Чаша Герострата

Я с тех давних пор помнила и эту дверцу, и этот замок. Помнила, что тогда ключ от него прятали за дверной притолокой.

Замок с тех пор так и не поменяли, видно, ни у кого не дошли руки.

Я протянула руку к притолоке – и тут же нащупала ключ на прежнем месте.

Я открыла замок, открыла дверь, за которой была узкая лесенка, ведущая на чердак.

– Откуда вы все это знаете? – спросил Дмитрий, удивленно взглянув на меня.

– Потом, все потом! – отмахнулась я и полезла вверх по лестнице.

Мы поднялись на чердак.

Здесь нас встретил ровный, непрерывный гул, словно на чердаке заводили моторы несколько мотоциклов.

Это ворковали голуби.

У них здесь было настоящее общежитие.

При нашем появлении голуби взлетели, заметались по чердаку, то и дело задевая нас крыльями.

Я уверенно шла через чердак к его дальнему концу.

Там была еще одна дверь, не запирающаяся.

Мы прошли через нее и попали на другой чердак.

Это был чердак другого дома, подъезд которого выходил на соседнюю улицу. Там наверняка никто не караулит Колесникова, значит, там можно безбоязненно выйти из дома… Да если честно, то полиция и этот чердак поленилась проверить, увидели, что замок висит, – и успокоились.

Но прежде чем покинуть чердак и спуститься по лестнице, я подошла к чердачному окну.

Это окно выходило на маленький балкончик, который нависал над крышей.

Не говоря ни слова, я перелезла через подоконник и выбралась на балкончик.

Отсюда был виден почти весь город: крыши соседних домов, а за ними – серо-синяя полоса Невы, сверкающий шпиль Петропавловской крепости…

Я оглянулась на своего спутника.

У него было изумленное, растерянное лицо.

– Откуда… откуда вы знаете про этот балкон? – проговорил он вполголоса.

И вдруг в его глазах что-то изменилось.

– Поля?! – выдохнул он.

И тут сквозь внешность взрослого человека проступило детское лицо.

– Митя?! – произнесла я неуверенно. – Но ты же был Сковородников…

– Родители развелись, и мама переписала меня на свою фамилию. Так это действительно ты?

– А это – ты?

– Если это действительно ты, скажи, к какому роду принадлежал Чингачгук!

– К роду черепахи, само собой! У него и татуировка была на груди соответствующая…

– Полька, это правда ты! А как ты меня нашла? И что ты такое говорила про полицию?

– Да, про полицию… – спохватилась я. – Там, внизу, тебя караулят полицейские. Но думаю, что про этот выход они не знают и мы сможем незаметно уйти.

– Почему они меня караулят?

– А ты не знаешь? – прищурилась я.

– Догадываюсь… – Он отвел глаза. – Но ты-то тут каким боком?

– Вот в этом я и хочу разобраться. Скажи, ты ведь посещал коуча по имени Леонид?

– Ну да…

Он снова внимательно взглянул на меня и проговорил:

– А ведь я тебя там видел… ты тоже, что ли, к нему ходила?

– Ходила, ходила… к этому мы еще придем, а пока расскажи, что тебя к нему привело и в чем заключались ваши занятия.

– Ох… мне бы не хотелось об этом говорить… Противно так все…

– Нет уж, давай рассказывай. Дело очень серьезное и касается нас обоих.

– Ну, если так… понимаешь, я был женат… – Он снова отвел глаза и надолго замолчал.

– Ну давай уже, не тяни! Время дорого!

– Да… в общем… я любил жену и думал, что у нас все хорошо, но однажды застал ее с одним таким… ну, не могу я об этом говорить! Как вспомню ту картину – у меня прямо в глазах темнеет!

– Хорошо, пропусти эту часть. Переходи прямо к коучу.

– Ладно… в общем, знаешь, как говорят: «От любви до ненависти один шаг». Вот я этот шаг и сделал. Я так возненавидел Аллу, что не мог дальше жить. Думал, что-нибудь сделаю с собой… или с ней. И тут мне в почтовый ящик положили листовку…

– Ага! Ту самую листовку…

– Ту самую?

– Ну да, мне тоже такую положили… ладно, не будем отвлекаться. Продолжай.

