить социализм (коммунизм) в одной отдельно взятой стране, сразу же потребовалось ввести не какую-то либерально-размытую демократию, а жесткую и бескомпромиссную диктатуру. То, что ее назвали диктатурой пролетариата, сути не меняет.

Кстати немцы, как нация более дисциплинированная и склонная выполнять не только дух, но и букву написанного, в построении национал-СОЦИАЛИЗМА, докатились вообще до страшных вещей. Таких, например, как гестапо, Бухенвальд, Освенцим, измерение черепов специальными линейками, дабы определить соответствие индивида арийской расе и т. д.

Вообще, если вдуматься в тексты Кампанеллы и Томаса Мора, и сравнить с реалиями ХХ века, то окажется, что фашисты продвинулись к описанному «светлому» будущему гораздо дальше, чем мы. Во всяком случае, в России не дошли до того, чтобы заставить все половозрелое население единообразно маршировать, зажав в одной руке факел, а другую вытянув в партийном приветствии.

Вывод:

«Светлое» будущее, описанное коммунистами-утопистами, это (увы и ах) не коммунизм вовсе, а самый оголтелый фашизм.

Комментарии излишни.

Таким образом, изучая классиков, мы обнаруживаем проблему, не только нерешенную, но похоже вообще не замеченную мыслителями прошлого. Дело в том, что уже на начальном этапе построения счастливого общества по методам, предложенным Томмазо Кампанеллой и Томасом Мором, мы упираемся в серьезное противоречие. Пытаясь избавиться от государства, мы вынуждены всемерно усиливать его, отдавая под чиновничий контроль абсолютно все, вплоть до времени приема пищи каждым членом общества.

В то же время Маркс, мнение которого никто не осмеливается оспаривать, уверенно утверждал, что будущее (то есть коммунизм) – общество бесклассовое, при котором государство отомрет.

Но как будет осуществлен переход? Классики обошли данный момент полным молчанием. Возможно, они полагали, что со временем проблема каким-то образом рассосется сама собой.

Можно, например, верить, что на неком определенном этапе развития, чиновники, имеющие неограниченную власть, устало вздохнут и скажут: «Ну вот, мы свое дело сделали, теперь можно и на покой» и дружно сложат с себя властные полномочия…

Но это такой идеализм, о котором коммунистам, истово проповедующим материализм, даже говорить неприлично.

В общем, в теоретических построениях имеется громадная дыра, и путей ее преодоления пока никто не предложил.

Глава 2

Строители Будущего

(по материалам History Channel «Мировые сокровища культуры». Серия №257

«Баухаус. Мифы и заблуждения»)

В 1919 году в Веймаре родился миф. В бывшей школе прикладных искусств учредили заведение, целью которого было изменить и существенно модернизировать жизнь людей. Эта школа искусств провозглашала прорыв в будущее, обеспечивая эту идею обращением к старым, традиционным ценностям. На первый взгляд подобные устремления весьма противоречивы. Но, как ни странно, они дали замечательный результат. Даже сегодня, почти 100 лет спустя, наиболее продвинутые дизайнеры и архитекторы основываются на принципах, выработанных в этой школе.

Энциклопедия Кирилла и Мефодия:

«БАУХАУС» (Bauhaus), высшая школа строительства и художественного конструирования, основана в 1919 в Веймаре (Германия), в 1925 переведена в Дессау, в 1933 упразднена фашистами. Руководители (В. Гропиус, Х. Мейер, Л. Мис ван дер Роэ) разрабатывали эстетику функционализма, принципы современного формообразования в архитектуре и дизайне, формирования материально-бытовой среды средствами пластических искусств.

Создатель Баухауса, архитектор Вальтер Гропиус, видел целью деятельности своей школы созидание будущего.

Нет, никакой политики. В Веймаре мыслили исключительно эстетическими категориями. Каким должно было стать рабочее и бытовое пространство нового человека? Очевидно, светлым, прозрачным и функциональным. Так давайте сделаем его таким!

Вальтер Гропиус

Идеи Гропиуса привлекли множество талантливых людей. Среди них – художники Лайонел, Файнингер, и Пол Кли, Георг Мухе, Иоханнес Итон и… Василий Кандинский.

