Гобелен с пастушкой Катей. Книга 7. Катя & 2/3

– Мы заслужили по бутылке на нос, – не совсем корректно согласилась Элла.

После чего вынула из шкафа солидную ёмкость с «Бейлисом», наш ирландский кофе шёл, тем не менее, по облегчённому варианту. Элла занялась кофейной машиной и отчасти утихомирилась, я без охоты собрала кошмарные бумаги и отправилась в деловую обитель, тяжко вздыхая по пути, словно кабинет был не личный, а стоматологический. Процедура предстояла аналогичная, если не хуже.

Звонок друга Вали поутру постепенно обрастал разъяснениями, правда, довольно туманными. Что касается доброго совета, высказанного другом Пашей по дороге в Страсбург, то к его рекомендации добавились веские аргументы. Элла тоже приложила руку, спонтанная реакция девушки прозвучала донельзя убедительно, хотя излишне Моционально. Тем не менее, усаживаясь в кресло на шарнирах и раскидывая копии с протокола, как пасьянс, я машинально отдала должное мастерству старого друга Вали. Он давно возглавлял успешное сыскное предприятие, вследствие чего располагал хорошим знанием предмета и людской психологии в частности.

Утренним вызовом Валентин дал понять, что дело предстоит серьёзное, присланная пачка бумаг предупреждала мои возражения о нехватке времени или сил, давала понять, что хуже не будет, поскольку некуда, также демонстрировала откровенность друга Вали. Мол, вот какое дело, откажись, если сможешь, я при таком вот букете. Пока заинтересованные стороны сыграли 0:0. В очередной раз тяжко вздохнув, я принялась за присланные документы, потом передумала, снялась с парадного кресла во главе стола и перенесла работу на столик в углу, с видом на фрагмент фантомного сквера.

В реальности сквера не существовало, заросли кустов и пара тополей обитали подле дома и скамейки, далее простирался пустырь с бурьяном, но с верхнего этажа видимость получалась достаточно убедительная. Пустырь с бурьяном оставались за рамками окна, и сквер представал в иллюзорной прелести, особенно во времена цветения сирени, летом оба куста оказывались при пышных белых и лиловых гроздьях. Цветение происходило под моим окном, и возносилось далеко над всеми желающими приобщиться к даровым букетам, снизу сирень не выбрасывала стеблей, наверное, после множества негативных опытов. Меня кружевное лиловое марево вдохновило на сочинение условной японской танки, далее скромные поэтические опыты варьировались в соответствии с сезоном.

Под моими окнами сирень
Грозди льются сверху
Лето

Под моими окнами сирень
Листья льнут к ветвям
Осень

Под моими окнами сирень
Белые цветы осыпались
Зимний сад

Под моими окнами сирень
Под зелёным дымом спят цветы
Весна

Таким замысловатым образом я приветствовала себя при входе в деловую обитель, получая при том удовольствие, не сопоставимое с качеством поэзии. Однако тем утром листья уже распустились, но цветов ещё не было, поэтому невзирая на явившуюся необходимость, сезонные стихи не пришли, увы, «гений и злодейство – две вещи несовместные». И без помощи сиреневой поэзии я взялась за жуткие бумаги. Плохо…

3. Жуткие бумаги (копия с копии)

(Изложение)

1) В середине мая сего года пожилые супруги Хромченко, Александр и Аделаида, проживающие по адресу: улица Соломенной сторожки, дом 8/10, квартира 27, возвращались к себе домой поздним вечером. Они навещали замужнюю дочь и внука, немного засиделись и долго ждали троллейбуса.

От остановки супруги Хромченко направились домой кружным путём, поскольку погода тем вечером располагала к прогулкам. Означенный кружной путь повёл через двор собственного дома, в то время, как обычно они входили в подъезд с улицы. В доме 8/10 почти все подъезды сквозные, дом, стоящий буквой «П» имеет большой двор посередине.

В момент, когда пожилая пара пересекала плохо освещенный двор, Александр Хромченко остановился, чтобы проверить впечатление (так он объяснился), оставил Аделаиду на тропе и свернул к внешней стене двора, где под кирпичным забором обыкновенно парковались на ночь машины жильцов. Как А. Хромченко объяснил в дальнейшем, ему привиделось, что свет отдалённого фонаря преломляется в лобовом стекле одной из машин как-то странно, так ему показалось на ходу.

Когда А. Хромченко приблизился к машине вплотную, впечатление подтвердилось, в лобовом стекле автомобиля, принадлежащего соседке, оказалась сквозная дыра, от неё расходилась сеть трещин. В первый миг, осматривая повреждённое стекло, Александр Хромченко увидел, что в салоне кто-то сидит, точнее полулежит на сидении водителя.

