Кутузовский

Кутузовский
Наталья Акуленок

Чисто технически, прошлое у одного поколения общее, но взгляд и восприятие событий у каждого своё. Один и тот же временной период даёт равные возможности всем в нем присутствующим, но одни всегда ноют и сетуют на всех, кроме себя, а другие выделяют главное, двигаются вперед и живут полной жизнью. Мнение автора исключительно мнение автора, основанное на воспоминаниях и дальнейшем жизненном опыте. Это книга – очерк, про то, что было интересно в 80-90-х человеку от 0 до 15 лет. О жизни Кутузовского проспекта и Москвы второй половины XX века. О жителях написано много, кто, с кем, где и когда. Здесь не об этом, а о том, как кружиться история, первых холодильниках и друзьях Винни-Пуха, Тучекукуевске, о быте и мечтах. О троллях, о страшных и настоящих танках на улице и технологическом прогрессе вместе с которым быстро шагали наши бабушки и дедушки и как мы споткнулись, поскользнулись, чуть не упали, но продолжаем весело шагать по просторам.

Наталья Акуленок

Кутузовский

Квартира и дом №19

Первое воспоминание о квартире на Кутузовском проспекте – зимнее, я в белой шубке стою у двери в нашу комнату, которую открывает мой папа.

Интересно, что в воспоминаниях события видятся, как бы со стороны, от третьего лица. Такому взгляду проще «дорисовывать» или насыщать красками воспоминания, точнее сохранять сочность жизни в каждом моменте. Это как посмотреть на фото шикарного заката, снятого на телефон со стандартными настройками. Они не передадут реальной картины, которую вы видели. Чтобы не пришлось словесно «дорисовывать» восторг, есть фильтры, программы для обработки или изначально правильно выставленные настройки. Так же и с воспоминаниями, точнее с категориями людей, которые их воспроизводят. Я «за» правильно выставленные настройки.

И вот, я мечтаю, что бы дверь в нашу комнату открывалась быстрее. В конце коридора стоит опрятная старушка с пучком белоснежных волос и мило (по мнению всех взрослых людей, которые так делают) машет рукой, приседает и улюлюкает. Эти действия производят не очень доброжелательный эффект. Что было дальше, конкретно в этой ситуации, я не помню. Судя по шубке, мне 3 года и очевидно, что это моё не первое появление в квартире, но запомнилось именно оно. Шла зима 1986 года, во время которой Михаил Горбачев вещал о программе полной ликвидации ядерного оружия во всём мире; Испания, наконец, признала Израиль; женщинам Лихтенштейна разрешили участвовать в выборах; появился первый компьютерный вирус и 100 долларов стоили 75 рублей 25 копеек.

Наш дом построили в 1941 году и, в отличии от других домов на Кутузовском проспекте, его заселили не политическими вип персонами и дипломатами, а более простым рабочим людом. Сам дом начали строить ещё до войны, в рамках масштабной задачи по реконструкции, тогда ещё Можайского шоссе. Из-за войны масштаб строительства нового жилья сбавил обороты и многие оказались не в персональной квартире, а с соседями. Дом был ведомственным, от фабрики «Красная швея». Фабрика находилась на Никольской улице (тогда она была «улицей 25-летия Октября»), напротив арки Третьяковского проезда в самом центре Москвы, и занималась производством детских и мужских сорочек из смесовых и хлопчатобумажных тканей. Комнату в двушке дали и моей прабабушке, которая работала на фабрике начальником цеха. Из истории фабрики, помню как бабушка рассказывала, что моя прабабушка вычислила и поймала во время войны шпиона. Точнее сказать не шпиона, а реального вредителя, который, точнее которая, резала рулоны ткани, чтобы их потом нельзя было использовать. А в 2009 году история уже Закрытого Акционерного Общества "Красная Швея 1902" закончилась.

До Кутузовского моя семья жила на Большой Почтовой, в так называемых бараках, но не в самом худшем понимании этого слова. Барак был конечно без ванны, зато с удобствами внутри, а не снаружи. Кухня тоже общая, в трех-комнатной квартире жило несколько семей. Прабабушка, прадедушка, бабушка и её брат занимали одну комнату в восемнадцать метров. Переехав в комнату с чуть большим метражом, с меньшим количеством соседей, конечно, обрадовались. Самую большую радость вызвала, при переезде, ванная с ванной и балкон. Это были в те времена действительно эксклюзивные вещи. А самый-самый эксклюзив, потихоньку и пошел с переименования Можайского шоссе в Кутузовский проспект в 1957.

