Раб ведьмы

– Эй! А ну встань, сумасшедший, – Марика смутилась и лицо ее залилось краской, – ну ка успокойся, садись давай за стол и ешь.

– Простите хозяйка, – Ирвин быстро поднялся и секунду поколебавшись сел за стол.

Помолчали.

– Там в предбаннике софа стоит, – заговорила наконец ведьма.

– Простите, хозяйка, можно в сарайке спать буду?

– Зачем?

– Так ведь нельзя по ночам в бане быть.

– Почему?

– Там черти моются.

Ведьма захохотала.

– Ирвин! А говоришь не суеверный. Какие еще черти, я светлая ведьма. Нет тут никаких чертей.

Детина покраснел.

– Простите. Я там уже лежак соорудил из соломы. Травки не трогал. Ничего не сломал.

– Ну если тебе там лучше, – ведьма все еще хохотала, – а то в бане-то, с чертями, веселей небось.

– Простите, – снова пробасил детина и окончательно смутившись опустил глаза.

– Ой, да брось ты! – отмахнулась ведьма. – вот насмешил же. Ладно. Сарай так сарай. Тепло еще. Потом решим что-нибудь.

На ночь ведьма заперлась. На все засовы в сенях. Плотно прикрыла дверь в спальню на втором этаже и даже окна заперла и зашторила. Было ей жутко неуютно, от того что в родном дворе был чужой, совершенно не нужный ей мужик.

Глава 2

Утро встретило девушку незнакомыми звуками. Марика насторожилась. Тюк-тюк-тюк. Звон металла и глухой удар о камни. Девушка натянула одеяло по самые ушки и снова прислушалась. Звуки повторились. Тюк-тюк-тюк. Еще немножко полежав, ведьмочка все-таки набралась смелости и, чуть отодвинув шторку, выглянула в окно.

– Тьфу ты, трусиха! – обругала себя девушка, – а еще ведьмой называешься.

Во дворе Ирвин колол дрова. Полешки аккуратно складывал в дровник. Не смотря на ранний час летнее солнце уже нещадно палило и, раб работал без рубахи. Марика залюбовалась. Молодой сильный мужчина играючи махал топором, чурки разлетались под его мощными ударами в разные стороны, а капельки пота блестели на рельефе мышц. Картину портила только толстенная цепь на шее, от которой кожа покраснела и виднелись кровавые ссадины.

«Где-то у меня была мазь заживляющая», – подумала ведьмочка. Она легко потянулась, скинула сорочку и, надев ситцевый халатик на голое тело, вышла во двор.

– Доброе утро, Ирвин, – поздоровалась девушка с парнем, проходя мимо него в сторону баньки.

– Доброе утро, хозяйка, – ответил раб, на минуту остановившись.

Тем временем Марика взяла припасенное с вечера ведро с водой и зашла за угол. Там, возле бани, располагалась небольшая изгородь, увитая диким виноградом. Здесь ведьмочка обливалась водой по утрам. Сбросив халатик на ближайшую ветку, девушка вылила на себя ведро воды, ахнув скорее по привычке, нежели от холода. Немного постояв, ожидая, пока вода стечет с тела, Марика снова оделась и пошла в дом готовить завтрак.

Раб все это время наблюдал за своей хозяйкой. Зеленая изгородь надежно скрывала ведьмочку от посторонних глаз, однако сама процедура вызвала у мужчины интерес. Ни один вельможа, что он знал никогда не обливался по утрам холодной водой, сам же Ирвин вырос в деревне, а потому знал о пользе закаливаний.

– Жарко, – пожаловалась ведьма, проходя мимо парня, – вода уже нагрелась.

– Я могу по утрам ходить за водой в колодец, – предложил Ирвин.

Марика посмотрела на него, чуть наклонив голову, и, минутку подумав, ответила:

– Было бы здорово. Заканчивай здесь и пойдем завтракать.

Пока раб собирал разбросанные полешки, да умывался после работы, ведьмочка успела на стол накрыть, опять же в саду.

– Какие будут указания, хозяйка? – спросил Ирвин после завтрака.

Марика плечами пожала.

– Я в сад собралась идти, яблоки собрать надо. Там на задах у меня чудная яблонька растет, скороспелка. И год нынче урожайный, хватит и на пастилу, и на варенье, и на сушки, – ведьмочка заулыбалась, в мыслях уже представляя куда сушки разложит, а куда пастилу.

– А мне что прикажете? – опять спросил Ирвин.

– Да не знаю, я, – растерялась девушка, – ты вроде дрова колол.

– Так я уже закончил.

– Ну вот и молодец. Отдыхай.

Какой работой загрузить свое приобретение ведьмочка попросту не знала. Девушка просто привыкла справляться со всем сама. Да и середина лета, не предрасполагала к большим работам. Это не весна, когда земля копки требует, а сад ухода, после зимы. И не осень, сезон сбора последнего урожая, да подготовке к длинной зиме. И зимой, коли снежная выдавалась, работы хватало. А сейчас… Сейчас все было на своем месте, как ей казалось.

– Может в саду траву покосить? – спросил раб, глядя ведьме через плечо.

– Нет! – выкрикнула она, но тут же смутилась, – в саду нельзя. Там травки все нужные растут.

– Ну тогда с улицы, у дома?

– Ну пойди покоси. Коса в сарае была.

– Я видел. Спасибо за еду, – раб поклонился и стал собирать тарелки со стола. А сгребши все в руки остановился, не знаю куда дальше нести посуду. В дом его ведьма не пустила вчера.

Марика посмотрела на озадаченного раба и усмехнулась.

– Оставь, сама уберу.

– Может во дворе умывальник оборудуем, я бы тогда…

– Ирвин, успокойся. Не мужское это дело, тарелки мыть. Иди коси, если хочешь. Я справлюсь.

Ирвин еще раз поклонился и пошел в сарай. Травы у дома было немного, но если развернутся, то можно и по соседней стороне дороги пройтись. Монотонная работа парню нравилась, можно было работать и думать. Как отнестись к своей новой хозяйке раб еще не понял. Вроде бы как повезло. Кормит хорошо, одежду сразу купила, о ночлеге подумала. То, что в дом не пускает, ну так боится просто, это естественно.

То, что Ирвин вырос большим, даже по меркам деревенских мужиков, он прекрасно понимал. В отца пошел, тот тоже, сколько его парень помнил отличался шириной плеч, да ростом. А она вон какая, тростиночка считай. Маленькая, да хрупкая. Хоть и ведьма. Точнее ведьмочка, совсем молоденькая. На вид Марике не было и двадцати пяти. Хотя возраст самый сок, девушки в этом возрасте замуж выходят, детей рожают, а она… Она ведьма. Такие замуж не выходят. Живут всю жизнь одни на краю деревень да сел. Людей не чураются, да только и близко к себе не подпускают. Таков удел деревенской ведьмы. Как к этому отнестись Ирвин не знал.