Книга мертвых

Книга мертвых
Наталья Явленская

В Эдинбурге первой трети XIX века происходит серия шокирующих смертей. Все указывает на самоубийства, однако способ их совершения чересчур жуткий. Рядом с последним телом инспектор Рой Макалистер обнаруживает записи, предположительно принадлежащие убийце. В свете открывшихся обстоятельств он заново опрашивает вдову первой жертвы. Перед ним открывается непостижимая правда о причине и исполнителях расследуемых им убийств.

Наталья Явленская

Книга мертвых

В семь тридцать утра инспектору Рою Макалистеру поступило срочное сообщение. Третий похожий труп за неделю. Только теперь зарезан не какой-нибудь поденщик, а уважаемый в городе человек, известный профессор медицины, преподаватель анатомических курсов Роберт Нокс.

Инспектор от души чертыхнулся, представляя шумиху, которую раздуют газетчики вокруг новой смерти. До этого случая кто-то убивал эмигрантов, причем обставлял это как самоубийство и, несмотря на жуткий и кровавый способ сведения счетов с жизнью, полиция остановилась бы на этой весьма сомнительной версии. Даже кусок кожи, вырезанный с живота у второй жертвы, не был причиной для начала расследования серии убийств. Об этом Макалистеру недвусмысленно намекнуло начальство.

– Черт их разберет, этих эмигрантов! Ищут лучшей доли у нас в Шотландии, а когда оказывается, что и тут жизнь не сахар, выкидывают коленца, – не желая слушать умозаключения инспектора, безапелляционно утверждал старший офицер.

Но теперь дело приняло другой оборот. «Репортеры точно свяжут эти смерти, сложат два плюс два, и банальным объяснением тут не отделаешься», – размышлял инспектор. Он уже представлял красноречивые заголовки газет: «Жителей города режут как свиней», «Новая жертва кровавого убийцы! Кого освежуют следующим?», и наконец, коронное: «Полиция Эдинбурга снова бездействует!»

От этих мыслей Макалистера даже затошнило и он с тяжелым сердцем направился к месту происшествия. Всю дорогу инспектор негодовал, и было почему. За его бытность работы в полиции ни одному следователю не приходилось сталкиваться с подобным. А сейчас именно ему, в самом расцвете карьеры, подвернулось такое странное и запутанное дело. Теперь его продвижение по службе будет зависеть от того, сумеет ли он во всем разобраться, в чем сам Макалистер сильно сомневался. Не потому, что он не верил в свои, как утверждали сослуживцы, неординарные способности, а скорее потому, что это дело попахивало какой-то дьявольщиной. А уж в этом он точно не был силен.

Спустя четверть часа инспектор стоял в одной из лекционных комнат медицинской школы Эдинбургского университета. Помещение было выполнено в форме амфитеатра и, очевидно, предназначалась для демонстрации студентам-медикам вскрытия человеческого тела. На большом столе в центре зала лежал мертвец. Кучка молодых людей сгрудилась на почтительном расстоянии от тела и со страхом взирала на, казалось бы, привычное зрелище в этих стенах. Инспектор распорядился очистить зал от зевак.

Подойдя ближе, Рой Макалистер увидел ту же скверную картину, что и в двумя днями ранее. На столе грудью вверх лежала верхняя часть тела жертвы, при этом ноги мертвеца как будто твердо стояли на полу, отчего вся поза была неестественно выгнута в форме буквы «Г» и наводила на мысли о чьей-то нелепой инсценировке. Но огромный зияющий разрез от грудины до паха, обнажающий внутренности профессора, и окровавленный скальпель, зажатый в его правой руке, исключали сомнения в реальности смерти.

Тут инспектор заметил еще более странные вещи, находящиеся на столе. Возле мертвого тела лежала книга, обтянутая дубленой кожей, и больше дюжины деревянных фигурок. Поделки представляли собой миниатюрные гробы приблизительно четырех дюймов каждый, откинутые крышки которых позволяли рассмотреть лежащие в них тела. Разноцветные детали в одеяниях и чертах покойников отличали мужские тела от женских, взрослых от детей.

Макалистер невольно поежился. Фигурки поражали своим мастерством, но в данных обстоятельствах даже у бывалого полицейского они вызвали суеверный трепет. Однако, это была новая зацепка в расследовании. Внимательно осмотрев фигурки, Макалистер велел сержанту Ландерсу собрать вещицы для дальнейшего изучения в полицейском участке.

Не дождавшись выполнения приказа, инспектор огляделся по сторонам и чуть не лопнул от злости. И сержант, и констебли с растерянным видом топтались у входа, будто не желая иметь ничего общего с произошедшим. Студенты по-прежнему робко выглядывали из-за их спин, видимо, в надежде толкового объяснения такому чудовищному событию.

Рой Макалистер зычно гаркнул на подчиненных. Получив взбучку, те тут же преисполнились чувства долга и молниеносно освободили помещение от посторонних. Инспектор смог, наконец, осмотреть труп.

Как и у предыдущих жертв, характер разреза создавал впечатление подготовки тела для вскрытия. Только сейчас эта версия выглядела более убедительной, так как разрез профессора был выполнен скальпелем, а не обычным ножом, и края раны были ровными. Если бы не предшествующие смерти людей, весьма далеких от медицины, то инспектор мог бы допустить мысль, что сошедший с ума доктор в виду большого дефицита мертвецов для своего анатомического театра, решил вскрыть сам себя.

«Но что его связывает с теми ирландцами?» – ломал голову инспектор, пытаясь понять, по какому принципу орудует убийца.

Первые две жертвы находились в приятельских отношениях. Уильям Берк был разнорабочим, в основном зарабатывающим на жизнь продажей поношенной одежды и починкой обуви. Прошло около пяти лет с тех пор, как он оставил в Ирландии жену с малолетними детьми и переехал в Шотландию. Год назад он стал квартироваться в доходном доме на Тэннерс-клоуз, где и был обнаружен хозяевами со вспоротым животом.

Инспектор заподозрил было в убийстве его приятеля Филлина Хэра, кстати тоже выходца из Ирландии. Про него было известно, что он удачно женился на овдовевшей хозяйке этого доходного дома по имени Маргарет (урожденной Лэрд). Но вскоре и его труп был найден этой самой Маргарет.

В том, что это были убийства, Макалистер нисколько не сомневался. Он был уверен, что даже в крайнем отчаянии человек не мог нанести себе столь тяжкие увечья. Ведь нужно было не только пырнуть себя в грудь, но и сделать разрез до самого паха. В первых двух случаях это вообще проделывали тупым кухонным ножом и требовалась недюжинная сила и решимость, чтобы вскрыть все брюхо целиком. Да и самоубийство не назовешь заразным явлением.