Страсти по Самайну – 2. Книга 3

Нужно было позвать ведьм, дать им знать, но во мне взыграло странное упрямство. Как заколдованный повторял: «Предначертанное должно сбыться!»

Ну вот. Сбывается. И где теперь моя уверенность? Почему больше не кажется правильным сопровождать юную деву к ложу фомора? Как избавиться от чувства вины, за то, что сам толкнул Девону на жертвенный алтарь?

– Айрде, мы готовы!

Тихий окрик вернул меня в реальность. Пока я бродил по закоулкам своей памяти, ведьмы успели раздобыть где-то лошадей и собраться в дорогу. Нужно было отвести их к деревне друидов.

Каждый Самайн я проводил туда Брееду тропой духов, но впервые должен был сделать это в мире людей. Нам предстоял длинный и очень непростой путь.

Сбрасывая с себя остатки злости, я взлетел высоко над лесом. Закричал, закрутился, распростёр потоки на многие мили. К ведьмам спустился, только почувствовав, что силы снова подчиняются мне. Вот теперь можно ехать. Я мягко тронул бока лошадей, ухватил поводья и потянул за собой. Невыносимо медленно мы двинулись искать Девону.

Глава 6

Ветер? Нет, лишь свист в ушах от быстрого бега.

Дерево качнулось. Айрде? Нет, просто птицы спорхнули с веток. Дыхание глубже, шаги медленнее. Убежала. Скрылась. Смогла!

Солнце поднялось высоко над лесом, когда Девона позволила себе остановиться и передохнуть. Из горла рвался крик ликования. Свобода! Тому, кто не был в заключение, не понять этого чувства. Привычные вещи ощущаются иными – небо выше, птицы звонче. Деревья, всю жизнь казавшиеся девушке давящей стеной, теперь стали зрителями её первых шагов в новую жизнь.

Только вот где она, эта новая жизнь?

Первый укол беспокойства холодом коснулся кончиков пальцев. Убежала, да, но что теперь? В своих грёзах Девона не заходила дальше этого момента. Думала – друиды спрятали свою деревню, а там, за лесом, люди живут друг рядом с другом, не скрываясь. Главное выбраться из-под надзора, а после ноги сами выведут.

Вот, выбралась. Куда теперь? Почему перестала окружающая тишина казаться гостеприимной и безопасной?

Ещё одна стая сорвалась с ветвей, закричала тревожно, будто спугнул кто-то. Вместе с птицами и Девона бросилась бежать. За спиной чудилась мягкая поступь когтистых лап, мерное дыхание. Игра воображения? За каждым кустом виделись девушке глаза хищников, заставляя петлять по лесу. Вдруг за спиной раздался вой, уничтоживший последние сомнения. Волки.

Девона припустила быстрее, не обращая внимания на острую боль в боку. Перед глазами замелькали яркие мушки, грудь сдавило паникой, но остановиться значило умереть. Странный блеск показался за кустами, когда девушка почти обессилила. Журчание и плеск? Река!

Не раздумывая, Девона свернула к воде. Добраться до неё оказалось непросто из-за больших валунов, но страх придавал сил. Девушка ловко залезла на первый камень, с него перепрыгнула на второй и уже оттуда нырнула в пенистый поток. Течение подхватило хрупкую фигурку и понесло прочь от преследователей…

* * *

Ведьма провожала беглянку взглядом, когда в ладонь ткнулся прохладный нос. Морщинистая рука потрепала зверя по загривку, поскребла возле уха. Волк жалобно заскулил.

– Ничего, – успокоила его старуха, – теперь она от нас не спрячется.

Глава 7

Девона быстро поняла, какую глупость совершила. Река вцепилась в неё ледяной хваткой. Утягивала всё дальше, сколько ни хваталась девушка за камни и валуны. Тело деревенело, пальцы, ободранные в кровь, не чувствовали боли. Мысли становились всё более вялыми и бессвязными.

«Лучше так, чем от волчьих клыков» – признала она свою беспомощность, и отдалась на волю потока. Тлеющий огонёк разума молил о быстром конце.

Не заметила девушка, как расступились берега, и замедлилось течение. Не увидела человека, склонившегося над водой. Почувствовала только давление на грудную клетку и резкий рывок. Тело свело судорогой, а с губ сорвался мучительный хрип:

– Зачем?

