Враг моего врага. Том 1

Он пробежал документ глазами, сложил и кинул на столик, кратко прокомментировав:

– Сумасшедшая.

– Теперь вы возьмете меня на «Райскую молнию»? – уточнила Эйзза.

Ему бы объяснить ей еще раз, что она себя губит. «Молния» – не просто военный корабль, это само по себе повышенный риск; он последний. Любое сражение будет заведомо неравным. Ему бы напомнить девочке, как мощный удар турболазеров прожигает дефлекторы, и корабль вспыхивает, взрывается, разлетается тысячами обломков, как выбрасывает сквозь щели в обшивке замерзший воздух и замерзшие трупы с выпученными глазами… Она уже видела подобное, когда гъдеане обстреляли эту субсветовую колымагу, «Райскую звезду», но напомнить стоило бы. Ему бы объяснить, что, если она останется жива и угодит в плен, то позавидует погибшим. Но он смалодушничал. Раз она сама хочет и имеет разрешение, надо быть дураком, чтобы ей отказать.

– В пищеблок пойдешь? – спросил Мрланк.

Эйзза радостно захлопала в ладоши.

– Завтра внесу тебя в реестр команды, – пообещал он, – и поставлю на довольствие. Если не передумаешь.

– Я не передумаю, хирра Мрланк!

– Ну-ну, – усмехнулся он. – Тогда не стой без дела, девочка. Доставь-ка мне удовольствие, а я тебе пока расскажу, что значит служить на «Молнии».

Он так и не занимался сексом с женой, подумала Эйзза, расстегивая ремень на его брюках. Ну как шитанн может быть таким глупым?

– У тебя будет начальник, – сказал Мрланк. – Главный повар «Молнии», Эрчхетт Кенцца. Он любит, чтобы все его распоряжения выполнялись быстро, точно и беспрекословно. Ошибешься или промешкаешь – возьмет вот такой же ремень, – он указал на свой, – и отделает пониже спины. У Эрчхетта все по струнке ходят.

Эйзза недоверчиво покосилась на Мрланка, не отрываясь от основного занятия. За то время, что она провела на «Молнии», хирра Эрчхетт показался ей добряком. Все пытался ее подкормить, сладеньким побаловать… Хотя она ведь тогда не служила на камбузе, помогала добровольно. А десяток кетреййи, что был у него в подчинении, и впрямь старался действовать расторопно и передвигаться с поручениями не иначе как бегом.

– Он будет распоряжаться твоей работой, Эйзза. А жизнью твоей, как и жизнями всего экипажа, распоряжаюсь я. Капитан – высшая власть на корабле, как тебе, должно быть, известно, – Эйзза молча моргнула в знак согласия. – Но ты наверняка не знаешь, сколь далеко эта власть простирается. Скажу: прыгай без скафандра за борт – прыгаешь. Скажу: убей его – убиваешь. Скажу: укуси себя в задницу…

Эйзза не сдержала удивления:

– Как это возможно?

– Не «как это возможно», – передразнил Мрланк, – а складываешься пополам и кусаешь. Любой мой приказ должен быть выполнен, и меня не волнует, как. Не отвлекайся, кстати.

Эйзза вздрогнула и с еще большим старанием продолжила ласкать отросток Мрланка.

– У меня военный корабль, – довольно потянулся он, – а не какая-нибудь досветовая лохань. Соответственно, и понятие о дисциплине немного иное. Еще один момент: если Эрчхетт отдаст один приказ, а я – противоположный, кого ты послушаешь?

– Вас, хирра Мрланк, – невнятно пробубнила Эйзза, пытаясь не отвлекаться, а то мало ли чего. Сочтет, что она плохо выполняет приказ, а ремень – вот он, совсем рядом, и тянуться не нужно.

– Умничка, – он одобрительно погладил ее по голове, и тут его накрыло волной наслаждения.

Ему понравилось, что Эйзза не отстранилась и не остановилась. Для полного блаженства не хватало лишь одного. Он рывком поднял девушку с колен, задрал ей подбородок, прижав к спинке дивана, и грубо вспорол вену. Эйзза вскрикнула от боли. Она привыкла к тому, что хирра Мрланк почти не думает о ее удовольствии, но таким жестоким он прежде не был. Он сжал ее так, что она едва могла дышать, и она боялась, что задохнется к концу четвертого судорожного глотка.

– Ну? – осведомился он хрипло. – Не передумала?

Эйзза чувствовала, как сползает по шее капелька крови. Рана была слишком велика. Неужели теперь всегда будет так? Если она не передумает… Еще можно извиниться и уйти. Расстаться с мыслью ходить на ГС-корабле. И предоставить Мрланка его судьбе. Оставить его встречать смерть в одиночку.

Эйзза всхлипнула – порванная вена отозвалась болью.

– Нет, хирра. Я не передумаю.

– Я еще выпью, – сказал он после минутной паузы.

Не просьба, не вопрос. Капитан озвучил свое решение, и точка.