– Там кто-то есть! – Так Хромченко сообщил жене, и она подошла.

Буквально в ту же минуту он попробовал ручку передней двери, и она открылась. Два события совпали с ненужной синхронностью: Аделаида Хромченко приблизилась к автомобилю вплотную и из дверей самопроизвольно вывалилось тело. Но не целиком, в обзорной видимости оказалась одна безжизненная, окровавленная рука, упавшая на землю (автомобили у забора паркуются на полоске неасфальтированной почвы).

Аделаида Хромченко, как впоследствии подтвердилось документально, страдает рядом хронических заболеваний, в том числе гипертонией в высокой степени. При виде явившегося зрелища бедная женщина незамедлительно потеряла сознание и стала валиться на руки мужа, который в тот момент придерживал автомобильную дверцу.

Александр Хромченко в растерянности отпустил дверь автомобиля, может быть, неумышленно её подтолкнул. Жену он тоже не удержал, опустил на землю, где она упала и простёрлась.

В результате свидетель Хромченко оказался в непосредственной близости и между двух недвижных тел, одно было сильно окровавлено. Указанные обстоятельства затруднили непосредственное распознавание существа ситуации, однако необходимая медицинская помощь была своевременно оказана. В дальнейшем Александру Хромченко были принесены должные извинения в письменной форме, по его настоянию.

(За рамками изложения осталась чудовищная трагифарсовая история, её протокол оставил в подтексте, хотя довольно прозрачном. Читателю протокола становилось ясно, как пенсионер Хромченко, пребывая в сумеречном состоянии души, набрал по мобильнику Аделаиды 02 и 03; как первыми прибыли стражи порядка и при обнаружении двух окровавленных тел (Хромченко-муж машинально перенёс часть запекшейся крови на одежду жены и перепачкался сам) и ошеломлённого неизвестного между ними, попытались вразумить потенциального маньяка домашними средствами (довольно грубыми); как далее, не добившись толку, свезли бедолагу в отделение, оставив Аделаиду на милость подъехавшей «скорой», а иное тело при охране младшего по чину до приезда следственной бригады.

До следственной бригады на место происшествия и далее в отделение подоспела Ирина Кутько (дочь супругов Хромченко), которую отец уведомил по ошибке, сначала набрал её номер и попросил «скорую», что вышло удачно для всех, особенно для органов правопорядка. Однако к делу данное недоразумение не относится и могло показаться донельзя смешным, если бы не было таким страшным и скорбным.

2) Тело, обнаруженное в машине, принадлежало гр-ке Златопольской, Ларисе Евгеньевне, 43-х лет, незамужней, проживающей в доме 8/10 по ул. Соломенной сторожки, кв.112, при жизни управлявшей делами при физкультурном диспансере № 8, расположенного по указанному адресу в Физкультурном проезде.

3) Автомобиль марки «Лексус» под совпавшим с документами номером принадлежал гр-ну Горкину, Игорю Марковичу, покойная Лариса Златопольская водила иномарку по доверенности от владельца, обнаруженной в автомобиле вместе с остальной документацией.

4) В результате серии проведенных судебно-медицинских экспертиз было установлено, что пострадавшая Лариса Златопольская скончалась в салоне указанного автомобиля ранее тем же вечером в результате потери крови, вызванной вскрытием вен на обоих руках. В организме покойной были найдены следы химических веществ (лекарственных) воспрепятствовавших свертыванию крови. Указанные обстоятельства позволили прийти к выводу, что в данном случае имел место классический суицид. А именно – Лариса Златопольская ушла из жизни по собственному желанию, заранее предприняв меры для максимально облегчённого ухода. Орудие, избранное покойной для совершения деяния, хорошо заточенный ланцет, найдено на земле около автомобиля, очевидно, выпало при обнаружении тела.

5) Единственным загадочным моментом в явственной и доказанной версии о самоубийстве явился факт разбитого лобового стекла и установленного позднее отсутствия в салоне сумки гражданки Златопольской, в ней предположительно находились ключи от квартиры, деньги и частично документы потерпевшей. Следствие отчасти напряглось, однако выдвинуло добавочную версию и на ней остановилось.

6) По дополнительной версии, супруги Хромченко оказались не первыми посетителями на месте происшествия. Некое неустановленное лицо, вполне возможно, что бомж (они появляются и ночуют возле туберкулёзного диспансера за забором), в своих хаотических передвижениях заметил в закрытой машине неподвижное тело и разбил камнем стекло, после чего смог дотянуться до запора и открыть дверцу. Убедившись, что владелица мертва, либо находится при последнем издыхании, неустановленное лицо забрало сумку и скрылось с добычей с места происшествия. Родственники покойной Златопольской впоследствии заявили, что к её квартире вещи и драгоценности (кроме старой хорьковой шубы) находятся на месте, следов постороннего проникновения не отмечено.