Так как появилась милая старушка – наша соседка? Кто она, откуда и почему осталась одна? Об этом история умалчивает, остались какие-то смутные воспоминания, что её подселили во время войны, так как ей по какой-то причине негде было жить. Мило улюлюкающая в начале этого повествования, Вера Константиновна, занимала вторую комнату в квартире, при этом мы (во всяком случае я) никогда не считали, что живём в коммуналке.

В квартире было всего 2 комнаты, мы занимали самую большую, которая делилась на спальную зону родителей, моё спальное место между шкафами и остальное пространство, настолько большое, что позволяло строить вигвамы из стремянки, крепости из рулонов туалетной бумаги (которую в те времена когда брали, то брали на всё), ставить обеденный стол, письменный, кресло и прочее. Детство прекрасное время – 22 квадратных метра кажутся дворцом.

Огромный коридор по которому можно было бы кататься на велосипеде, если его разобрать от различного хлама (полезностей из категории «ну а вдруг надо» и макулатуры), вёл от входной двери в нашу комнату. По дороге находился туалет с дёргалкой на верёвочке-цепочке для слива воды. Ознакомившись с похождениями Винни Пуха и его друзей, я всерьёз думала о возможности поиска Иа-Иа и возврата ему его хвоста, то что хвост при этом у него получался бы металлическим, в стиле стимпанк, смущало мало. Далее шла ванна, в ней до определённого возраста спокойно плавалось, поход туда был настоящим приключением. К которому требовалось обстоятельно подготовиться. Например, выбрать игрушки для подходящего сценария приёма водных процедур. Это мог быть морской бой или регата, экранизация путешествия на море семейства всех имеющихся резиновых зверушек или приключения в стиле капитана Немо. Сам процесс мытья очень отвлекал от этих постановок. Ещё один интересный момент, связанный с принятием ванны, говорящий о том, как прогресс меняет людей, прежде чем меня туда погрузить, мама меряла температуру градусником, а бабушка локтем.

Вешалка для верхней одежды, в коридоре сразу за ванной, входила в топ мест для пряток, на ней всегда висела одежда практически всех сезонов, что несколько затрудняло проход по коридору.

Холодильник

Направо от входной двери располагалась кухня с супер беспроводным холодильником. Его идея была грандиозной и простой по своей сути, и, очевидно, откуда-то из опыта людей из предыдущих столетий. В момент постройки дома холодильники, как объект масс-маркета отсутствовал. Сталинские каменные стены прогреваются долго, даже в самое жаркое лето, поэтому устроить холодильник в виде шкафа под подоконником (убрав ряд кирпичей и теплоизоляцию) – прекрасная инженерная мысль. Как холодильник, также всегда использовались подоконники и форточки с наружной стороны, во всяком случае, зимой на форточке в авоське всегда висело что-то съедобное. Что в общем-то удивительно, учитывая наличие огромного холодильника ЗиЛ, который стоял в коридоре, поскольку его величественные пухлые габариты не вписывались в скромное кухонное пространство. Объяснить авоськи за окном можно разными вещами от рефлекса, выработанного за столетия отсутствия холодильников; дефицита в стране и желания накапливания всего и везде; склонности к экономии, говорят некоторые на зиму просто отключали холодильники; истинно народной любви к халяве, когда даже холод не должен просто так пропадать; до просто того, что в холодильниках в те времена была крайне маленькая морозилка. И её ещё надо было периодически размораживать, сами они этого делать не умели. В ручную, контролируя отколупывание льда или ждать, пока весь лёд растечётся по квартире. Ещё был вариант не доводить до этого состояния. Но, когда родители молоды, времени на всё не хватает. И это приводило к оледенению значительной части площади чудо-техники, что не только затрудняло упихивание продуктов питания, но и доставание уже лежащих в морозилке товаров, поскольку они покрывались прекрасным слоем арктического льда. После пары неудачных попыток выдернуть мясо из покрытой льдом камеры, с риском оказаться выдернуть морозилку напрочь или быть прихлопнутым 80-ти килограммовым белым другом, родители скидывались, кто будет контролировать таяние ледника, или приезжала бабушка и решала все проблемы.

