Раб ведьмы

В его родной деревне ведьмы не было. Маленькая у него деревенька была. И опыта общения с ведьмами у него тоже не было. И потому раб не знал стоит ли свою хозяйку боятся. Одно он для себя решил точно. Марика девушка добрая и самостоятельная. А еще очень трудолюбивая, ведь дом ее был очень ухоженный. Хоть и требовал мужской руки. Вон у окна наличник покосился. Интересные они кстати у нее, простые, не резные как это принято в деревнях. Обычная широкая доска, расписанная яркой, когда-то, краской. И узор интересный, узора такого раб раньше не встречал.

– А наличник над подправить. И забор вон у угла покосился. – проговорил в полголоса Ирвин сам себе, – ладно, хозяйка, раз работы для меня у тебя нет. Я ее себе сам найду.

В последующие несколько дней Ирвин ходил по двору и чинил все, на что его глаз падал. Марика ничего ему не говорила, наблюдала украдкой и довольно улыбалась. Парень ей все больше нравился. Спокойный, вежливый, лишнего слова не скажет, работы не чурается, границы не переходит. И душа ведьмочки постепенно успокаивалась. Может и не плохо, когда в доме мужик есть. Тут и крыльцо скрипеть перестало, и в баньке полок не шатается больше.

«Кто же тебя такого хорошего продал? – думала Марика, наблюдая как Ирвин двор метет, – или я о тебе что-то не знаю?». Червячок сомнения все же имелся. Хороших, работящих рабов ценили. Жили они в одних и тех же семьях десятилетиями, а то и всю свою жизнь. Зачастую относились к ним уже как к членам семьи. Марика это знала.

Няня ее подруги, Элики, тоже была рабыней при доме главы, но Эли всегда относилась к ней по-доброму как к тетушке или бабушке и очень ее любила. А потому было совершенно не понятно, как такой послушный да работящий вновь оказался на невольничьем рынке. О том, что Ирвин давно уже в рабах Марика узнала из купчего документа, где всего прописывали сколько лет служил раб. Из документа Марика узнала, что Ирвину было двадцать семь и в рабах он уже восемь лет.

Глава 3

Через семь дней в гости к ведьме заглянула ее подруга, дочка старосты, Элика. Погода с утра радовала теплом и ярким солнышком, потому девушки расположились в саду. Элика принесла бутылку вина, Марика стол накрыла и потянулись обычные девичьи разговоры. Ирвин не вмешивался. Занимался своими делами и к беседе не прислушивался. Сегодня он решил выправить изгородь, что отделяла двор от сада-огорода. Ветки в нем уже давно иссохли и некоторые требовали замены. Еще с вечера он нарубил заготовок у реки и с самого утра трудился у заборчика. Работа кропотливая, но творческая.

– А он не плохо у тебя устроился, – проговорила Эли, смотря за работой Ирвина. Раб присел на одно колено и склонился к изгороди, продевая тонкие прутики. Стоял он спиной к девушкам и Элика с удовольствием наблюдала как перекатывается гора мышц на плечах и спине раба.

– Да ничего вроде, – обернулась Марика, лишь мельком взглянув на парня, – трудится постоянно. Я ему не мешаю, он мне. Вроде прижились.

– Ну а ночами он как? – с невинным взглядом, все же оторвавшись от спины парня, спросила девушка и пригубила вина.

– Ночами? – не поняла Марика, – в сарае спит. Я его в дом не пустила.

– Не пустила? – Эли аж стакан отставила, – ты серьезно? Дурочка, я тебе такого красавчика привела, а ты его в сарае держишь? С лопатами и вилами? Он тебе что, садовый инвентарь? – захохотала девушка.

– Он раб, Эли. Взрослый раб мужского пола. Нет у меня к нему доверия еще.

– Вот дурная. Да за такого раба, тебе любая леди столько золота отдаст, хоромы себе отстроишь.

– Да на что мне хоромы? Мне и здесь хорошо, – хмыкнула ведьма, все еще не понимая подругу, – и почему леди? Ирвин очень старательный, он с любой работой справится, в любом доме.

– Вот ты чудная. Марика, я тебе привела высокого, мускулистого, красивого мужчину. Не понимаешь? Таких как он при себе держат, – девушка повела глазами и перешла на шепот, – при постели.

