Аквамарин: по моим правилам. Часть 2

Лив почувствовала удар где-то внутри головы. Шокировано вытаращившись, она глупо смотрела на ненормального парня и от удивления и изумления не могла выдавить ни звука. Глотнув ром из бокала, она медленно посмотрела на отца, чей разъяренный взгляд уже медленно убивал коротышку Эрнесто с угловатой фигурой, и подняла брови в немом вопросе.

– Не зарывайся, маленький засранец! Ты ей не брат и вообще никто! – громыхнул отец. – А еще раз заикнешься на тему родственных связей, я…

Остаток предложения утонул в хохоте Лив. Она поставила бокал на стол и, уперев руки в колени, хохотала, глядя на Эрнесто, спокойно взирающему на нее, аки удав.

– Прости, насекомыш, но если бы у меня был брат, я бы, наверное, заметила! По крайней мере, о том, что у меня была сестра, я помню до сих пор. – Лив перевела дух и посерьезнела: воспоминание о Джессике больно резануло сердце, и она поморщилась.

Эрнесто спокойно переждал, когда девушка утихнет, и вкрадчиво проговорил:

– Твой отец, по объективным причинам, никогда не рассказывал тебе обо мне. Он наивно верил, что эта история закончилась много лет назад… Какой недальнозоркий. – вдруг с огромной долей тихого яда и злой насмешкой, проскочившей через маску спокойствия, проговорил он, бросив взгляд на Эйдена. – Меня зовут Эрнесто Карелли. Я – единственный сын Рико Карелли, которого безжалостно и хладнокровно убил твой отец, и Алисы Фелбс, которая умерла несколько лет спустя от сердечной недостаточности: она жила в постоянном страхе за своего единственного сына и других родственников, которых мистер Эйден Мартинес вырезал, как поголовье крупного рогатого скота.

Лив со смесью ужаса и шока в расширенных бирюзовых глазах так и уставилась на новообретенного сводного братца. Сын Рико и Алисы??? Она внимательно вгляделась в Эрнесто: волосы… кудрявые, светлые, как у нее, черты лица тонкие, изящные… большие глаза, только не голубые, а серые и почти одинаковый рост и комплекция… Изумление от тщательного осмотра странного парня перед собой потеснилось, позволив раздражению и злости почти полностью занять собой лавочку в душе Лив. Он явно пришел сюда не с самыми добрыми намерениями, и Лив ощутила, что постепенно в ней растет ощущение сопротивления и агрессии.

– Ты??? Сын Алисы?!? Моей биологической мамы? – Лив ухмыльнулась и посмотрела на отца с возмущением. – Папаша, ты же говорил, что развеял по ветру всю семейку этого подонка? А этого таракана что, забыл прихлопнуть??

Эйден гневно ударил ладонью по столу и закурил, еле сдерживая себя от того, чтобы не дать своим людям указание сделать из угловатого парнишки журнальный столик.

– Когда я мстил за твою маму, этому отпрыску было четыре года… И он выглядел жутким задохликом! Не мог же я предположить, что пугливый мальчишка вырастет и…

– Станет главой Чикагского синдиката? – с мягкой улыбкой закончил за него Эрнесто и добавил вкрадчивым голосом:

– Никогда не суди о книге по обложке, Эйден. Да, я был хилым и трусливым…

– А сейчас прямо Геркулес, можно подумать. – съязвила Лив.

– Дочь, не паясничай! – приказал отец.

– Позволите продолжить? – мягко, но с нотками угрозы, проговорил Эрнесто, посмотрев снова куда-то сквозь Лив.

– Валяй. – махнула рукой девушка и уселась прямо на отцовский стол, закинув ногу на ногу. – Раз папочка не спешит тебя убивать, значит, видимо, придется слушать твой противный голос, от которого, кстати говоря, хочется спать.

Эрнесто с укором посмотрел на нее и покачал головой.

– Невоспитанная девочка. Так вот. Я был хилым и трусливым, а после смерти матери мой дядя, которого Эйден расстрелял через пару месяцев после этого, отдал меня в приемную семью. Мои новые родители не были простыми жителями Чикаго. Они тоже входили в клан Карелли, который вел ожесточенную борьбу с кланом Мартинеса, но оставались в тени. Им была дана задача – воспитать из меня самого грозного и безжалостного мафиозного босса Чикаго за последние десятилетия… И они планомерно ее выполняли. Они обучили меня всем видам оружия, постепенно посвящали в основы нелегального бизнеса, учили принимать экстренные и неординарные решения… И я стал тем, кем стал.

