– Этот Кригер тебе родственник?
– Ну да, дядя… – проговорил Илья, решив, что так будет проще, чем объяснять этой тетке реальное положение вещей.
– Паспорт! – отчеканила кладовщица.
– Его?
– Зачем мне его? Твой паспорт!
– Но я не взял паспорт… я не думал, что он понадобится…
– Не думал он! То-то и оно, что не думал! А надо думать! Без паспорта вообще из дома выходить нельзя! Мало ли что случится? Паспорт всегда нужно при себе иметь!
Илья собирался уже подсунуть тетке водительские права, но неожиданно кладовщица смягчилась:
– Ладно, если нет паспорта, просто распишись вот здесь. Только инициалы полностью.
Она придвинула Илье раскрытую книгу, показав толстым пальцем на нужную строчку. Илья вписал туда свою фамилию и инициалы, и кладовщица снова нахмурилась:
– Я сказала: инициалы полностью, а ты только буквы написал!
– Так это же и есть инициалы…
– Не умничай тут! Я сказала: полностью, значит, имя и отчество целиком написать нужно! Ну ладно, как написал, так и написал, но в следующий раз чтобы полностью…
– Надеюсь, я больше никогда сюда не попаду, – вполголоса пробормотал Илья.
Кладовщица, видимо, не расслышала его реплику и, взяв с одной из полок пакет с вещами, бросила его на прилавок. Илья на всякий случай заглянул в пакет – там была одежда Германа Карловича.
– А еще трость должна быть, – заметил он, вспомнив слова старого ювелира.
– Чего?
– Трость. У дяди была трость.
– Палка, что ли?
– Ну да, если хотите, палка. Черная такая. С серебряным набалдашником.
– Если хотите… – передразнила его кладовщица. – Я лично ничего не хочу! Это вы все время чего-то от меня хотите! Вас, между прочим, много, а я тут одна! Сижу здесь круглые сутки, света белого не вижу… так что – палка?
– Ну да, палка…
Кладовщица вернулась к полкам, порылась на них и принесла Илье три трости. Вернее, тростью можно было назвать только одну – черного дерева, с серебряным набалдашником в виде собачьей морды. Две другие и правда были скорее палки: одна суковатая, с кривой ручкой, вторая больше походила на лыжную палку, по всей видимости, это была палка для скандинавской ходьбы.
– Которая твоя? – лаконично осведомилась кладовщица.
Илья без колебаний выбрал трость из черного дерева, поскольку остальные никак не подходили Герману Карловичу, и покинул негостеприимный склад.
В коридоре он столкнулся со странной женщиной неопределенного возраста. Та шла, ссутулившись и высоко подняв воротник черного пальто, черный берет был сдвинут на лоб и почти закрывал глаза. Илья успел разглядеть только заостренное лисье личико. Впрочем, он не приглядывался, у него были другие заботы.
«Жалко Германа Карловича. Надо же, под машину попал. Не увидел, не успел отскочить… Старость не радость, это уж точно».
Илья вышел из больницы и направился к автостоянке. Пока он был в больнице, выпал снег, который почти сразу растаял и превратился в скользкую ледяную кашу. Илья уже подходил к своей машине и даже отключил сигнализацию, когда услышал за спиной чьи-то торопливые шаги и шумное, хриплое дыхание.
– Молодой человек! – раздался озабоченный женский голос. – Молодой человек, постойте! Постойте, я вам говорю!
Илья обернулся.
К нему торопливо приближалась та самая женщина, с которой он столкнулся в больничном коридоре. Только теперь воротник пальто был опущен, и берет она поправила, так что ему было хорошо видно хитрое лицо и неприязненно блестящие глаза.
– Молодой человек! – повторила женщина, тяжело дыша. – Вам по ошибке выдали мои вещи. Верните их мне!
– Ничего не знаю! – ответил Илья раздраженно. – Это мои вещи… то есть вещи моего родственника.
– Никакой он тебе не родственник! – прошипела женщина, приближаясь. – Отдай вещи по-хорошему! Отдай, а не то пожалеешь! Тебе же хуже будет!
– Что?! – Илья удивленно взглянул на женщину. Он решил, что ослышался. Угроза, звучавшая в ее словах, не вязалась с безобидной внешностью.
Впрочем, эта женщина казалась безобидной только на первый взгляд.
– Отдай! Отдай вещи! – тихо, настойчиво повторяла она, приближаясь к Илье.
Илья попятился и тут перехватил быстрый взгляд, который женщина бросила ему за спину. Он осторожно оглянулся и увидел, что сзади к нему крадучись приближается невысокий, сухопарый мужчина с прилизанными набок бесцветными волосами. С виду вроде бы пожилой, но сильный.
Илья огляделся по сторонам. Как назло, на больничной стоянке не было ни души.
– Не уйдешь! – прошипела женщина.
Илья закусил губу. Что делать?
Женщина приближалась, следя за ним, как кошка за мышью. Нет, скорее, как лиса за зазевавшимся цыпленком. И мужчина подходил сзади, Илья уже слышал его шумное дыхание.
Под влиянием какого-то неосознанного импульса он швырнул в женщину пакет с вещами Германа Карловича. Та, должно быть, не ожидала этого, инстинктивно потянулась, чтобы схватить пакет, и при этом потеряла равновесие, поскользнувшись на подтаявшем снегу. Упав навзничь, она нелепо раскинула ноги и руки и забарахталась, как упавший на спину жук.
Быстро обернувшись, Илья взмахнул тростью и попал нападавшему мужчине по руке.
В эту минуту произошло нечто странное.
Илье показалось, что серебряная собачья голова на набалдашнике трости открыла пасть и укусила нападавшего за руку. Так это было или Илье только показалось, но незнакомец вскрикнул, отскочил и затряс рукой.
Илья не стал ждать, юркнул в машину и резко выжал газ.
Уже выезжая со стоянки, в зеркале заднего вида он видел странную парочку, которая бежала за машиной, бессильно грозя кулаками и посылая вслед Илье проклятия.
Пакет с одеждой старого ювелира остался валяться на снегу, но не возвращаться же за ним! Главное, что трость, о которой так настойчиво говорил Герман Карлович, лежала на соседнем сиденье.
– Ну и ну! – Илья потряс головой и сосредоточился на дороге. Не хватало еще в аварию попасть, а обо всем остальном он подумает дома.