Лунитана – лунная фея

– Нилка тебя зовут, – нетерпеливо перебила девочка. – Слышали уже. Лучше скажи, что бы ты хотел сейчас оживить?

– Кто, я? Но я же это… ну, не умею…

– А то я сама не догадалась! – Юная фея хмыкнула, задрала носик и слегка оттопырила нижнюю губку. – Ты просто укажешь на какой-нибудь предмет, а оживлять будет мой ассистент. Митя, ты готов?

– Как юный пионер! – с готовностью отозвался зайчонок.

– Ах, оставь свои старомодные остроты! Это никому не интересно.

– Жаль! – Митя ностальгически вздохнул. – Эх, Танька, знала бы ты, какое славное то было времечко! Как весело маршировать под барабанный бой и радостное сипение пионерского горна! Бом, бом! Ту-ду-ду-ту!

Тата пропустила всё это мимо ушей. Она отвернулась от лунного зайчика, посмотрела на Нилку и спросила нетерпеливо:

– Ну? С чего начнём?

Чудеса и превращения

Пока Нилка крутил головой, придумывая – а что бы такое взять и оживить? – непоседа Митька успел уже пробежаться по цветущей герани на подоконнике, оседлать стоящую у кровати скамеечку для ног и даже подуть на догорающую свечку. Огонёк свечи от дыхания лунного зайчика вспыхнул ярким пламенем и превратился вдруг в огненную птицу, которая взмахнула крыльями, оторвалась от подсвечника, перелетела через всю комнату и уселась на металлическую спинку кровати. Стало светло, как днём.

– Ух ты! – восхитился мальчик.

– Раньше это чудо называлось бы Жар-Птица, – пояснил зайчонок. – Но вы же, нынешние дети, ничего не хотите понимать в красоте. Вы не любите старые добрые сказки. Вам почему-то больше нравятся уродцы, такие, как Губка Боб Квадратные Штаны. И имена вы предпочитает такие же уродливые, ни на что не похожие… Э-эх… Ладно, пойду на поводу у времени… Я назову её Птица О.

– А почему О?

– Ну так… От слова Огонь.

Пока лунный зайчик и Нилка беседовали, с окна вспорхнуло золотистое облако. Это цветы герани превратились вдруг в лимонно-жёлтых мотыльков, которые поднялись к потолку и разлетелись по всей комнате.

– Красиво-то как! – Нилка засмотрелся на бабочек, задрал голову вверх, закрутился по комнате. И чуть не упал, налетев на ожившую скамейку для ног (которая чудесным образом преобразилась в симпатичного светло-коричневого пони!)

– А можно – меня будут звать Ириска? – робко спросила маленькая лошадка. – Мне кажется, что я ужасно люблю сладкое.

– Можно, – сказал Митя. – Я сегодня добрый!

– Чудеса! – Нилка готов был прыгать на одной ножке и хлопать в ладоши. – Самые настоящие чудеса!

– Да-да-да, чу-деса! – весело запел лунный зайчонок, приплясывая и светясь от избытка радости.

– Да тише вы, весь дом разбудите!

Но было уже поздно.

– Что там за шум? – громко спросила проснувшаяся за стенкой бабушка Василиса. – Данилка, это ты хулиганишь? Чего тебе не спится-то? Спи давай, а то я тебя к себе в комнату заберу. Будешь у меня под надзором дрыхнуть.

– Это мне страшный сон приснился! – поспешно соврал Нилка. – Я больше не буду!

– Если не будешь – тогда ладно. Имей в виду – завтра я разбужу тебя ни свет, ни заря. Так что – спокойной ночи!

– Ну вот! – сердито прошептала Тата. – Спокойной ночи всем!

– Уже уходишь? – опечалился мальчик.

– Нечего было шуметь!

– Я случайно…

– Случайно он!

– А ты… Ты завтра придёшь?

– Всё может быть.

Девочка беззвучно хлопнула в ладоши. И чудеса стали пропадать.

Пони Ириска прижалась к ножке кровати, притворилась маленькой скамейкой.

Огненная Птица О тяжело взмахнула крыльями и полетела на своё место, на тумбочку, туда, где в самой середине большого алюминиевого блюдца торчал крохотный огарок свечи. По дороге она будто бы случайно обронила одно из своих сверкающих перьев на Нилкину кровать. А потом превратилась в тихий, затухающий язычок пламени.

Лунный зайчонок Митя нырнул обратно в зеркальце, как ныряют в открытый люк.

А юная фея просто растаяла в воздухе, как пучок лунного света. Будто бы ничего не было.

И только лимонно-жёлтые бабочки продолжали порхать по комнате. Да ярко светилось упавшее на кровать перо Птицы О, напоминая Нилке, что всё-таки оно было, волшебство. И удивительная девочка по имени Тата – тоже была.

Первое утро

Бабушка Василиса, как и обещала, разбудила внука рано:

– Данила Петрович, подъём! Быстренько одевайся. Я уже козу подоила, блинов напекла. Сейчас мы с тобой позавтракаем, и – в путь!

– А куда? – сонно спросил Нилка.

– Известно куда. В лес. Куда тут ещё можно идти?

Вставать совсем не хотелось.

– Василиса Наркисовна, а можно… можно я останусь дома?

– Во-первых, мы же договорились вчера: я твоя бабушка, баба Вася. И не выкай мне, я этого терпеть не могу! А во-вторых, как я тебя брошу одного? Мало ли что… Нет уж, поднимайся, в путь-дорогу собирайся.

Нилка зевнул, потянулся. А потом вдруг вспомнил, сунул руку под подушку. Ну конечно же, вот оно, волшебное перо Птицы О. Значит – не приснилось!

Сразу на сердце стало весело и светло.

«Ладно, – подумал мальчик, – так и быть, пойду, погуляю по лесу. А вечером, наверное, опять придёт Тата. И опять начнутся чудеса!»

Он сел, оглядел комнату. Герань на подоконнике стояла вся в цвету. Значит, ночью бабочки вернулись на своё место.