– Не могу узнать себя здесь.
Олег испуганно замолчал и даже приблизил к себе телефон, будто мог через экран посмотреть в глаза Свете.
– Не можешь узнать? – В недоумении прошептал Олег. – Светка…Ты совсем там одна с ума сошла. Переезжай к нам! К черту эти проклятые деньги и эту твою Москву!
– Нет, я уже пригляделась, – поспешила солгать Света. – Узнала и себя, и Никиту. Спасибо за фото. Ложусь спать сегодня пораньше, у меня рабочая встреча утром.
– Све…
Света бросила трубку. Олег написывал беспокойные сообщения, Света отвечала машинально, все еще рассматривая фотографию. Она провела пальцами по экрану телефона, увеличив свое лицо.
Хорошенькая рыжеватая девчушка, улыбается во все зубы. И Никита такой красивый, словно девочка, только очень печальный. Как она могла забыть этот период своей жизни? Забыть совершенно под чистую.
Света не выдержала и позвонила Михаилу.
– Светлана, какое счастье услышать ваш голос, – Михаил по обыкновению был умиротворяюще весел. – Скажу честно, я места себе не находил. Вы не ответили ни на одно мое сообщение. Я думал, с вами что-то случилось. Я дни считал, до приезда Янжины, чтоб выпытать у нее ваш адрес.
Света почувствовала приступ агрессии. Ну разумеется, что-то случилось! Михаил же мнит себя пупом земли и помыслить не может, что с ним просто-напросто не желают общаться без каких-либо глобальных жизненных происшествий.
– Я была занята, – ответила Света, подавив вспышку ярости. – Я звоню спросить…Ммм…Вопрос может показаться странным…
– На то они и вопросы. Я весь внимание.
– Михаил, как вы считаете, человек может забыть какой-то период своей жизни? Вот прям вообще ничего не помнить: ни людей, ни самого себя? Или не узнавать себя на детском фото?
– Конечно. Это случается чаще, чем люди предполагают.
– Но почему события забываются?
– Либо это незначительные факты, либо, напротив, настолько травмирующие, что мозг выплевывает их из памяти, желая обезопасить психику человека.
– Одноклассники на физкультуре толкнули меня лицом в сугроб и закидали тяжелыми крупными снежками. Это очень травмирующее воспоминание, мне было больно и физически, и духовно. Но я помню это! Пусть не в жутких подробностях, но помню. Или, когда мама обозвала неблагодарной дрянью, и пожелала, чтоб ее глаза меня не видели. Мне было больно, очень больно. После этих случаев меня посещали кратковременные мысли о суициде. Но я всё это помню! – Света сама не заметила, как прокричала последние слова.
– Типичные случаи детской или подростковой жестокости и извечных конфликтов отцов и детей в переходном возрасте. Все люди, так или иначе, переживают подобное. Кого-то били в семье, кого-то травили одноклассники, кого-то унижали родители, а кого-то первая любовь втоптала в грязь. Я говорил о других случаях, что представляют собой из ряда вон выходящее.
– Что это за случаи?
– Сложно сказать. На моей памяти был случай, когда отец одного пациента изнасиловал мать на его глазах, а после жестоким образом расчленил ее и скормил ошметки трупа собаке. Отца посадили, ребенок жил у тетки, материной сестры, отказывался общаться с людьми и учиться. Когда ему пытались помочь специалисты, он клялся всем, что для него свято, что не помнит ни отца, ни матери, ни того зверства. И специалисты заключили, что истинно так. Но парня не миновала дурка, как легко догадаться. Жаль его.
– Боюсь, что со мной произошло когда-то нечто подобное. И меня тоже не минует дурка. Папа прислал мне фотографию, где я стою возле соседского мальчика, он уже умер. Так вот я не помню его.
– Вы общались на протяжении всего детства и юности?
– Нет. Некоторое время. Потом мама мне запретила.
– А, ну, о чем тут разговор? Просто в этом кавалере было так мало примечательного для вашего по-детски романтичного сердца, что памяти и зацепиться не за что.
– Я помню всех соседей. Даже тех, что жили рядом без году неделю. Кроме этого Никиты и его семьи!
– Вы заблуждаетесь. Конечно же, вы помните далеко не всех.
– Тут еще другая проблема…Я себя не узнаю на фото. Словно это не я, а отдаленно похожая на меня девочка.
– Дайте угадаю! Ставлю сто к одному, что девочка на фото весела и улыбчива?
– Откуда вы знаете?
– Элементарно. Простите за банальное цитирование. Вы, Света, настолько погрузились в печаль, что позабыли каково это – быть веселой. Вы просто не идентифицируете себя как счастливого человека.
– И все-таки странно все это.
Света выдохнула. Она выдохнула так громко, что Михаил это услышал. Конечно, по его вине в Светиной жизни случилось непоправимое, но Михаил каким-то образом знает, как ее успокоить. Ничего страшного. Не помнит, и Бог с этим Никитой. Может, оно и к лучшему.
– Спасибо, Михаил. Вы помогли мне.
– Звоните в любое время. Может встретимся на Неглинной, пока не сняли новогодние красоты? Там есть недурная хинкальная. Любите грузинскую кухню?
– Нет, не люблю.
– Вы просто не пробовали. Наденьте свое шикарное красное платье. Идет?
– Я подумаю. Спокойной ночи.
Света суеверно удалила фотографию незнакомой ей веселой девочки и печального мальчика Никиты со своего телефона.
Расскажи, не смеясь, не лукавя,
Что такое любовь честность?
Сможет ли человек, умирая,
Победить свою бренную тленность?
Сможет ли он остаться в дыханье,
В стуке сердца того, кого любит?
Остановит ли память скитанье
Наших сил, когда тела не будет?
Не смеешься. Задумался…Будет!
Не иди в мои мрачные думы.
Пусть же нас с тобой время осудит,
Пусть оно и безжалостно к людям.