Всё, что происходило дальше, Девона осознавала смутно. Спаситель положил её на твёрдую землю, вспорол ножом вымокшую одежду, рывком вытянул платье и тунику из-под спины. На мгновение девушка ощутила обжигающие объятия воздуха, но они сразу сменились ещё более горячими прикосновениями рук. Промелькнула мысль, что нужно сопротивляться, но её сменила другая – равнодушная, холодная, как и сама Девона: «Для чего?»

Бездействие оказалось верным, потому что незнакомец явно не желал ничего дурного. Подняв девушку с земли, он быстро укутал её во что—то сухое, усадил себе на колени и принялся методично похлопывать по плечам, ногам и спине. Оцепенение сменилось сильной дрожью, а после и ломотой во всех конечностях, от чего Девона мучительно застонала.

– Тише, милая, тише, – заговорил мужчина, – ты, главное, не засыпай. А боль – она пройдёт.

Хлопки прекратились, зато губ коснулась шершавая глина. Язык и горло ожгло чем-то противным. Девона закашлялась, попыталась выплюнуть мерзкую жижу, но незнакомец предусмотрительно закрыл ей рот широкой ладонью.

– Пей, – протянул настойчиво, – не сильно вкусно, зато греет похлеще огня.

Мужчина и сам сделал несколько глотков, но большую часть отдал девушке.

Сколько времени прошло, Девона не знала. Казалось, что многие часы цепкий холод не желал покидать её тела. Когда же это, наконец, произошло, незнакомец тяжело поднялся и зашагал со своей ношей прочь от реки. Разомлевшая, она доверчиво жалась к его груди.

Глава 8

– Кехта, сын Браса, обманул нас! – с нажимом произнёс молодой друид, – Привёл в деревню дочь ведьмы, и не сказал, что над ней висит проклятье. Он попрал наши законы, и должен быть наказан.

Старейшины молча выслушали соплеменника. Самый длиннобородый поднялся, опираясь на посох, смерил взглядом жалобщика и жестом велел уйти. Туатал не смог сдержать эмоции – ярость заострила черты лица, сделав его похожим на крысу. Поспешно склонив голову, он попятился прочь. Как только скрюченная тень скрылась за холмом, длиннобородый обратился к сыну Браса:

– Не первый раз на Священной поляне звучат обвинения в твою сторону. Да всё одним и тем же голосом. Неймётся Туаталу заменить тебя в Круге.

Старец помолчал, а затем продолжил уже жёстче:

– Но сегодня он прав.

Медленно, будто нехотя, поднялся Кехта со своего места. Вышел в центр, кивнув длиннобородому, и повернулся к остальным старейшинам. Произнёс спокойно:

– Не буду оправдываться, братья. Я не знал о проклятии до недавнего времени, но, даже если бы знал, не рассказал вам.

Повисшая над поляной тишина ощетинилась иглами угрозы. С горькой усмешкой сын Браса выдержал колючие взгляды, и только когда сам посчитал нужным, заговорил вновь:

– Девона появилась в деревне задолго до того, как Совет запретил человеческие жертвоприношения. Вспомните, сколько раз жребий падал на ваших детей. Долго ли вы сомневались, заменяя их место на алтаре неугодными?

Старейшины повскакивали со своих мест, загалдели все разом. Они угрожающе потрясывали кулаками и посохами, но длиннобородый прекратил бесчинства:

– Тихо! Каждый волен высказаться на Священной поляне. Решать судьбу сына Браса мы будем, когда он закончит.

Признавая справедливость сказанного, почтенные старцы отступили, недовольно бурча. Кехта благодарно кивнул. Понял ли, что обвинения не сыграют ему на руку, или с самого начала всё так и планировал? Но больше он не обвинял братьев, а взывал к их разуму:

– Пророчество угрожает не только нам. Если фомор вырвется из заточения, он не будет разбирать, друид на его пути или обычный человек. И старец, и младенец прольют кровь ради забавы и сытости демона.

– Верно, – согласился длиннобородый, – но чего ты ждёшь от нас?

– Помогите найти мою внучку. Как только она окажется под защитой семьи, я оставлю своё место в Круге и покину деревню.

Старейшины обменялись тяжёлыми взглядами. Удаляться, чтобы принять решение, они не стали.

– Сын Браса, мы услышали тебя и готовы дать ответ. Будет пир в честь Бейлихвейна, где загорятся синие костры и землю окропит горький эль. Мы задобрим мёртвых и попросим их о помощи.

Кехта облегчённо вздохнул, но длиннобородый предупреждающе вскинул ладонь: