Кленовая стрела

– Не обижайте старика.

– Не такой уж вы и старик, – ответила Мирослава, но деньги доставать передумала. – Спасибо за угощение. Берегите себя и Прасковью Геннадьевну.

– Я постараюсь, – смягчившимся голосом ответил Коржиков и попросил: – Найдите того, кто мою Ирину… Христом богом прошу, найдите.

– Я приложу все силы, – заверила его Мирослава. Кивнула на ходу бармену, в смысле, спасибо. И поспешила покинуть бар.

* * *

Прежде чем выехать из города и возвратиться домой, Мирослава решила заглянуть в Следственный комитет, чтобы поговорить с другом детства следователем Наполеоновым.

Она знала, что к Шуре с пустыми руками лучше не являться, поэтому ехала медленно, выискивая глазами кондитерскую, пекарню или кулинарию.

Глаза её зацепились за вывеску «Изюминка». Мирослава подумала, что в этом заведении она сможет приобрести вкусности для друга. Припарковав машину, детектив быстрым шагом направилась к заведению. Едва открыв дверь, она почувствовала запах изюма и чего-то сладкого. Так и есть, она попала в маленькую кондитерскую, фишкой которой, извините за тавтологию, был изюм. На витрине «Изюминки» красовались пирожные с изюмом, ромовые бабы с изюмом и даже пирожки были с изюмом. К счастью, в них присутствовал также рис.

Мирослава взяла несколько пирожков, два пирожных и одну булочку.

Морису выпечку она покупать не стала, здраво рассудив, что он откажется поглощать эти сладости.

Наполеонов сразу догадался, зачем она пришла. И не дав ей раскрыть рта, спросил:

– Ты поесть хотя бы что-то принесла?

– Принесла, – ответила Мирослава и сунула ему в руки пакет, в который Наполеонов сразу же сунул нос.

– Как вкусно пахнет! – обрадовался он и, добежав до двери, приоткрыл её. – Элла, – проговорил он жалобным голосом, – не в службу, а в дружбу, завари пару чашек чая.

– Мне не надо, – крикнула Мирослава.

– Ты что, не голодная? – насупился Шура.

– Нет, это ты у нас всегда голодный.

– Есть такое, – миролюбиво согласился Шура.

Мирослава решила не донимать его, пока он не съест хотя бы пару пирожков и не подобреет.

Элла принесла чай и ей.

– Попробуйте! Как вы любите, с жасмином.

– Спасибо, Эллочка, – поблагодарила Мирослава и, чтобы не обижать девушку, сделала пару глотков. Чай и впрямь оказался вкусным, и Мирослава выпила почти всю чашку.

– Не понимаю, как можно пить всухомятку, – проворчал, глядя на неё, Наполеонов.

– Ты что-то путаешь, Шурочка, – усмехнулась Мирослава, – чай никак не может быть сухомяткой. Он – жидкость!

– Не учи учёного, – отмахнулся от неё Наполеонов.

– Шура! Хватит уже уминать! Ты и так полпакета съел. Лопнешь. Оставь на потом!

– Поесть не дадут человеку! Что за люди, – проворчал он, но пакет всё-таки убрал в шкаф на верхнюю полку, приговаривая при этом: – Подальше положишь, поближе возьмёшь.

Мирослава смотрела на него молча.

– Ладно-ладно, я всё понял. Вы взялись за расследование убийства Ирины Коржиковой.

– Откуда ты знаешь? – сделала вид, что удивилась, она.

– Так мне Владимир Сенчуков, жених её, позвонил и поставил меня в известность. При этом дал понять, что ты нам, то есть полиции, нос утрёшь.

– Не мог он тебе ничего такого сказать!

– Я и не говорю, что он сказал, я же русским языком сказал, что он дал понять. А это две большие разницы, которые обозначают одно и то же.

– Мели, Емеля, твоя неделя! – отмахнулась от него Мирослава и спросила: – Ты можешь быть серьёзным?

– Могу, – ответил он. – И поэтому я тебя очень серьёзно спрашиваю: ты понимаешь, что это серия?!

– Догадываюсь, – грустно усмехнулась она. – Ты же нам сам накануне всё вывалил!

– Тогда что ты хочешь от меня?

– Я хочу узнать, кто был убит перед Коржиковой.

– Боюсь, что тебе это знание ничем не поможет.

– Шура, позволь мне самой решать, поможет или нет.

– Хорошо. Я назову тебе имя. Но раскрывать все материалы расследования я не имею права.

– Хорошо. Назови имя. И адрес.

Наполеонов вздохнул.

– Илья Петрович Кудряшов – мажор.

– Мажор? – удивлённо переспросила Мирослава.

– Вернее, он им хотел казаться.

– Понятно. То есть родители его…

– Простые служащие, – перебил её Наполеонов.

Мирослава хотела ещё что-то спросить, но он перебил её. Назвал адрес и прижал палец к губам.

– Что ж, и на этом спасибо.