– Ну, мне терять было нечего. Пришел я к этому коучу, и он мне говорит: «Тебя разъедает ненависть к бывшей жене, и чтобы ничего не натворить, попробуй придумать, как ты ее убьешь. Продумай тщательно, в деталях…»

– Угу…

– Я, конечно, сначала очень удивился, а потом подумал: а почему бы и нет? Лучше сделать это мысленно, чем…

Ну да, подумала я, все в точности как со мной… хотя Леонид и не отрицал, что в этом заключается его метод.

– Ну вот, – продолжил Митя, – самое интересное, что мне действительно стало легче.

Я вспомнила свою историю. Да, мне тоже здорово полегчало, когда я продумала убийство Александры…

– А потом…

– Не говори. Давай я угадаю. Потом твою жену действительно убили. Причем именно по тому сценарию, который ты придумал. И ты стал главным подозреваемым.

– Точно… откуда ты знаешь?

– От верблюда…

– Да ну тебя…

– Оттуда, что со мной было то же самое. И меня уже вызывали в полицию…

– Но тебя отпустили?

– Отпустили, потому что у меня было алиби на время убийства. А как у тебя с этим?

– У меня алиби нет.

– Вот поэтому за тобой сегодня и приехали. Тебя хотят арестовать.

– Но я же ничего не сделал!

– Они так не считают. Все улики наверняка указывают на тебя.

– Я пойду к этому коучу и разберусь! Ведь, кроме меня и его, никто не знал все детали задуманного…

– Можешь не ходить. Я там уже побывала.

– И что?

– А то, что Леонида там больше нет, в квартире живет какая-то дама… точнее, тетка с собачкой, и она уверяет, что никакого коуча там и близко не было и квартиру она никому не сдавала.

– Как же так? И главное – что делать?

– Пока нужно куда-то тебя устроить. В какое-нибудь безопасное место.

– Не могу же я всю жизнь прятаться!

– Обо всей жизни речь не идет. Нужно спрятать тебя на какое-то время, а пока самим попробовать разобраться в этой истории.

Он наклонил голову и стал похож на того лобастого мальчишку, которого я знала когда-то давно. Тот был упрямый к тому же. Похоже, таким и остался.

– А для начала, – мягко сказала я, – нам нужно убраться отсюда и где-нибудь посидеть в тишине и обсудить наши планы.

– Наши? – переспросил он. – Но ты не обязана мне помогать, а к тебе самой у полиции нет претензий.

– Не болтай ерунды! – оборвала я его. – Во-первых, я хочу разобраться в этом загадочном деле. Оно ведь меня касается напрямую. А во-вторых, мы ведь с тобой дружили в детстве, а такое не забывается!

– Точно, дружили… – сказал он и почему-то вздохнул.

Мы спустились с чердака, вышли на улицу – на другую, гораздо более оживленную, чем Старосельский переулок.

Тут Митька тоскливо протянул:

– Моя машина… что же, я так ее и оставлю?

– О чем ты говоришь! Забудь про машину! Около нее дежурят полицейские. Ты ведь не хочешь, чтобы тебя арестовали!

– Не хочу… – вздохнул он. – Но документы… они ведь остались в квартире.

– Про них пока тоже забудь. Может, позже мы придумаем, как их достать.

– Ну да, машину я, может, тоже позже заберу. Они ведь не вечно будут там дежурить.

– Забудь про машину! Ты ведь в розыске, значит, твою машину тоже будут искать.

– Но я к ней так привык… не знаю, как буду без нее, совсем не умею пользоваться общественным транспортом.

– Ничего, научишься! В этом нет ничего сложного. Вон, кстати, автобусная остановка…

Мы сели на первый попавшийся автобус, проехали несколько остановок и вышли возле какого-то кафе, которое выглядело прилично и вместе с тем не пафосно.

Это было очень своевременно, потому что я от всех сегодняшних приключений проголодалась.

Заказали кофе и сэндвичи.

Я быстро расправилась со своим сэндвичем, взяла салфетку и проговорила:

– Чтобы снять с тебя подозрения, нам нужно провести собственное расследование. Давай определимся, какие у нас есть пути.

– Какие пути? – переспросил Митя.

– Ну, как мы можем узнать, кто нам подсуропил все наши неприятности. Это знает коуч Леонид…

– Но он исчез.

– Вот именно. Значит, нам нужно найти его.

– Но как?

Я написала наверху салфетки жирную единицу.

– Первый путь – квартира. Я была в этой квартире и ты был, значит, та тетка, которая в ней сейчас живет, на самом деле знает про Леонида, только не хочет говорить. Значит, нужно ее каким-то образом разговорить…

– Но как? Пытать, что ли?

Я посмотрела на Митю с сомнением.