7) Недоразумение, связанное с хорьковой шубой, вскоре прояснилось и не носило криминального характера. Оказалось, что Лариса Златопольская подарила шубу домработнице утром того дня, в конце которого её нашли мёртвой. Свидетели подтвердили, что ключей от квартиры домработница не имела, тем вечером с 20.00 находилась на дежурстве в клинике, а покойная имела привычку расплачиваться с девушкой предметами своего гардероба. (Изложение прерывается, надолго или навсегда – неизвестно)

Как раз в тот момент, когда я осваивала протокольную прозу касательно злоключений домработницы с дарёной шубой, на центральном столе заверещал зуммер, и голос Эллы зазвучал на весь кабинет.

– К вам посетитель снизу просится, пускать или как? – спросила милая девушка чрезмерно полногласно.

– Смотря кто именно, – ответила я громко из своего угла. – Попросите представиться.

– Он говорит, «пускай мэтресса догадается с трёх раз», – с возмущением возвестила Элла, проведя плохо слышную серию переговоров с охранником Вовой. – Я бы гнала в шею.

– Это немножко потом, – я обнадёжила девушку, а камень упавший с души, почти реально стукнулся об пол. Если Валька хамит охране, то не так страшен протокол, как могло показаться. – Сначала мы его пригласим, потом, если придётся, спустим с лестницы, так будет элегантнее.

– Как знаете, Катерин-Дмитриевна, – согласилась Элла, но не забыла укорить меня полным титулом. – Запускаю.

Мне пришлось поторопиться, чтобы успеть пересесть вместе с бумагами из уютного уголка за центральный стол, включить ноутбук и выстроить на лице приличное случаю выражение. Я надеялась, что в результате получилась деловая, озабоченная и отчасти сочувственная мина. Как положено начальственному лицу, я отдала внимание раскиданным по столу бумагам и экрану с бегущей картинкой, как бы не замечая, что приглашённый посетитель вошёл в кабинет и приблизился к постаменту, на коем начальство пребывает в делах и заботах.

– Ну, как вам, матушка, криминальное чтиво? – осведомился посетитель, хотя я глаз на него не поднимала, сие значилось, как прореха в этикете.

Гадкое создание, старый друг Валя тщательно запугал меня, вытащил из дому спозаранку, далее, убедившись, что я резво прискакала его спасать и изучаю мерзкие протоколы, вернулся к обычной манере стилизованного издевательства. Ну ладно, раз так…

– А, Валя, привет! Как мило с твоей стороны, что зашёл меня навестить, – я оторвалась от дел и жестом пригласила друга занять кресло напротив. – Я, видишь ли, завязла в мелких загадках, бытовой криминал пришёл самоходом. Наверное, ошиблись факсом, не твоя ли контора прокололась? Суицид и домашние кражи – не наш профиль, знаешь ли. Может быть, глянешь и возьмёшь на потеху практикантам? Шубы, домашняя прислуга и бомжи, это не мой контингент.

– Шубу, как я надеюсь, ты уже знаешь, что никто не крал, – неловко выразился Валентин, уложив локти на стол с другой стороны, и я мимоходом заметила, что несмотря на браваду смотрится бедный друг Валя довольно бледно, краше кладут в гроб. – Она сама отдала утром, сказала, что в шкафу нет места, девица удивилась, но взяла, кто бы не взял? Когда хозяйку свезли в морг, то стало ясно…

– Что именно? – я не столько осведомилась, сколько посильно ободрила Валентина, его вербальные способности явно пострадали.

– Что она произвела окончательный расчёт с прислугой, следовательно, планировала собственный окончательный расчёт по крайней мере с утра, – косноязычно доложил Валентин. – То есть суицид произошёл не в порыве, а по расчёту, предумышленный.

– Валя, а каким боком это касается? – планы беседы мигом улетучились, скорбное состояние друга меня невольно заразило.

– Меня очень даже, а если ты проявишь любезность… – Валька вновь вернулся к деревянной манере речи, только голос пока был знакомым.

– Я уже в процессе, – заверила я. – Стала бы иначе читать ужасы про кровь в машине, глупости о домработнице с шубой и домыслы насчёт мифического бомжа, снявшего сумку с мёртвого тела. Это вообще запредел, как у меня Элла выражается.

– Вообще-то, бомж – это я, собственной персоной, – негромко сообщил Валентин, укладываясь на стол и на меня не глядя. – Нахожу нужным предупредить.