Огненное сердце дракона

Кирэль принялась обнимать братьев. Когда дошла очередь до меня, она, вместо объятий, присела в реверансе, кажется, и склонила голову.

– Мое почтение, моя Императрица, – склонилась в поклоне Кирэль.

– Я… аа…что? – пробормотала я.

– Она забавная, – сверкнула глазами Кирэль в сторону старшего брата.

– Меня зовут Эмма, – представилась я.

– Ой, я так рада, честно! – взвизгнула девушка и кинулась обниматься мне на шею. Я была не очень высокого роста, но даже на моем фоне она казалась крошечной. По сравнению с неотступно следовавшим за ней Ириксом, Кира вообще могла легко сойти за ребенка. Парень же, словно и не замечал никого вокруг, не позволял любимой и на шаг удалиться от него. Его глаза показались мне черно-зелеными, а вся его поза воинственно-агрессивной. Он бросал косые взгляды на своих людей и крепче прижимал Кирэль к себе.

– Чурбан неотесанный! – пробормотала принцесса, потом повернулась к нему, заставила парня наклониться к себе и, обняв его за шею, принялась что-то шептать ему на ухо. Я заметила, как он крепче прижал Кирэль к себе и немного расслабился. По крайней мере, перестал коситься на своих драконов, которые и без того словно срослись со стенами, стараясь держаться дальше от принцессы. Вот она, ревность дракона.

Пока я рассматривала принцессу, Мик с драконами открыл второй гроб, который был на порядок больше первого. Догадалась, что в нем покоились родители Тимки. Поняла, что и здесь без моей крови не обойдется. Торопливо приблизилась к гробу. Вновь надрезала руку. Тим что-то прошипел, но возражать не стал, позволяя мне помогать ему.

Когда родители Тимки сделали первый вдох, я облегченно выдохнула.

– Спасибо тебе, – обратился Мик ко мне. Кивнула. По его взгляду поняла, что часть груза с его плеч свалилась. Он ведь винил себя в их смерти, а теперь, когда они живы, Михаил мог вздохнуть свободно.

Все дальнейшие события развивались как во сне. Я немного мутно воспринимала реальность, словно через пелену.

Родители Тима обнимали меня, знакомились.

– Это моя Амита! – только и слышала я голос Тимки, помню, что улыбалась, кивала в ответ.

– Эмми, чтобы воскресить других, нужна твоя кровь, – услышала я голос Мика.

– Бери, – махнула я рукой и присела на край плиты.

Видела Тима, он стоял ко мне спиной, и, сделав надрез на руке, позволил крови капать в пустой стеклянный пузырек. А я протянула руку Мику. Парень осторожно надрезал мою ладонь и подставил точно такой же пузырек, какой был и у Тимки. Я не обращала внимания на боль. Рядом стояла Кирэль, что-то рассказывала мне восторженно, а я не слышала и половины ее реплик. Только кивала. Отец Тимки что-то говорил ему. А я отметила, как они похожи. Только Тим гораздо выше и крупнее, а черты лица очень схожи. И у Тимки шрам, но и он его скорее красит, чем портит.

– Хватит! – крикнул Тим. Я вздрогнула и очнулась, сбросив оцепенение с себя. Мик зажал ранку на ладони и закупорил пузырек. Он оказался почти полным. Тим приблизился ко мне. В его взгляде была тревога.

– На кого не хватит крови сегодня, продолжим завтра, – безапелляционно отрезал Тим, – нас не беспокоить. Еду и питье в наши покои!

С этими словами Тим подхватил меня на руки и понес в сторону ступеньки-лифта. Я вздохнула, обняла своего дракона за шею и спрятала лицо на его груди. Закрыла глаза и поняла, что готова вот-вот уснуть. Сонливость и оцепенение вновь нахлынули на меня. Может быть, крови и вправду было много?

Глава 14

Эммалин

– Не спи, маленькая, – услышала требовательный голос Тимки.

– Я не сплю, – улыбнулась я в ответ, – просто полежу немного, и все пройдет.