– Да, хирра, – пролепетала Эйзза, понимая, что от ее согласия ничего, по большому счету не зависит.

Губы по-хозяйски обхватили рану. От боли снова брызнули слезы.

Условные голубые фигурки космических кораблей, берущие в блокаду неопределенно-болотного цвета планету, застыли в воздухе. Ларс Максимилиансен предусмотрительно отодвинул ноутбук и плеснул коньяк в свой кофе.

Они с Салимой были одни в ее кабинете, оба кресла развернуты к середине, под рукой у старика ноутбук и пульт к голографическому проектору. Окна плотно зашторены: ни один беспилотный разведчик ничего не увидит, даже если подберется. Дверь заперта и на сигнализации, поднимающей тревогу при приближении к ней на метр. Ноутбук отключен от интернета. Никакие меры предосторожности не могут быть излишними, когда обсуждаются секретные сценарии будущей военной кампании, сам факт планирования которой держится в строгой тайне. Если будет на то воля Всемилостивейшего, никто не должен узнать о ней, пока не станет поздно. И если не будет на то Его воли… Салима криво усмехнулась. Свои планы она никогда не ставила в зависимость от высших сил.

– Я предоставил вам три возможных сценария, – отхлебнув кофе, подытожил Ларс и изобразил галантный поклон. В исполнении маленького кругленького дедули, к тому же позабывшего встать, выглядело это потешно. – Какой из них вам больше нравится, Салима?

Женщина задумчиво побарабанила пальцами по подлокотнику кресла.

– Нравится, не нравится – не та категория, Ларс. Честно говоря, мне нравится вовсе не затевать войн, а получать все желаемое в виде милости Аллаха на блюдечке с голубой каемочкой. Подозреваю, что вам понравилось бы прямо противоположное: драться, независимо от того, нужно ли это Земле или нет. Но я не девочка, а вы не мальчик, и не в песочнице сидим с лопатками. Наши решения и действия должны быть разумными и строиться не на основании эмоций.

Она легко встала, поправив желтый платок, подошла к ноутбуку и еще раз пролистала схемы. Голограммы сменялись одна за другой. Цвета Гъде – серый и золотой, но гъдеанские силы специально маркировались в схемах грязно-зеленым: некий абстрактный враг, никакой конкретики.

– Все ваши сценарии гениальны, но ни один мы не позволим себе реализовать, – промолвила она наконец. – Поймите, Ларс: Земля – мирная планета. Мы не станем нападать на Гъде врасплох. Мы вообще не станем на нее нападать. Мы не ищем войны, Ларс, наша цель сугубо мирная и материальная: нам нужен только Нлакис, который находится на нашей территории.

Ларс весело хмыкнул:

– На нашей, Салима? Вы уверены?

– Я не просто уверена, я собираюсь убедить в этом всю Галактику. Убедить или заставить сделать вид, что они убеждены. Это как раз непринципиально. Принципиально то, что мы желаем уладить вопрос с Гъде дипломатически. Мы уважаем гъдеан, мы признаем их равными партнерами по Содружеству Планет, и мы полагаем, что они внимут нашей просьбе покинуть нашу территорию.

– Но они не внимут, – возразил Ларс.

– Вот именно. Тем самым они продемонстрируют, что разумные аргументы на них не действуют, и настанет время других аргументов – тех, что стреляют. Но мы не нападаем на Гъде, понимаете? Мы обеспечиваем свое законное право на Нлакис.

– Гъдеане так просто не уберутся, – Ларс поболтал остаток кофе в чашке и уставился туда, словно намеревался погадать на кофейной гуще. – Они начнут гадить нам по всей Галактике, где только встретят.

– И снова вы правы, – улыбнулась Салима. – Они начнут войну. А мы ответим. Понимаете, Ларс? – повторила она. – Начнут они, а мы лишь ответим. И ответим так, чтобы у всех известных миров напрочь пропало желание с нами воевать.

Салима погасила проектор. Светящиеся фигурки кораблей, зависшие над ковром, растворились. Она вернулась на свое место.

– Разработайте этот сценарий в подробностях, Ларс. Пропишите все возможные варианты его развития.

Дедок помялся.

– Салима, а может, все-таки с шитанн начнем? У нас на вооружении тысячи кварцевых излучателей. Что, списывать их?

– Зачем же списывать? – усмехнулась Салима. – Они наверняка еще пригодятся.

– Против кого? Гъдеанам они – что слону дробина, их солнце еще жестче, чем наше, и ультрафиолета они не боятся. Как применить против них излучатели? Разве насмешить их этим, чтоб от смеха они утратили боеготовность… Салима, испокон веку шитанн были нашими врагами. Давайте их пощиплем. Под шумок, а?

– Нет, Ларс, – жестко ответила она, и главнокомандующий скис: «нет», произнесенное таким тоном, это однозначно «нет». – Мы будем продолжать охранять наши границы от шитанн и держать их в тонусе, как бы ни началась война и чем бы она ни закончилась. Но щипать их не станем. Они сами отдадут нам все, чего мы вежливо попросим.