Глаза у ведьмы расширились.

– Эли! Извращенка озабоченная. Он же раб! – зашептала в ответ Марика.

– Кхм. Ну и что? – хмыкнула Эли, – дурочка, ты Мари, вроде лет уже много, а дурочка.

– Ой, да иди ты! – отмахнулась ведьмочка и покраснела. Нет, ну это ж надо! Удумала.

– А все-таки интересно, – продолжила Элика, опять прожигая спину парня взглядом, – за что его продали?

– Я не знаю, – ответила Марика, – не спрашивала.

Хотя очень хотелось. Ведьма не один вечер уже задумывалась, почему Ирвина продал прошлый хозяин. Или хозяйка.

– Так давай узнаем, – улыбнулась Эли и позвала раба, – Ирвин! Подойди к нам.

Парень встал, повернулся и выжидательно посмотрел на Марику. От взгляда девушка снова покраснела, но все же кивнула, разрешая подойти.

– Да, госпожа Элика, чем могу услужить?

– Скажи, раб, – обратилась к нему девушка, – за что тебя продали?

Ирвин нахмурился и губы поджал. Видно было, что тема не приятна для него. Марика уже хотела его отпустить, зачем спрашивать о том, что не приятно, но Эли ее жестом остановила и потребовала:

– Отвечай же. Что ты натворил, что тебя продали? Ты ведь восемь лет служил в одной семье.

– С сыном хозяина повздорили, – сухо ответил парень.

– Из-за чего? – не унималась брюнетка.

Ирвин нахмурился и замолчал. Ведьмочке раба стало жалко. Ну вот видно же, что не приятен разговор.

– Иди, Ирвин, не хочешь, не рассказывай, – мягко сказала она рабу.

Парень своей хозяйке поклонился и взглянул с благодарностью.

– Мари, дурочка ты, – засмеялась дочка старосты, – он же раб. Он должен исполнять то, что требуют.

– Ну ты же видишь, ему не приятно об этом вспоминать.

– И что? Он раб, Марика, его работа служить тебе, – и девушка подмигнула подруге, – во всех смыслах.

– Да ну тебя, озабоченная.

Девушки рассмеялись.

Элика ушла уже по темну. Отказалась от провожатых, как в лице ведьмы, так и в лице ее раба и умчалась, что-то весело мурлыча себе под нос.

Проводив подругу Марика потянулась, ловя равновесие. Все же вино не компот, имеет свои последствия.

– Хозяйка, помочь тебе со стола убрать? – не громко спросил раб.

Марика посмотрела на него и вздохнула. На тело накатилась усталость. И разгребать посуду не было никакого желания. Хотелось сполоснутся и лечь спать. «А собственно, что я все его шарахаюсь? Он ведь раб мне. Меня закон защищает».

– Собери, пожалуйста, там в сенях оставь, я завтра перемою сама, – наконец решались ведьмочка и побрела в сторону баньки.

Собрав все тарелки да стаканы со стола Ирвин впервые зашел в ведьмин дом. Зашел и глубоко вздохнул. В доме пахло теплом. Несмотря на то, что стоял он еще только в сенях, ему вдруг стал уютно и тепло. Парень заулыбался и пошел к столу. Пока ведьма плескалась в бане, Ирвин успел перемыть всю посуду, составив ее аккуратными стопочками на столе и уйти спать в сарай.

На посуду девушка не обратила внимания. Отметив, что раб уже в сарае, по привычке закрыла дверь на засов и побрела в спальню, на второй этаж.

А ночью разразилась гроза. Шквалистый ветер налетел неожиданно. Ветки ближайшего к дому дерева неприятно царапали по крыше домика и от этого жуткого звука ведьма проснулась. Накинув на плечи шаль, девушка выглянула в окно.

– Прям ураган какой-то, – проворчала Марика, зябко поёжившись, – интересно, как там Ирвин? Холодно наверно.

Она еще с минуту стояла у окна задумавшись, как от старого дерева отломилась ветка и с порывом ветра влетела в крышу сараюшки. Раздавшийся грохот, заставил девушку вздрогнуть.

– Ирвин! – вскрикнула она, увидев дыру в крыше сарая, и опрометью бросилась вниз.