Золотая булавка Юлия Цезаря

Вита принялась тыкать пальцами в кнопки.

И тут же лицо вытянулось от разочарования: заряд-то был, вот только сигнала сети не было. Конечно, кому придет в голову ставить вышку сети на этом Острове, куда люди заплывают от случая к случаю. А до вышек на берегу слишком далеко.

Вита чуть не заплакала от обиды.

Нет, она не может раскиснуть и сдаться! Думать, думать, думать.

Почти сразу в голову пришла здравая мысль.

С чего вдруг она впала в панику? Почему решила, что дверь, которую запер какой-то злой шутник или законченный идиот, – единственный выход из башни?

Она же сама видела, что винтовая лестница идет от двери не только вверх. По ней можно спуститься, и там наверняка имеется еще один выход, более удобный, чем тот, через который она вошла. Там не придется карабкаться по полуразрушенной лестнице!

Вита не могла понять, почему такая простая мысль осенила ее только сейчас. Она могла объяснить это разве что тем, что в ее характере было что-то от кошки, а кошки от любой опасности убегают наверх – взбираются на дерево, на чердак, на крышу. Путь наверх кажется кошкам самым естественным. Это потом уже, когда опасность миновала, выясняется, что такая кошечка не может самостоятельно спуститься с крутой крыши или высоченной сосны…

Все, больше она не позволит кошачьим инстинктам одолеть собственный разум.

Вита решительно зашагала вниз по каменной лестнице.

Правда, очень скоро ей пришлось сбавить скорость: каменные ступени были неровными, стертыми за сотни лет, скользкими от сырости. Не говоря уже о том, что спускаться по горному склону или по крутой лестнице всегда труднее, чем подниматься.

В довершение ко всему с каждым поворотом лестницы в башне становилось все темнее.

В верхней части башни через каждые несколько метров были бойницы, а здесь, внизу, ее окружали только глухие стены. Сначала сверху еще проникал неяркий свет, но после третьего или четвертого поворота стало так темно, что Вита едва могла различать ступени. Уже через минуту ей пришлось находить их на ощупь.

Она надеялась, что спуск будет не очень долгим. Лестница должна вот-вот закончиться и привести ее к выходу. Ведь вход, через который она попала в башню, не так уж высоко – никак не больше десяти – двенадцати метров над землей.

Но Вита все спускалась и спускалась, винтовая лестница делала оборот за оборотом и никак не заканчивалась, а уходила все глубже в темноту.

Ясно, что она уже в подземелье крепости. Стало так темно, что ступени впереди терялись во мраке. Чтобы разглядеть их, пришлось достать мобильный телефон и включить подсветку.

Бледный голубоватый свет осветил сырые стены и уходящие вниз ступени.

Хоть какая-то польза от этого телефона. Хорошо, что она не забыла его зарядить.

И тут она, наконец, увидела, что лестница заканчивается.

Однако ее ждало новое разочарование. Вита рассчитывала, что внизу она найдет выход наружу, но нет, лестница привела ее к уходящему во тьму коридору с каменным сводом.

Свет ее мобильного мог выхватить из темноты только кусок сырой каменной стены, крутой свод потолка или каменный пол, на котором то здесь, то там темнели лужи и виднелись пятна плесени. Вдруг в пятне света мелькнуло что-то живое, прошуршало и скрылось – Вите показалось, что это была крупная многоножка или скорпион.

Ее передернуло – от страха или от озноба? Но другого выхода не было, и она пошла вперед.

Телефон по-прежнему освещал только небольшой участок коридора. Что было дальше, за этим кругом бледного голубоватого света, можно было только гадать. Ей не хотелось даже думать, что она станет делать, когда заряд мобильного закончится и она останется в полной темноте.

Но пока свет был, Вита шагала вперед, отгоняя прочь мрачные мысли. Она внушала себе, что этот коридор рано или поздно должен куда-то привести, должен вывести к свету и к людям.

Но нет, коридор привел ее к закрытой двери.

Вита едва не застонала от отчаяния.

Спуститься с таким трудом по каменной лестнице, едва не переломать ноги, пробираться в темноте по сырому подземному коридору – и все только для того, чтобы упереться еще в одну запертую дверь!.. Вот уж невезение.

Только не впадать в панику, напомнила она себе. Только не терять контроль.

Взять себя в руки, осмотреться, оценить ситуацию, принять разумное решение.

Первым делом она осмотрела дверь.

В отличие от той наверху, которую запер кто-то неизвестный, эта дверь была трухлявой, насквозь прогнившей от времени и от сырости, вся в щелях, трещинах и разводах плесени.

Что ж, уже легче.

Как ни противно это было делать, Вита пнула трухлявую дверь ногой и проломила ее насквозь, как мокрый картон.

Еще удар, еще.

Через несколько минут в двери образовался пролом, достаточный, чтобы в него мог пролезть взрослый человек. Тем более такая стройная девушка, как Вита.

Конечно, неизвестно, что ее ждет за этой дверью, но не стоять же на месте. Вита собрала в кулак всю свою волю, пригнулась – и вот она уже по ту сторону двери. За шиворот попало что-то холодное и влажное, Вита вздрогнула… Нет, это всего лишь кусок гнилой древесины, который она вытащила из-за воротника.

Теперь она выпрямилась и снова посветила мобильным.

Насколько позволял судить скудный свет, она оказалась в круглом помещении с высоким сводчатым потолком, скрывающимся в темноте. Почти все пространство здесь занимали какие-то каменные обломки. Странно, но эти обломки не были навалены кое-как, бесформенной грудой, как бывает в разрушенных строениях. Нет, куски камня здесь были сложены ровными рядами.

Вита подошла ближе, чтобы лучше осмотреть камень.

Это были обломки мраморных колонн, части капителей, фрагменты мраморных фризов с изображением античных богов и суровых воинов в доспехах. Кое-где по ровной мраморной поверхности тянулись латинские надписи.

Вита вспомнила, что говорила Миляна: за тысячу лет до того, как здесь появилась крепость, на этом месте были выстроены древнеримские укрепления. Наверное, эти обломки и есть то, что от них осталось.

Это было интересно, но сейчас ее гораздо больше занимало, как выбраться из подземелья на солнечный свет.

Но один из обломков все-таки привлек ее внимание.

Вита посветила на этот кусок мраморной плиты и поняла, что ее так заинтересовало.

В углу плиты была высечена звериная морда. Лев, как над входом в крепость? Нет, это не лев, это какое-то другое существо с грозно оскаленной пастью.

Точно такое же существо было на ее новой застежке. На той самой бронзовой фибуле из антикварного магазинчика, похожего на пещеру Аладдина.

Она услышала от продавца незнакомое слово и вчера посмотрела в интернете, что оно значит. Фибула – застежка, которой скрепляли полы римского плаща. Сейчас эта фибула лежала у нее в сумке, но Вита и так знала, что на ней точно такое же изображение.

На мраморе рядом с этим свирепым созданием было высечено несколько слов, наверное, по-латыни. Вита не удержалась и сфотографировала загадочную плиту на телефон. Когда выберется отсюда, она обязательно прочтет, что здесь написано.

Подсветка телефона на секунду погасла, и Вита снова оказалась в непроницаемой темноте.

Хотя нет, не в такой уж непроницаемой. В дальнем конце помещения виднелось бледное пятно света.