Почему же этот холодильник можно назвать уникальным чудом техники? ЗиЛы производили в СССР. А в СССР серьезно и с любовью относились к технике и люди, которые её разрабатывали не были оторваны от конечного потребителя. Когда в 1949 в стране решили массово производить бытовые холодильники (а дом, напомню строили в 1941, развитие производства холодильников прервала война и для масс столь необходимый предмет стал доступен только в 1950-х), в разработке проекта, как говорят, приняли участие министерства автомобильной и авиационной промышленности, а также представители транспортного машиностроения. Это сейчас вы можете разговаривать с холодильником на тему свежести авокадо, а тогда времена были простые и ценились действия и практичность их исполнения, а не слова. Такие как устойчивость к перепадам напряжения в сети; прочные, регулируемые по высоте, не впитывающие запахи внутренние элементы и самое главное – неубиваемость, а не год гарантии, получите бонусы на карту. Именно благодаря этим качествам, у многих на дачах Зилы, а то и ЗиСы продолжают успешно, до сих пор, охлаждать вкусняшки.

Раньше детям категорически запрещали лазить/прятаться в холодильниках, в ходу были истории про бедных детей, для которых посещение холодильника стало последним. Мне про это рассказывали друзья, но я относилась к этому крайне скептически, потому что прятаться в холодильнике, казалось минимум странным, ведь все постоянно туда зачем то лазают. Там было холодно и не было места, почему – читайте выше про арктический лёд. Оказалось, что все эти ужасные истории были не происками бурной детской фантазии и холодильникофобией. Всё дело в том, что раньше двери холодильников оснащались механическим замком, который захлопывая дверцу, не давал продуктам шанс на побег. И просто, разработчики не могли предположить использования их не по назначению. И только благодаря американским взрослым, которые использовали старые холодильники для хранения вещей и их детям, которые прятались туда и не могли выбраться оттуда, при содействии прекрасно развитой судебной системы, появилась правительственная комиссия. Которая выяснила, что виноваты не дети и холодильники, а замки, и вынесла решение о запрете подобных замков на бытовой технике. Были придуманы магнитные уплотнители, и даже принят закон по которому притяжение этого уплотнителя не должно превышать 5 килограмм, чтобы любой ребёнок способный залезть в холодильник мог из него выбраться. В последующие (60-е – 70-е годы) это правило было принято повсеместно. Остается только порадоваться за современную молодежь, которую уберегли ещё от одной смертельной опасности.

Снова про квартиру

Осталось описать маленькую комнату соседки. Она была скромная и, главное, не захламлённая различными предметами, что меня очень удивляло. Мне казалось, что люди, живущие под одной крышей (в одной квартире, не важно родственники они или нет) должны иметь схожие интересы и образ жизни и тащить книги, газеты, пластинки, игрушки, мебель, в конце концов, к себе в дом. Только не подумайте, что мои родители занимались антиквариатом или бродили по помойкам в поисках интересных штучек, просто наша комната отражала их уникальный внутренний мир. И пройти по ней, иногда, было достаточно проблематично, зато с детства я вырабатывала походку Софи Лорен.

Плакаты с Bonny M, Фредди Меркьюри и ещё кем-то уже не помню с кем. Стена была завешана так, что обоев не было видно. В огромном шкафу (один книжный шкаф был поставлен на другой такой же шкаф и упирался в потолок) гордо красовалась такая же огромная коллекция пластинок, и супер навороченная система для прослушивания этих пластинок и кассет. Шкафы и коридоры были забиты книгами про марксизм-ленинизм и прочую «политэкономию». Родители учились на экономфаке и потом преподавали эту политэкономию, так что подобная коллекция нужна была для дела. В тайне я испытывала чувства схожие с чувствами неандертальца, которому впервые показали, как извлекать огонь. В моём случае я была неандертальцем, а родители с этими книжками без картинок обладали огнивом-тайным знанием, чтобы применять его к управлению миром (как мне объясняли в детстве политэкономия именно этим и занималась), а я все никак не могла понять куда и как применять этот «огонек». В детстве все просто и мир покоряется интуитивно, и без книжек.

Важным преимуществом квартиры во все времена считался балкон. У нас он располагался со стороны проспекта. Это сейчас люди на балконы выносят всякие полезные вещи, складируют хлам, ставят велосипеды и остекляют ужасным сайдингом и нелепыми рамами, в рамках собственного вкусового безумия. Тогда это тоже можно было делать и даже в нашем доме, но только со двора. А с фасада, поскольку он выходил на правительственную трассу, на балкон ничего нельзя было ставить. Про сушить бельё и говорить нечего. Что придавало общему виду проспекта опрятный вид, и это было прекрасно, замысел архитектора не портили вкусовая бесовщина, висящие трусы и так далее. Насчет выйти вечерком подышать воздухом на балкон запретов не имелось, но тут у нас случилась другая проблема. В какой-то момент красивая лепнина и кирпичи с верхнего балкона начала отваливаться. А приклеивать её обратно, в те времена было некому, и поскольку получить булыжником по голове никто не хотел, балконом мы не пользовались.

Интересно, что в детстве время идёт и воспринимается иначе. В моем детском представлении между строительством Кремля в XV веке, прокладкой тоннеля под Кутузовским в 1959 и каким-то моментом в 1980-х разница была не большая. От этого очень легко выстраивались причинно-следственные связи. Вроде того, что камни падали с балкона из-за постройки этого самого тоннеля. Во дворе, в песочнице без песка, тоннель часто обсуждался, в связи с тем, что якобы дом треснул, когда его прокопали, аж с третьего по пятый этаж. Причем обсуждалось в формате, как будто это случилось вот прямо сейчас, а не тридцать лет назад. Детские байки, байками, но тем не менее, когда по проспекту проезжали груженные грузовики, стаканчики на полочках на кухне слегка перезванивались.

Самое интересное, что проезжая недавно по Кутузовскому проспекту, я заметила в доме, напротив того, где мы жили забавные, типа, мешочки подвязанные под основаниями балконов. Что-то никогда не меняется.

Ещё одна интересная история про Дорогомиловский тоннель, первый транспортный тоннель Москвы, кстати. Правило – постоянно кататься с включенным фарами ближнего света вне города было введено у нас в стране в 2005, а в городе стало обязательным в 2010. До этого, обязательно включали фары только в тоннелях. Как крайне занудливый ребенок на тему соблюдения правил (я хотела стать водителем троллейбуса), о которых мне кто-то рассказал, я начинала их контролировать. Напоминая, даже таксистам, что надо нажать кнопочку. В какой-то момент даже возникли сомнения, зачем я это делаю, но наконец-то случился случай. Позволяющий говорить: «Ну я же говорила!» Если коротко: в тоннеле произошла авария в результате которой грузовик, каким-то способом порвал троллейбусные провода до такой степени, что они упали до земли, начали искрить и всё такое. Как говорят очевидцы, через какое-то время, когда образовался окончательный затор, а провода всё ещё были, очень явно, под током, в тоннеле вырубили свет. С тех пор таксисты попали под мой ещё больший контроль, но уже с обоснованием и конкретным примером.

Но вернемся, снова, в квартиру. Конечно же, на полах были ковры, периодически вытряхиваемые во дворе. Трясти даже маленькими ковриками, как вы помните, над правительственной трассой, с балкона, было не совсем можно. Да и неприлично всё-таки пылить на пешеходов. Пылесосы, конечно имелись и крайне качественные. И то, что сейчас преподноситься как инновация, чаще всего, было изобретено ещё до нас. Но людская сущность такова, что надо постоянно куда-то кардинально откатываться, чтобы потом же прикатиться к тому, что было модно и удобно уже сто лет назад. В моде, архитектуре это называют цикличностью, и по сути это единственные сферы, где это признают, как плюс и не стесняются официальных повторений. Современные дизайнеры ловите идею, у моей одноклассницы в 90-х годах прошлого века, был пылесос «Урал» – накрытый специальным чехлом он становился тумбочкой. Гениальное решение, поскольку проблема, куда засунуть пылесос присутствует в малогабаритных квартирах и в XXI веке. И в Советском Союзе были пылесосы с регулировкой мощности, сменными мешками, а ещё некоторые блестяще работали на выдувание и их использовали для грунтовки или покраски стен, присоединив шланг к вентиляционному отверстию. Можно только восхищаться хитрости изобретателя и ломать голову, как вообще он до этого додумался. И, конечно, совесть, в те времена, выше маркетинга – продукция была неубиваема, хотя и слегка тяжела по сравнению с современными девайсами.

Из пылесосов у нас был «Вихрь», «Тайфун» или «Циклон», и «Ракета» (она как раз вдувала и выдувала, поэтому использовалась на даче). Не одновременно, разумеется, что-то у бабушек с дедушками, что-то на даче. «Вихри» и «Тайфуны» были пузатенькими, как чайники, «Ракета» была ракетой не только по форме, но и по издаваемым звукам. Собственно остальные были не особо тише, но с задачей справлялись прекрасно, никогда не ломались, единственное неудобством заключалось в встряхивании мешка с собранным мусором. А какой прекрасный запах издавал пылесос после уборки елочных иголок, оставшихся от отмечания Нового года. Почему никто ещё не додумался делать воздушные фильтры из прессованной хвои? Также пылесосом было принято ловить комаров и мух, сушить волосы и одежду.

Зимние колотушки ковров – это почти ритуальное действо. И крайне энергозатратное, ну или спортивное. Как сейчас говорят сноубордисты и лыжники, ковры в идеале выбивать «по пухляку». В начале нужно было свернуть ковер, чья площадь позволяла завернуть в него среднегабаритного взрослого человека. Затем разместиться с ним в лифте, обычном, маленьком, не грузовом. Вылезти из этого лифта, без лифта, разложить на прекрасном только выпавшем дворовом снежке, попрыгать по нему или покидать снега и похлопать специальной хлопалкой. Или сразу повесить на спортивные брусья и начать выбивать.

Зима давала много бытовых радостей и традиций. Сейчас появился термин «уплотнить окно» завуалировав тем самым косяк изготовителей или установщиков пластиковых окон. Тогда никого не смущало, что деревянные окна сифонят, это было вполне логично, учитывая их почтенный возраст и то, что рамы деревянные. Признавалось это на государственном уровне, так как различные фабрики производили рулоны бумаги для оклейки окон. Странно, что на упаковках писали граммы, а не метры. Производилась она в двух форматах гуммированная и не гуммированная, то есть с клеем или без. У каждой семьи был свой способ заклеивания окон. Кто-то в начале вымачивал газеты, кто-то находил обрезки поролона (его можно ещё оставить на следующий год и сэкономить) – стоит отметить, что щели иногда были такие, что «наполнители» легко запихивались отверткой. Далее, варили клей из крахмала или приклеивали бумагу через процесс её вымачивания в мыле. Весной всё это отдиралось, иногда с краской, поэтому рамы были всегда многослойно прокрашены от души. Сколько денег на производство бумаги, клея и всего остального, человеко-часов, например, тратилось каждый год, чтобы в квартире стало тепло? Почему никто не думал поменять рамы на нормальные? И при всём этом ежегодном ненормальном действе, когда стали появляться пластиковые стеклопакеты полстраны стонало и распускало слухи, как это вредно и опасно и продолжало каждый год вымачивать бумажки в разных составах.

Соседка

Меня иногда оставляли с соседкой – Верой Константиновной. И тогда, она мне рассказывала разные истории из своей молодости. Как-то в районе Девичьего Поля она встретила Льва Толстого на лошади, он там просто проезжал, может домой к себе ехал. Если кто-то запамятовал, то начиная с 1910 года Лев Николаевич уже никуда ехать не мог. Поэтому потенциальный возраст соседки благоговейно восхищал. В детстве я смутно представляла творчество Льва Толстого, за исключением объёма произведений (в квартире у бабушки красиво расставленные собрания сочинения, позволяли сделать вывод, какими трудолюбивыми раньше были писатели). Факт лицезрения Толстого меня впечатлил до глубины души, я подумала, что нашей соседке минимум 200 лет, до этого я думала, что ей сто. Ведь на соседней с Толстым полке у бабушки были собрания Пушкина, Лермонтова, Тургенева и казалось они все ровесники эпохи египетских пирамид. Соседка даже о чём-то с Львом Николаевичем поговорила, но о чем я не помню, что конечно, крайне жаль. Только на этом факте можно было бы развернуть книгу воспоминаний в формате: «Личные встречи. Соседи, которых мы не знали».

Ещё она рассказывала, как было холодно в гражданскую войну, и она использовала свои длинные волосы для утепления вместо шапки, потому что шапки не было. И как они с подругами собирали на замерзшем поле оставшиеся после уборки колоски, тёрли их между ладоней, чтобы очистить от шелухи и ели. Какое-то время это была их единственная еда. Хлеб для неё был культом, она не представляла, как можно не доесть корки или выкинуть их в помойку. И на старости лет, смаковала каждый кусочек, получая истинное наслаждение.

Как-то мы с ней слушали радио, там была передача о Гагарине. И я очень расстроилась, когда узнала, что он погиб. При том что программу слушали мы в конце 80-х. Но, откуда я могла узнать что он умер двадцать лет назад? Первый человек в космосе на веки веков, по телевизору часто о нем говорили и показывали, как живого человека, или это может были старые передачи. И до того момента, я свято верила, что, когда я вырасту, он будет обучать меня вождению ракет, на крайний случай мы поженимся. В целом, я в детстве, всегда была уверена в том, что все о ком ты читал в книжке и видел в фильмах от трех поросят до трех мушкетеров и космонавтов, существуют где-то в параллельной реальности, которая может быть прямо сейчас и за углом.

У этого замечательного человека, Веры Константиновны, не было родственников, как мы думали. Но, стоило ей отправиться в мир иной, как сразу объявились претенденты на жилплощадь. Они ломились в квартиру, им, естественно, не открывали, они начинали бить ногами или чем-то ещё. Дверь была защищенная, 90-е были в разгаре, поэтому с ноги её выбить было сложно. Я их ненавидела всей душой. Было страшно, поскольку я не знала того, что это были просто мелкие, жаждущие квадратных метров, ограниченные существа. Где они были до этого? Знали про Льва Толстого? До сих пор интересно, как они вообще нашлись, может быть соседка им всё-таки писала, в одну сторону. Такое в кино обычно показывают, а берут из реальной жизни.

На примере моей соседки и её родственников, я поняла насколько не совершенны человеческие взаимоотношения. А в комнате соседки, я считала, надо было сделать музей человека, видевшего Льва Толстого или что-то в этом роде.

Двор

Двор – это Двор. Своим двором гордились, даже если в соседнем была более совершенная детская или спортивная площадка. Свой двор – всегда лучший. В нашем была детская площадка с песочницей. Причём песок, это только название. За низким заборчиком, обозначающим границы, было что-то типа пыли в перемешку с камнями и бычками. Из этого «что-то» пирожки не лепились. Почему некоторые взрослые воспринимали песочницу, как большую пепельницу, до сих пор неясно. Тем не менее, бычки собирать, а ещё и раздербанивать их на части, было гораздо интереснее куличей. Поэтому со стороны всё выглядело нормально – сидят дети в песочнице и ковыряются. В бычках интересовал естественно фильтр, как отличный материал для постройки и утепления тайников, но об этом далее.

Самым крутым аттракционом считалась карусель, с интересной амплитудой вращения. Благодаря чьей-то недюжей силе, одно звено и саму ось погнули. От этого, она на одном из поворотов лихо просаживалась вниз, а потом её подкидывало вверх. После такой карусели, обычные не поломанные, казались дико скучными. Подобные механические повреждения неведомой силы наблюдались и в других дворах. Богатыри перестройки оставляли свой след повсеместно.

Рядом стоял деревянный домик с горкой в древнерусском стиле. То есть, избушка, а избушки, как известно, в народном эпосе часто были без окон и дверей, или ещё того хуже. Вполне возможно, разработчики читали в детстве только жесткие сказки – про отъем лисичкой у зайчика жилья; про перенаселение и крах строения от звериного перенаселения; про перед и зад, и вросшую носом в потолок Бабу-Ягу. Отсутствие доброты в их домашней библиотеке привело к тому, что дверной проём у нашей избушки, конечно имелся, а окно было такое, будто бы дети с детства должны уметь вставлять в амбразуру пулемёт и бить врага. Куриных ног не было, но внутри стоял запах, который до сих пор не выветривается из мозгов. Суть в том, что избушки изготовлялись из реальных бревен, которые со временем темнели, рассыхались и от этого прекрасно впитывали любые запахи. Играть там было точно нельзя. Но самое печальное, что и при игре в прятки долго находиться там тоже без слёз не представлялось возможным. Детство время вопросов и очередной, кто использовал избушки, как сортир, тоже постоянно витал в воздухе. Интересно узнать, что значит нынешнее сведение к минимуму вонючести детских площадок с точки зрения какой-нибудь эволюции, например. Что люди стали более развитыми существами, уровень этики/эстетики стал зашкаливать? Адаптация или естественный отбор? Или просто решены проблемы общественных туалетов, уборки территории или камеры видеонаблюдения не дают писунам развернуться по полной?

К избушкам, по проекту, прилагались какие-то деревянные идолы, создающие сказочную атмосферу. Размер у них был соответствующий для идолопоклонства. Не помню точно, кто стоял у нас во дворе, но обычно это были либо старик со старухой из «Сказки о рыбаке и рыбке», либо зайчик с лисичкой откуда-то ещё. На самом деле, идея стилистики площадок была очень правильной, в стиле народных сказок и когда они появились, наверное это всё было очень нарядно и здорово, но к середине 80-х они катастрофически рассохлись. В любом случае, немного смущает выбор этих сказок. При всем уважении к Александру Сергеевичу, играть в детстве во взбалмошную старуху и её несостоятельного мужа, кажется несколько преждевременным.