КАНДИНСКИЙ Василий Васильевич (1866—1944), русский живописец и график, один из основоположников и теоретиков абстрактного искусства, автор экспрессивных, динамичных композиций, построенных на сочетании красочных пятен и ломаных линий («Смутное», 1917). Участвовал в организации общества «Синий всадник» и Института художественной культуры (Инхука). В 1900—14 и с 1921 жил за границей.

Причем все вышеназванные таланты не просто творили под объединяющим руководством Гропиуса. Нет, они работали там преподавателями, то есть передавали знания, идеи и мастерство множеству учеников.

Фактически, Баухаус являлся мощным ростком будущего. И хотя эта школа в настоящее время объявлена объектом мирового культурного наследия, находящимся под защитой ЮНЕСКО, думается, что ее значение в полной мере еще не оценено.

Мастера и подмастерья Баухауса (так в веймарской школе называли преподавателей и учеников) не ограничивали себя каким-либо одним видом искусства. Здесь проводили множественные фестивали, манифестации, практиковали хоровое исполнение произведений мировой классики, джазовые импровизации, экспериментировали с формой, цветом…

Для творцов из Баухаус не существовало такого понятия как обыденность. Любой предмет, будь то живописное полотно или повседневный предмет мебели, рассматривали как произведение искусства, выполнение которого необходимо довести до совершенства.

Не удивительно поэтому, что образцы работ учеников (!) Баухауса пользуются в настоящее время огромным спросом у коллекционеров. Они воспринимаются, как музейные экспонаты, реликвии в почти религиозном смысле этого слова.

Ван дер Роэ, последний директор Баухауза, высказался по этому поводу так: «Баухаус был идеей, фантазией. И я полагаю, что причину того колоссального влияния, которое Баухаус оказал на все прогрессивные школы, следует искать именно в этом факте».

Принципы Баухауса

– Нет больше «искусства как профессии». Не существует принципиальной разницы между художником и ремесленником. Художник – лишь высшая ступень ремесленника. Милостью божьей в редкие минуты просветления или под натиском воли может расцветать невиданное искусство, но законы мастерства обязательны для каждого художника.

– Творчество и любовь к красоте – необходимые условия счастья. Время, не признающее эту бесспорную истину, не обретает ясного зрительного выражения: его образ остается неотчетливым, а его произведения не могут доставить радость.

– Архитектор должен быть координатором, чье дело заключается в объединении многих общественных, технических, экономических и художественных проблем, возникающих в связи с постройкой.

– Решение любых формотворческих задач – будь то стул, здание, целый город или план района – должно быть принципиально идентичным не только в отношении их пространственного взаимодействия, но также в социальных аспектах.

– Пространственная концепция – основная архитектурная дисциплина. Методы развития интереса к визуальной экспрессии во всех областях искусств должны прежде всего научить студента видеть, воспринимать расстояние и понимать человеческий масштаб.

– Студентов надо подготовить работать в бригадах – также и вместе со студентами смежных профессий, – чтобы обучить их работе друг с другом.

– Занятия по истории искусства лучше начинать на третьем году обучения, нежели на первом, для того чтобы избежать неразберихи взглядов и подражательства.

– В качестве преподавателей следует привлекать лишь тех людей, которые наделены достаточным практическим опытом как в проектировании, так и в реальном строительстве.

– Истинная цель всякого образования – слишком часто забываемая – состоит в пробуждении энтузиазма к великим свершениям.

– Нельзя больше смешивать творческое искусство и историю искусства. Задача художника – «творить новый порядок», историка – заново открывать и объяснять порядки прошлого.

Разумеется, сильному государству такой взлет творчества и свободомыслия был ни к чему. Сначала Баухаузу отказали в финансировании. Затем предложили переехать из Веймара в Дессау. В 1928 году вынудили Гропиуса оставить пост директора, а его преемника сместили по политическим мотивам два года спустя. В последние годы Баухаузом руководил архитектор Ван дер Роэ, известный уже не демократичностью, а жестким авторитаризмом. Воссоединение всех направлений искусства было теперь отменено, учреждение стало исключительно архитектурным учебным заведением.

Но даже в таком урезанном, почти полностью лишенном свободы самовыражения, виде Баухаус был ненавистен чиновникам. И в 1932 году разыгралась финальная драма – учреждение закрыли.

Как видите, все свершилось еще до того, как канцлером новой Германии стал Адольф Гитлер.