Лив скучающе переглянулась с Джонни и проговорила:

– Ладно, крутой чикагский мафиози, а сюда-то ты какого черта приперся? Желаешь отомстить за родителей? Очень оригинально! Экстренно и неординарно… Так ты выразился? И почему мой отец еще преспокойненько сидит и покуривает вместо того, чтобы лететь к праотцам вместе с теми двумя бедолагами???

Эрнесто тихо ухмыльнулся и посмотрел на Эйдена, который испепелял его яростным, блестящим взглядом.

– Да, я хочу отомстить, Оливия, ты угадала… Все-таки твой отец безжалостно расправился с моим отцом, и из-за него погибла моя мама…

– Твой папаша, Эрнесто, убил мою жену! – взревел Эйден. – И пытался убить дочь!!! Я просто исполнил один из законов мафии – совершил вендетту! Он не имел права врываться в мой дом…

– А разве не ты совокуплялся с его будущей женой, которая должна была родить тебе сына? – все тем же вкрадчивым голосом, но явно испытывая гнев, проговорил Эрнесто. Его тонкие ноздри раздувались, а серые глаза снова стали ясными и конкретными.

Эйден грозно поднялся из кресла и выдохнул дым в лицо парню. Его глаза пылали диким, бесконтрольным гневом.

– Полегче ты, сосунок! Я встречался с твоей матерью еще до того, как Рико женился на ней! Поэтому он не имел права мстить за то, что у Алисы кто-то был до него!!! Он поступил грязно и подло, придя в мой дом и разобравшись с моей женой, а не выступив в открытую против меня! Так что он заслужил свою участь.

Эрнесто поморщился от дыма и пожал плечами.

– Вообще-то, Рико и Алиса начали встречаться задолго до свадьбы… Может, отец и поступил поспешно и необдуманно, но мама… – Эрнесто блеснул злобой в сторону Эйдена. – Моя мама, которая родила вам ее, – он ткнул в Оливию пальцем, – она была не при чем! Ее смерть – ужасная ошибка… И я собираюсь отомстить за нее.

Лив спрыгнула со стола и подошла к Эрнесто, пылая гневом.

– Папаша, напомни мне, почему мы полчаса выслушиваем стрекотание этого слизня, и все еще не убили его???

– У него кое-что есть против нас, Оливия. – угрюмо буркнул Эйден и, злясь от бессилия, плюхнулся обратно в кресло.

Лив подняла брови, посмотрев на «стрекочущего слизня». Тот вдруг повеселел, а его глаза снова подернулись дымкой. Он посмотрел на картину «Распад постоянства памяти» и тихо проговорил:

– О да, Эйден прав. У меня есть много чего… Против него, против тебя, Лив, против Джонни О-Коннела… И это покажется весьма интересным ФБР… О, да они смогут покончить с мафиозной семьей Мартинес раз и навсегда! – Эрнесто счастливо просиял, а Лив вытаращила глаза, почувствовав, как внутри нее ледяной волной поднимается страх.

– Чем докажешь, кузнечик?

Эрнесто прошел к так сильно заинтересовавшей его картине и стал внимательно и задумчиво ее разглядывать, наконец, заговорив:

– Доказать? Легко, милая сестра! Когда три года назад я стал главой Чикагского синдиката, то первой моей идеей была месть твоей семье… Но просто приехать и убить – это банально и неправильно, не позволяет прочувствовать свою вину до конца… Поэтому я придумал одну интересную игру, в которой ты, Оливия, сыграешь главную роль… Но об этом позже. Чтобы собрать компромат на твоего отца, я стал следить за ним и за Джессикой, твоей старшей сестрой. – Эрнесто повернулся и триумфально посмотрел на Лив. – Следить оказалось легко, но вот найти зацепку… Твой папа действительно умел чисто вести бизнес, придраться было не к чему. Да и Джессика, такая милая и красивая, такая безумно влюбленная в твоего нынешнего мужа и мечтающая о скорой свадьбе с ним, не оставляла после себя никаких следов, которые могли бы заинтересовать следствие. Она была истинной дочкой своего отца: послушная, верная, деловая и преданная… Я почти отчаялся и хотел придумать новую игру… Но на сцене появилась ты. – Эрнесто подошел к Лив, ядовито следящей за ним взглядом, и внимательно заглянул ей в глаза. – Ты была настоящей находкой для меня! Непослушная оторва, готовая в любой момент подпортить репутацию отца, прожившая шестнадцать лет в закрытом пансионате для девочек, злая на весь мир за свою судьбу и одиночество, не научившаяся контролировать свой гнев и держать себя в руках, доводящая до исступления всех окружающих, случайно попавшихся ей под руку, вдруг прилетает в Нью-Йорк… И любимый папуля сразу же решает пристроить ее в свой бизнес и с ее помощью присоединить к себе еще одну влиятельную семью под фамилией Уолш… Но он не ожидал, что дочка воспротивится браку с сексуальным извращенцем Блейком, да еще и подерется с ним на глазах публики в баре! Это, кстати, было очень эффектно. – проговорил Эрнесто с видом знатока, будто лично присутствовал при том событии. – А дальше снежный ком повлек за собой смерть бедной Джесси, так и не познавшей счастья семейной жизни с любимым, и чудесное спасение Оливии, отделавшейся разрывом селезенки и сломанными ребрами. Я думал, малышка-сестра побежит к папочке, но… К моему великому изумлению, она решила действовать самостоятельно. Благодаря своей любовной интрижке с советником Генри Уолша Максом Вератти, Лив получала…