Ещё была избушка-горка. Существовала зимняя традиция заливать эту горку. Где-то под ночь, когда мороз был посильнее, все активные отцы двора собирались с ведрами у горки. В начале с горячей, потом холодной водой всем двором, мужчины таскали ведра. К утру, а иногда и сразу, в зависимости от морозов, ледяная дорожка раскатывалась до середины двора.

Отдельно огороженная спортивная площадка, для тех, кто постарше, с различными лесенками и спортивными штуками для развития мускулатуры, и ведения здорового образа жизни, во дворе тоже присутствовала. Длинные железные брусья, как в спортивной гимнастике, чаще всего использовались жильцами дома для выбивания ковров. На остальных снарядах висели дети. Ни какой заботы о безопасности, только металл и утрамбованная земля, но лучше в детстве узнать, что/где твердое, чем к пенсии выяснить, где кончается резиновое покрытие. Но главное, что эта площадка была обнесена сеткой, которую можно было местами отогнуть от столбов и попасть в пространство между двух заборов. Об этом чуть позже, в начале о том, что было за железобетонным забором, который с одной стороны закрывал двор. За ним было самое прекрасное место на Земле – ПТУ! Да не простое, а с авиационным уклоном.

Такой подарок судьбы есть не у каждого в детстве. Ценно было не само ПТУ, а его помойка. К счастью ПТУшники очень хотели сократить дорогу к кинотеатру, который был в соседнем дворе. Может не совсем к нему, он всё таки был детским, а к «Призыву», который располагался через дом и уже считался взрослым. Говорили, что там ещё был тир, чтобы размяться перед какими-нибудь «Пиратами XX века», например. Что не сделаешь ради искусства – трехметровую бетонную плиту в одном месте слегка (полторы тонны где-то) отодвинули, а когда поняли, что дальше не идёт, а всё равно не протиснешься, – проковыряли. И у нас с ПТУшниками образовалась окно в мир – у них в мир кинематографических иллюзий, у нас в бесконечный мир авиационного мусора. Естественно, взрослые всех поколений запрещали младшему поколению: лазить через заборы, бегать в соседний двор, выходить на дорогу, но, никогда не запрещалось рыться в помойках. Мне во всяком случае точно, в нашем интеллигентном дворе дети этим не занимались, так думали взрослые, так всегда думают все взрослые. Поэтому мы нарушали только одно правило – соседнего двора, но дыра в заборе не считалась перелезанием, а на дорогу и выходить не приходилось.

И вот она! Помойка! А там чего только не было: и металлическая стружка, и какие-то горы окаменевшего шлака, по которому так приятно было лазить, и железки невероятных форм и расцветок. А цветные проводки из которых плелись километры браслетиков, тонны корзиночек и человечков – вообще не поддаются оценке – короче, райское место. Но, возникала проблема, если часть полезных штук можно было пронести домой в кармане, а если это прекрасная металлическая палка, то в рукаве, то что делать с остальным добром? Поскольку помойку всё-таки, иногда вывозили. На помощь приходил древний инстинкт, присущий всем у кого есть лапки – сокровища нужно спрятать, а точнее закопать. И тут то, очень пригодилось непонятное пространство между двух заборов – сетки спортплощадки и бетонного забора, между которыми уже выросли какие-то деревья и взрослым туда пропихиваться было проблематично, в отличии от детей. Идеальное место для складирования сокровищ. Закопать тоже надо уметь грамотно, то есть выложить, например бычками (которые бережно извлекались из песочницы без песка) – отковырять фильтр, выложить ими дно тайника (после камушков разумеется) для особо ценных вещей (иногда можно было найти цветные стеклышки, а мелкие болты и шурупы, однозначно, нуждались в особом хранении), сверху часть крыши сделать из палочек и обязательно должно быть окошко из стекла, чтобы можно было поглядывать, как они там железки полёживают. Тайник, разумеется, располагался под конкретным ориентиром – деревом, кустом, столбом забора.

