Калевала

Из всей существующей литературы именно эпос пользуется моей самой чистой и безоговорочной любовью. Каждое новое знакомство с литературными истоками какого-нибудь народа неизменно сопровождается восторгом, заучиванием наизусть самых прекрасных отрывков и попытками обратить в свою веру всех окружающих. Меня неудержимо притягивает мифологическое сознание безымянных создателей этого великолепия, их величественные попытки объять необъятное, заключить весь мир в свои песни. "Калевала" к тому же может похвастаться блестящим переводом на русский - эти строки естественны, как дыхание, они намертво прикипают к памяти, и каждый раз, вспоминая о "Калевале", я начинаю машинально бормотать: "Лоухи, Похъёлы хозяйка, редкозубая старуха..." (кажется, уже все, кто со мной часто общается, реагируют так же, потому что это очень заразительно). В общем, это долгое вступление призвано сказать: читайте эпос, потому что его красота почти равносильна счастью!Так вот, если говорить о "Калевале", собранной воедино из нескольких десятков песен Элиасом Лённротом, то нельзя не отметить её разносторонность. Это и свод мифов о сотворении мира, рождении богов и героев, происхождении самых разных существ и вещей - от змей до железа; и подробный рассказ о быте и жизненном укладе древних северных народов; и даже сборник правил ведения хозяйства, семейной жизни, воспитания детей... Вообще дидактический момент в "Калевале" очень ярко выражен: во многих песнях "старый, верный Вяйнямёйнен" подводит итог произошедших событий и даёт какое-нибудь наставление молодёжи. Заповеди эти очень практичны и разумны, никакой мистики в них нет (кроме разве что совета не ходить в царство мёртвых), что не мешает им соседствовать с явными чудесами.Кстати, о чудесах. Практически все герои "Калевалы" - могучие шаманы, и хотя они традиционно опасаются "злых колдунов" Похъёлы (т.е. Лапландии), на самом деле могут дать им фору в умении заклинать силы природы. И вот что особенно интересно: шаман может повелевать чем угодно, хоть животными, хоть стихиями, хоть предметами. Но чтобы заставить их повиноваться, он должен знать, как и откуда они произошли. "Иль сказать твоё начало, объявить происхожденье?" - спрашивают колдуны у тех, кто не желает покориться, и если происхождение и впрямь известно заклинателю, всякий вынужден выполнять его приказы. Это что-то вроде очень продвинутой "магии имени", и мне кажется, что это очень глубокомысленно. Хочешь чем-то повелевать - зри. так сказать, в корень.Ещё меня очень зацепил образ матери, представленный в "Калевале". Конечно, нет ничего оригинального в том, что именно мать изображается как тот единственный человек, который всегда будет на твоей стороне - мне кажется, это почти у всех народов так. Но в "Калевале" есть такие трогательные, эмоциональные эпизоды, в которых мать становится поистине непобедимой доброй заступницей. Узнав, что Лемминкяйнен погиб, его мать не принялась лить слёзы, а побежала на помощь, да так, что от шагов её тряслась земля и содрогались горы. Представляете силу этого порыва? Отыскав тело сына, они оживляет его заклинаниями, и в этом ей способствуют и люди, и силы природы, и боги. Уже умершие матери продолжают свою работу - они пробуждаются в могилах и дают советы детям, услышав их мольбы. Эта вера в то, что мать не может не откликнуться, даже если её уже нет рядом, впечатляет почти до слёз.В целом "Калевала" - очень яркое произведение, русский перевод которого отличается сочным, завораживающим языком. Образы Калевалы как будто требуют немедленной визуализации, так и тянет немедленно взяться за карандаш и изобразить всё то, что только что прочитал (и многие изображали, поисковик выдал замечательные полотна). Герои ведут себя неоднозначно, и это делает их живыми и... объёмными, если можно так выразиться.