Брак по-тиквийски

– Это еще зачем?

– У нас, – Ильтен подчеркнул интонацией это «у нас», – обращение по имени принято только между лицами, состоящими в браке или родстве.

– А мне наплевать, что у вас принято.

Да кто бы думал иначе! Ильтен вздохнул.

– И вообще-то, – заметил он ненавязчиво, – женщина не должна возражать мужчине.

– Отвали.

– Везде разные законы, – терпеливо произнес он, – и у нас в Союзе Тикви они иные, чем на Ирру.

– Я не иррийка.

– Я знаю. Ты с Верблюда, верно?

Глаза у нее аж расширились.

– С какого еще верблюда? Ты что, бредишь?

– Но ведь ты сама так… – Его осенило. – Ты лгала, да? Думала, что мы пираты, и…

– Вы не сильно отличаетесь от пиратов, – буркнула Тереза.

Он сделал вид, что не расслышал ее бурчания.

– Неважно. Кем бы ты ни была прежде, теперь ты тиквийка.

– Выкуси!

Ну как можно отвергать очевидное? Ильтен раздраженно прошелся по комнате.

– Между прочим, – вспомнил он, – ты должна обращаться ко мне на «вы» и называть меня «господин Ильтен». – Надо же с чего-то начинать приобщение к местной цивилизации.

– Засохни! Я не выкаю тем, кто начинает знакомство с попытки изнасилования.

Он недоуменно вскинул бровь.

– Я не… Я ни разу не пытался… Ты вообще о чем?

– Кто меня за пуговицу дернул? – обвиняюще бросила она. – А?

Он схватился за голову.

– Курва! То есть прости, Тереза! Я просто взял тебя за пуговицу. И все! А ты меня ударила. Так, что у меня до сих пор голова болит!

– Так тебе и надо, чертов Рино!

– «Господин Ильтен», – поправил он. Зохен с ним, со смыслом ее фраз, но хотя бы формальные правила должны быть соблюдены.

– Не дождешься! Я тебе не рабыня, понял, Рино?

– У нас нет ни рабов, ни рабынь, – проговорил он увещевающе. – Просто в обществе принято…

– А мне наплевать! Убери эти чертовы судки, Рино. И принеси мне, черт возьми, горшок!

Унося посуду на кухню, Ильтен размышлял о рабстве в Союзе Тикви. Кажется, кое-кто попал по полной программе. И это точно не Тереза, с гарантией избавленная от мрачных перспектив провести остаток жизни в жестоких лапах «дрессировщика».

Женщина твердо оккупировала спальню. Причем считала ее своей. И возвращению хозяина в его собственную кровать противилась насмерть.

– Это моя комната, – выдвинул он аргумент. – Моя! Почему я должен спать в кабинете, на диване для посетителей?

– Ну, спи в кухне на раскладушке, – посоветовала она другой выход.

Тереза еще не вполне пришла в себя, передвигалась по квартире с трудом. Но едва он решился вернуть себе спальное место явочным порядком и демонстративно улегся в свою постель, подвинув Терезину подушку, как немедленно скатился на пол от беспощадного удара в пах.

– Отвали! – заорала Тереза. И вдобавок припечатала его по ребрам табуретом.

Как только она смогла добраться до кресла в кабинете, он подключил ее к компьютеру через гипнотический шлем, как и всех невест. Она еще и подозревала его зохен знает в чем. Мол, хочет внушить ей милое его сердцу послушание – а накося, выкуси! Эх, если бы внушить послушание было так просто! Увы, возможности гипнотического шлема ограничиваются обучением основам языка. Тереза и по-тиквийски чаще всего употребляла свои любимые выражения: увянь, засохни…

После стычки он испытывал некоторые затруднения с невестами. Работы, к счастью, было немного. Поставщики приводили то по одной, то по две женщины. Очередная невеста помахала Ильтену ручкой, входя в лифт следом за новоиспеченным супругом. Он закрыл дверь и вернулся к Терезе.

– Послушай, давай решим вопрос по-человечески. Мне неудобно спать в кабинете…

– Да ты же спишь с невестами через раз! – Она обвиняюще ткнула в него пальцем, словно усматривала в этом что-то дурное. – Так что нечего тут прибедняться!

– Но это ведь не отдых, – возразил он. – Это работа.

– Гори огнем твоя работа! – резко высказалась она. – И сам ты вместе с ней.

Я убегу

Убегу, думала Тереза. Вот поправлюсь как следует и убегу.

Но к побегу надо подготовиться. И Тереза начала исподволь расспрашивать Ильтена об обычаях Союза Тикви и правилах поведения на улице. Не то чтобы она искренне стремилась их соблюдать… Просто для успешного побега она должна слиться с окружением, не вызывая подозрений. А Ильтен втайне радовался, ведь адаптировать товар к новым условиям жизни было его работой. Ему казалось, это знак, что Тереза готова смириться с предстоящей жизнью в Тикви.

– Тикви – союз шести планет, – рассказывал он. – Мы сейчас находимся на центральной, Т1.

– А как она называется? – уточнила Тереза.

– Так и называется: Т1.

– Скука! – фыркнула она.

Ильтен виновато пожал плечами. Все тиквийские планеты имели номера – в порядке присоединения к Союзу. Традиция.

– И где эта Т1? – задала она актуальный вопрос. – Далеко от Ирру?