Последняя осень. Буря

Маша едва сохраняла спокойствие: «И все? Ему настолько плевать?»

– Как работа? Нормально платят? – проговорил Леонид, поставив чайник на конфорку.

– Не жалуюсь.

– Где учишься?

– Нигде. Я не могу учиться в таких условиях.

– Каких?

– Любых. А кроме шуток, зачем отдавать деньги универу, если потом снова отчислят? Ищу себя, надоело слушать других.

Маша заметила его укоряющий взгляд и вспыхнула: «На что он намекает? Никогда со мной не советовался».

– Со стороны виднее, – не удержалась она.

– Полезнее быть эгоистом, – твердо заявил Бортников.

– И деградировать? – хмыкнула Маша. – Умный признает ошибки, глупый отрицает.

– Если постоянно прогибаться под чужое мнение, потеряешь свою личность.

– Откуда вы это берете? – вмешался Леонид. – Из сообщества с цитатами?

Чайник оглушительно засвистел. Марк схватился за металлическую ручку и ругнулся, убрав ладонь.

– Осторожно! – воскликнула Маша, вскочив с места.

– Не лезь, – огрызнулся тот.

Наполнив чашку, он ушел. Хотелось запустить ему вслед чем-то тяжелым или догнать и хорошенько встряхнуть, чтобы перестал ломать комедию.

– Придурок, – проворчал Леонид.

Маша взяла кисточку. Линии стали выходить рваными, неаккуратными. Оранжевая надпись и ватман расплылись. Она зажмурилась, укоряя: «Глупая. Уже взрослая, чтобы реветь из-за дурака».

– Ты чего? – осведомился Леонид.

– Соринка в глаз попала, – севший голос выдал правду.

– Хочешь, посмотрю?

– Не надо. Сейчас пройдет.

Из коридора донесся голос Игоря. Вскоре в холл потянулись студенты, недовольные очередным собранием. Староста посчитал ребят и обреченно заявил, что Захар Владимирович сегодня не приедет. Посыпались вопросы. Оказалось, спешка и встревоженное состояние преподавателя объяснялись не мистикой, а рядовыми причинами. Дочь увезли на скорой, и тот как примерный отец поспешил в больницу. Часть одобрила поступок, другие разозлились из-за безответственности руководителя.

– Это не к добру, – прошептала Динара.

Маша отмахнулась. Позже она сильно пожалела, что не восприняла слова подруги всерьез.

Глава 2

Убийственная вечеринка

Стояла такая тишина, что было слышно, как в левом крыле бродит Марк. Новость назойливой мухой кружила над ребятами, но в отличие от насекомого справиться с ней не было возможности.

– Что дальше? – тихо спросила Ангелина.

– Вскроем запасы, – повеселел Михаил. – Не зря же тащили. Знал бы – затарился бы основательно.

– Это по-нашему, – хлопнул его по плечу Глеб. – Девчонки, организуйте закуску.

– Вы шутите? – нахмурилась Вика. – Захар вернется, заставит писать объяснительную, потом на дисциплинарке отчитают. Общажных выселят. И все из-за вашей тяги к спиртному.

– Нестрашно. Комендант сговорчивый, – с намеком сказал Кирилл.

– Он понимает свинячий язык? – недовольно скривился Леонид. – Я надеялся, что хотя бы здесь не увижу ваших пьяных рож.

– Опять ноешь. Не хочешь пить – иди снежки лепи, не знаю только, где ты найдешь ясельную группу детского сада, – с презрением ответил Михаил. – А мы просто расслабляемся.

– Захар Владимирович не одобрит, – строго сказала Динара. – Если ты не забыл, то на нас висит куча заданий, которые рано или поздно придется сделать.

– Все великие писатели творили свои шедевры не на трезвую голову. А, бывало, сидели на чем-то покрепче советских болгарских стульев, – проговорил Михаил, но его аргументы не были восприняты всерьез.

– Остается компромисс. Подготовимся к его приезду, – предложил Кирилл. – Снимем ролик, потом уже как следует отметим.

Ребята приободрились. Новоиспеченные операторы, актеры и сценаристы устроили мозговой штурм. Был какой-то особый шарм в том, чтобы придумывать что-то необычное, хотя этого и не требовалось. Маша показала сырой плакат девушкам, назначенным в дизайнеры. Похвалив, две ушли колдовать над вожатской, третья взяла ватман.

– Почему лагерь называется «Буря»? – неожиданно спросила незнакомка.

– Не знаю, – пожала плечами Маша. – Наверное, хотели выделиться на фоне «Ястребенка», «Росинки» и «Моря».

– Скажи спасибо, что не «Подснежник», – раздался позади уверенный голос Кирилла. – Как у вас продвигается?

Маша почувствовала запах мужского дезодоранта, повернула голову, едва не уперевшись в его щеку, смутилась: «Слишком близко». Он стоял, положив руки на спинку стула, заглядывал ей через плечо. Еще немного, и она бы коснулась его кожи. Стало неловко. Она сдвинулась на край, выпрямила спину, чтобы увеличить расстояние. Кирилл будто не испытывал неудобства.

– Скоро закончим, – ответил Леонид, макнув кисть в синюю гуашь.

– Чем плох «Подснежник»? – растерянно пробормотала Маша, пытаясь отвлечься.

– Так называют трупы, – сказал Кирилл.

– Почему? – удивилась та.

– Как цветы, по весне пробиваются из-под снега.

– Фу, какая чернуха! – выпалила подоспевшая Яна. – Пойдем, мы придумали концовку.