Последняя осень. Буря

– Ты милая, хи-хи.

Стерев остатки теней, она мягко уложила Динару. Та перевернулась на бок.

– Тошнит? – насторожилась Маша и, не получив ответа, забеспокоилась: «Вдруг ей поплохеет?»

Она отправилась на поиски тазика или ведра. В жутковатой душевой не было ничего подходящего, поэтому пришлось пойти в общий зал. Свет не горел, лампочка отказывалась реагировать. За окном полная луна серебрила снежные хлопья. Постепенно глаза привыкли к темноте. Отыскав пустой тазик, Маша направилась назад. Сзади громко зашуршали пакеты. На лбу выступил пот. Воображение нарисовало призрачного мальчика с пионерским галстуком и горном. Маша медленно повернулась. «Никого. Наверное, сквозняк», – подумала она и поспешила обратно.

Убедившись, что с Динарой все хорошо, она залезла под одеяло и задремала. На этот раз ей снилось ромашковое поле. Они с Марком считали лепестки, приговаривали: «Любит, не любит». Заливисто пели птицы, травинки щекотали кожу. Неожиданно налетела буря. Крупные капли примяли цветы. Молния разрезала небосвод. Грянул гром.

Маша вздрогнула. Шум, доносившийся снизу, прекратился. Сообразив, где находится, она включила телефон, поморгала. Было четыре тридцать утра. Матрас колол спину, не давал устроиться с комфортом. Соседки мирно посапывали: Динара растянулась, как морская звезда, Ангелина высунула ногу, Эмилия укуталась с головой – наверное, как и загадала, увидела в грезах будущего мужа. Никто из парней, явившихся к Маше во сне, не годился на роль супруга: Артем гнил в могиле, Бортников, если и строил подобные планы, навсегда перечеркнул их. Поразмыслив о нелегкой судьбе, Маша уснула.

Вторник начался с боли в висках. Динара в махровом халате и тюрбане из полотенца разводила смесь от похмелья, используя палец вместо ложки. Над бровями, под глазами и возле рта виднелись патчи. Эмилия, стоя у розетки, завивала волосы.

– Утречка, – мило улыбнулась Ангелина, вращая локтями.

Маша вяло ответила, вытащив из сумки черную кофту с Пиводактилем. Переодевшись и умывшись, она устремилась в холл. Туда, словно медведи после спячки, стягивались помятые студенты. Леонид подсчитывал запасы.

– Уцелело чуть больше половины, – подытожил он.

– Как? – удивилась Вика, застегнув сережку. – Захар же много привез.

– Съели, – отчеканил Леонид. – Остались овощи, фрукты, мясо и то, что нужно готовить.

– Владимирович явился? – вяло спросил Михаил, развалившись на стуле.

– Нет, – сказал Игорь, откусив яблоко.

– Напиши ему, чтобы купил продуктов, – приказала Вика.

– Ок. У кого-нибудь есть зарядка? – спросил Игорь. – Моя сломалась. Телефон скоро сядет.

– К твоему старью не подойдет, – хмыкнула рыжая.

– Звони быстрее, – с тенью испуга воскликнула Яна.

Тот проворчал, вытащил кнопочную модель с крошечным экраном, буркнул:

– Здесь не ловит.

– Попробуй с улицы, – предложил Кирилл.

Игорь, сходив за паркой, поплелся на первый этаж.

– Сегодня фотосессия? – поздоровавшись, бодро спросила Ангелина.

– С нашими лицами только вытрезвитель рекламировать, – хмыкнула Динара.

– Или паленую водку, – усмехнулся помятый Женя.

– Главное, что мы… – начала Яна, но осеклась.

Внизу заорал Игорь.

– Увидел своего Юрца? – фыркнула Вика, и все засмеялись.

– Кажется, он зовет нас, – внимательно прислушалась Яна.

– Ага, просто хочет напугать, – отмахнулся Женя.

Раздались торопливые шаги. В проеме возник белый, как мел, Игорь.

– Там, там, – заикался он, пытаясь отдышаться.