– Что-о-о??? – взревел отец, а Лив возмущенно посмотрела на Эрнесто.

– Ну, ты, насекомое, не обязательно было все рассказывать, тут кое-кто не в курсе…

– Оливия, какая еще интрижка??? – громыхнул отец, выпучив на дочь глаза. – Ты… у тебя… что-то было с Максом??? Да ты хоть знаешь, что он меняет женщин, как… как…

Эйден задохнулся и приложился к бутылке с ромом, а Лив посмотрела в пол, почувствовав затаенную боль внутри себя и гложущее сердце чувство вины. Она помнила Макса и сейчас, помнила свои чувства по отношению к нему, но любовь к Джонни затмевала эти ощущения, тем более, она знала, что больше никогда его не увидит, и это помогало ей почти не думать о нем.

– Успокойся, папаша, все в далеком прошлом. – махнула рукой Лив и с тревогой посмотрела на Джонни, изучающего ее проницательным зеленым взглядом, пытаясь понять, что она чувствует сейчас.

– Эйден, не волнуйся, Макс действительно полюбил Оливию, вопреки своим привычкам разнообразить личную жизнь, так что чувства твоей дочери были взаимными… но не однозначными. С помощью своего единственного друга Джонни, к которому Оливия начала привязываться, не осознавая этого, – Эрнесто снова вернулся к созерцанию картины, – она сумела в одиночку бросить вызов могущественной мафиозной семье и начала планомерно мстить. Подрыв борделя, подмена автобуса с наркотиками и захват в заложники Макса вывели Генри Уолша на чистую воду. Он сознался в убийстве Джесси и началась война… Только я одного не понял, – Эрнесто снова повернулся к Лив, – почему ты все-таки выбрала Джонни? Мне казалось, Макс сводил тебя с ума, по крайней мере там, в квартире этой милой женщины Амелии Грейс Портер, где вы до сих пор живете, мне казалось…

Лив вытаращила глаза и, спрыгнув со стола, вскинула руку в останавливающем жесте:

– Так, стоп!!! А ты, любитель подглядывать в замочную скважину, мог бы легко стать моим биографом! Но моя личная жизнь тебя не касается, запомни, насекомыш! И как ты обо всем этом узнал??? Такое чувство, что твоя несуразная фигура держала свечку прямо в моей спальне…

Эйден хмурился все больше, равно, как и Джонни, а вот Эрнесто напротив, засиял ярче солнышка, посмотрев сквозь Лив:

– Я же сказал, я следил за тобой! Я знаю о тебе ВСЕ, Оливия Мартинес… Так что, думаю, видеозаписи, на которых видно, что именно ты взрываешь клуб, именно ты и твой будущий муж выкрадываете Макса и именно вы и твой папочка причастны к перестрелке около заброшенных гаражей и в здании старой больницы, могут попасть в руки ФБР… да хоть сейчас, в эту самую минуту! – он мягко рассмеялся.

Лив подошла к нему и, чувствуя, как ее распирает гнев изнутри, пихнула рукой в плечо «братца», прошипев:

– Тогда я просто разорву тебя прямо здесь, и никто ничего не узнает, как тебе идея, наблюдатель?

Эрнесто пожал плечами и снова принялся перебирать руками фенечку на запястье.

– Сделай это. И тогда мой хороший друг, о котором вы все здесь не в курсе, через минуту после того, как мое сердце перестанет биться, будет уже в ФБР. Твоего отца, мужа и тебя ждет пожизненное заключение… или смертная казнь.