Тима что-то проворчал мне на ухо. Слов я не разобрала.

– Что? – переспросила я.

– Я обучу тебя нашему языку, – уже мягче проворчал Тимка.

Почувствовала, как он укладывает меня на постель. Мягкое одеяло зашуршало, и я оказалась в тепле и уюте.

– Маленькая моя, – ласково прошептал Тимка, – поешь, а потом я разрешу тебе поспать. Обещаю!

– Хорошо, – проворчала я в ответ, понимая, что есть хочется, а спорить с драконом – не очень.

С трудом села в кровати. Разлепила глаза. Тим сидел рядом и держал ложку перед моим ртом. По запаху содержимое напомнило овсянку. Решила проверить. Точно, она, родимая. Правда я ее терпеть не могу, но ради Тимки так и быть съем.

Парень сосредоточенно кормил меня, а я готова была и резину жевать, не говоря уже об овсянке, лишь бы он никуда не уходил, и только бы из его взгляда пропало беспокойство.

После овсянки мне досталось мясо, потом салат. На четвертом блюде я протяжно вздохнула.

– Не вкусно? – хмуро спросил Тим. Затрясла головой.

– Нет, что ты! – торопливо ответила я, опасаясь, как бы он часом не грохнул повара, – сам-то ты ел? – нахмурилась я, понимая, что не заметила, чтобы Тимка съел хотя бы одну ложку еды.

– Успею, – отмахнулся Тимка.

– Нет, так не пойдет! – качнула головой, потянула Тима за руку, заставила сесть рядом с собой и опереться спиной о кровать. Протянув руку к огромному подносу со всевозможными блюдами, подхватила вторую чашку с кашей. – Теперь моя очередь!

Я не поняла, что именно сказала, просто ведь помочь хотела. Но глаза Тимки налились синевой, и дракон, медленно отставив чашку, отложив вилку, которой кормил меня, замер, глядя на меня. Я постаралась не особо замечать его тягучий взгляд, просто взяла ложку и зачерпнула первую порцию каши.

– Не люблю овсянку, – хрипло шепнул Тимка.

– Я тоже, – улыбнулась я, – но она очень полезная, – авторитетно заявила я.

– Мда? – с сомнением проговорил Тим, – Ну, тогда ладно.

Я сунула ложку с кашей дракону в рот и покраснела. Ну, а что еще делать, если я только сейчас заметила недвусмысленное свое положение. Сижу практически на драконе, кормлю его собственноручно, а он улыбается, медленно пережевывая еду, а его руки каким-то образом оказались на моих бедрах.

Увидела, как мои пальцы задрожали. Тим накрыл их, отобрал чашку, ложку и отставил на поднос. Сам поднос также стремительно перекочевал на столик. И я почувствовала жар, окативший меня с ног до головы.

– Я видел, с каким любопытством ты смотрела на моих воинов, – хрипло прошептал Тимка, – я ревную, милая.

Тимка придвинулся ближе, поняла, что мои глаза сами собой закрылись. Почувствовала, как парень носом провел по моей щеке, прижался к виску, прошелся по нему губами и спустился к уху.

– А потом я почувствовал, каким взглядом ты смотришь на меня, – шептал Тимка, – и понял, что ревновать не стоит. Но сердце мое и душа этого не понимают. Мои инстинкты кричат о том, чтобы закрыть тебя от всех и никому не показывать. Только я имею права на тебя, ты моя, Амита.

Я сдавленно пискнула. А Тимка легонько прикусил мочку уха.

Услышала, как двери, через которые мы вошли с террасы, захлопнулись, отрезая нас от внешнего мира. То же самое произошло и с окнами. Комната погрузилась в полумрак.

– Это ты? – удивленно шепнула я, понимая, что Тим здесь, никуда не двигался, а окна и двери захлопнулись сами по себе.

– Нет, это замок, – улыбнулся Тимка, – он никого не впустит к нам, пока мы сами того не захотим.

– Это хорошо или плохо? – улыбнулась я.