– Призрак?

– У-у, – прохрипел тот, кашляя. – И-идем!

Остальные, переглянувшись, последовали за ним. Когда до первого этажа осталось несколько ступенек, Маша разглядела в полумраке фигуру, распластавшуюся перед лестницей.

– Это Глеб! – взвизгнула Настя, посветив фонариком на телефоне.

Кирилл присел рядом, тронул того за плечо. Глеб не шевелился. Шепотки смолки. Голос Кирилла дрогнул:

– Пульса нет.

Машу пробрал озноб.

Глава 3

Беспощадный снегопад

Время замедлилось, потолок словно опустился, повис в считаных сантиметрах от Маши, а перила сдвинулись ближе, зажав ее между перепуганными студентами и хлипкой стеной. Луч фонарика выхватывал из полумглы грязные подошвы ботинок, раскинутые руки, лужицу крови возле головы. Глеб лежал на животе, лица не было видно, поза напоминала типичный силуэт, который получался, когда в детективных сериалах или фильмах труп обводили мелом. Джинсы задрались, открыв носки с рисунком конопли, куртка испачкалась, некогда белый меховой воротник запылился.

Тени сгустились, воздух сделался вязким, как будто начиналась гроза. Пространство сузилось, перед глазами замельтешили точки. Маша моргнула, перед ней появилась до боли знакомая картина: слякоть, металлический штырь, разбитый затылок, зловещее безмолвие, расколотые очки. Видение пропало, однако реальность слишком сильно походила на прошлое. По телу пробежала дрожь, в висках запульсировало, накатила тошнота. Ступени поплыли, закружились безумным серпантином. Маша не боялась высоты, но сейчас вцепилась в пыльный поручень, напрягла ослабевшие ноги. Леонид подхватил ее за локоть, не дав рухнуть на бетон. Кивнув, она посмотрела на остальных, словно искала подсказку, что ей делать дальше. Ангелина охнула и отвернулась, побелевшая Настя зажала рот ладонью, Яна сорвала с шеи шарф и замахала им, как веером, Динара пробормотала что-то нечленораздельное, Эмилия обессиленно привалилась к стене. Женя приложился к невесть откуда взявшейся фляжке, Михаил принялся грызть ногти, а Игорь выронил телефон. Старенький гаджет громко стукнулся о площадку, крышка отскочила, аккумулятор спикировал вправо.

– Умер? – испуганно прошептала Вика. – Ты уверен?

Не дожидаясь ответа, она бесстрашно шагнула к Глебу, опустилась на корточки, достала пудреницу и попросила Кирилла посветить. Блеснул солнечный зайчик. Маша подумала о том, как в школе частенько ослепляла противного одноклассника, чтобы хулиган не пулялся бумажками из корпуса шариковой ручки. Деталь из детства прогнала оцепенение, действительность навалилась неподъемным грузом. Она, будто лунатик, очнувшийся на краю балкона после бездумных прогулок, силилась понять, как и почему здесь оказалась.

– Бесполезно, – подала голос Динара, растеряв былую уверенность. – Зеркало запотеет от твоего дыхания. Проверь по зрачкам.

Вика огрызнулась, прислонила пудреницу ко рту Глеба, зажала ему нос, уставилась в отражение, затем раскрыла посеревшие веки, наклонила телефон к мутной роговице, потом, скрипнув зубами, закатала рукав куртки, приложила пальцы к запястью, шее, виску. Она проводила манипуляции без заминок и суеты, не теряла самообладания, но Маша отмечала, что ладони дрожали. Наконец Вика ласково, почти любовно погладила парня по щеке, рывком встала и обреченно произнесла:

– Окоченел. Не реагирует на свет. Пульс не прощупывается.

– Я же сказал, – влез Кирилл с таким видом, будто они решали задачи на семинаре.

Настя вскрикнула, разрыдалась. Макияж размазался, самоуверенная девушка превратилась в ошеломленного подростка с веснушками. Маша равнодушно покосилась на плачущую одногруппницу.