Детский сад

Детский сад – это, как говорится без комментариев. Никакой радости по поводу нахождения там, испытывать было невозможно по определению. Принудительный дневной сон; в туалет запускали всей толпой, на унитаз садилось сразу несколько детей; еда была добровольно-принудительной, больше принудительной, так ещё и не вкусной . Я не понимала одного, почему надо спать, когда не хочется; почему сидеть толпой на одном унитазе весело (реально все бежали, как на праздник); почему надо есть какое-то непонятно «что» и ещё говорить за это спасибо. Из-за моих мировозрений частенько случались проблемы, потому как, я на деле отказывалась выполнять все эти регламенты, максимум на что я была готова – изображать сон. Это единственная организация, с которой я столкнулась в детстве, о которой либо хорошо, либо ничего кроме правды.

Прогулки осуществлялись во дворе двора жилого дома в загоне для выгула (площадка детского сада). Часть детей, конечно, радостно играла в какие-то игры. Часть висела на заборе в виде сетки-рабицы, наблюдая за миром вокруг. Куда-то спешили люди, из арки шумел Кутузовский проспект. Мой папа всегда считал, что перед тем, как начать мечтать о профессии водителя троллейбуса, я хотела стать пожарным. Могу объяснить почему, квартиры в доме, окружавшем площадку для выгула детей постоянно-периодически горели, а мы за этим также постоянно наблюдали. Как слаженно работает пожарная команда, как восхищаются все, когда всё страшное позади, какие у них классные машины и лестницы. Поскольку люди в доме жили, по идее, вполне приличные, возможно причиной эти постоянных вызов спецслужб, могли быть телевизоры (об этом читайте чуть позже).

Вдохновленная этими видениями, я заставляла родителей после похода на Дорогомиловский рынок заходить, посмотреть, как там пожарная часть на Студенческой поживает. Иногда, там были открыты ворота гаражей и красивые пожарные машины стояли, очень красиво стояли. Из-за этого обстоятельства, я абсолютно не помню каких-то интересных историй про рынок, там просто были вкусные запахи в отделе солений и, выбирая продукты, мы ходили там по одном маршруту.

В целом, интересно, как на примере истории одного места можно увидеть все технологические надежды и их, собственно крах, а главное их такие же интересные последствия. Место, где сейчас стоит дом номер 18, в котором постоянно что-то дымилось, яркий представитель того, как время и идеи людей прут быстрее их реализации, а расхлебывают всё это следующие поколения. Прежде, чем здесь появилось творение Дмитрия Чечулина, знаменитый «Красный замок», «Розовый универмаг» (говорят, что здесь купить можно было всё, вообще всё), тут располагалось очень интересное с точки зрения функционала здание. Фабрика-кухня! Это такое предприятие, которые должно было добавить ещё больше свободы в жизнь граждан после революции, особенно женщин.

Только пару лет, как женщинам разрешили голосовать и быть избранными, появилась первая в мире женщина-министр Александра Коллонтай. Вместе с эти появились и проблемы: когда стоять у плиты, точнее у примуса; когда готовить, ведь чтобы что-то приготовить, иногда надо было ещё притащить воды; когда делать заготовки, как их собственно хранить, если холодильников в домах ещё не существует? Когда, если в рамках полного полноправия надо идти работать на завод? А даже, если не идти, прогресс должен быть прогрессом и фабрики-кухни, стали не только местом питания, но и школой этого самого общественного питания. Долой кухонное рабство! Позитивный энтузиазм революции давал побочные эффекты, понятные только со временем. Как бы не звучало дико, но для масс понятие индивидуальной посуды, ещё 100 лет назад местами отсутствовало. Помимо общего котелка и отсутствия тарелок, хранить остатки пищи было несколько опасно для здоровья. Можете поэкспериментировать и не пойти на следующий день на работу. Поэтому готовить нужно было каждый день. Об этом кто-то задумался на верхах и реализовал прекрасный проект. Меню в фабриках-кухнях изобреталось с особой тщательностью и с учетом того, чтобы человек поев – был сыт и здоров, и не за дорого. Пропагандировались семейные походы: приятная обстановка с музыкой, возможность потом почитать газету или поиграть в шахматы, пообщаться с коллегами и так далее. Проект с треском провалился. Не помогло даже супер оборудование из-за границы на котором всё готовилось. Не ко времени он был, публика была не подготовлена, да и не слишком масштабно стартанул. Из-за этого он многими воспринимался, как особенное место, куда только на праздники и по особому случаю. Из всего этого рая дальше в жизнь пошли только полуфабрикаты. Самовыражаться женщины, наравне с мужчинами продолжили, совмещая полноценную жизнь с готовкой на маленьких кухнях. Кстати, некоторые исследователи приписывают малые габариты кухонь при проектировании домов в последующие годы, именно тем, что кухня при идеальном раскладе была бы и не особо нужна.