– А что? Помнишь, как гуроны пытали Ункаса, сына Чингачгука?

– Так то гуроны, а ты сам сможешь пытать женщину?

– Вряд ли… – Митя криво усмехнулся, – это же не моя бывшая… ой!

– Вот тебе и ой…

– Можно похитить ее собачку и пообещать вернуть, если она все расскажет…

– Надо же, какой ты стал жестокий! Удивительно, что время делает с человеком!

– Но если нет другого выхода…

– Но это – на самый крайний случай. Давай думать, что мы вообще знаем про этого Леонида.

– Листовка! – выпалил Дмитрий.

– Что – листовка?

– Он же где-то ее печатал. Можно найти на листовке реквизиты типографии и там узнать про заказчика…

– Ну, это нам вряд ли много даст, но все же стоит отработать и этот путь… – Я написала на салфетке крупную двойку, а рядом с ней, помельче – слово «листовка».

– Что еще мы знаем про Леонида?

– Больше ничего.

– Ну, мы же оба его видели. Ты не заметил чего-то необычного в его внешности, одежде?

– Да нет, ничего такого… невзрачный тип…

– Да, пожалуй, именно невзрачный…

Я на всякий случай написала на салфетке тройку и рядом с ней – «коуч».

Потом взглянула на Митю и сложила салфетку вчетверо:

– Извини, наверное, прежде чем искать пути расследования, нужно подумать, где тебе поселиться на это время. У тебя есть кто-то, кому ты полностью доверяешь и у кого можно пожить?

Он задумался на минуту и покачал головой:

– Пожалуй, что нет… можно ведь просто снять на время квартиру или комнату…

– Не так просто. Наверное, везде спрашивают документы, а у тебя их сейчас нет. Да если бы и были, наверняка их где-то регистрируют. Так что полиция очень скоро узнает, где ты живешь.

– Что же делать?

На этот раз я задумалась.

Как я уже говорила, родственников у меня, можно сказать, нет. Зато у меня есть единственная близкая подруга – Ленка Мелехова. Вот именно, раньше я думала, что у меня нет близких подруг, а теперь поняла, что есть одна.

И работает она риелтором. В конце концов, может, она что-то посоветует насчет жилья…

Я достала телефон, набрала Ленкин номер.

Судя по шуму в трубке, она была не дома.

– Ты сейчас не можешь разговаривать? – спросила я.

– Нет, почему… подожди, я сейчас отойду…

В трубке и правда стало тише.

– Ну, что у тебя случилось?

– Почему ты решила, что что-то случилось?

– Ну, у тебя голос такой… не такой, как всегда.

– Да нет, ничего особенного. Мне просто твой совет нужен. Не знаешь, где можно поселить человека без документов?

– Без документов? – испуганно переспросила Ленка. – Полинка, во что ты впуталась?

– Да не бойся ты, ничего такого! Просто хорошему человеку помочь хочу!

– Хорошему? Что за человек? Я его знаю?

– Нет, не знаешь. Но он друг детства, и у него неприятности… из-за бывшей жены.

Я покосилась на Митю.

– Так посоветуешь что-нибудь?

– От советов немного проку. Я твоему хорошему человеку жилье устрою. Правда, не очень комфортное, но он ведь не капризный?

– Не капризный, – подтвердила я, снова покосившись на Митю.

– Тогда подъезжайте через час к Сенной площади…

Через час мы вышли из метро на Сенной.

На Сенной площади всегда шумно и людно, но Ленка Мелехова не затеряется ни в какой толпе, ее всегда видно издалека.

И сейчас я издали увидела ее темно-рыжую шевелюру и потащила к ней вяло сопротивляющегося Дмитрия.

– Это Лена, моя лучшая подруга… а это Дмитрий, – представила я их друг другу.

– Очень приятно! – проворковала Ленка и протянула руку таким жестом, что не поймешь – для пожатия или для поцелуя.

Митя ее деликатно пожал.

– Ну пошли. – Ленка развернулась и повела нас сквозь толпу, как ледокол – караван кораблей. – Я вам все быстренько покажу и пойду, а то машина у меня тут брошена в не очень хорошем месте.

– Спасибо тебе, – поблагодарила я, – но вообще куда ты нас ведешь?

– Я работу поменяла, – вместо ответа проговорила Ленка, обходя рослого таджика. – Я ведь тебе говорила, что теперь в риелторской фирме работаю. Мы коммуналки расселяем.

– Как, разве в нашем городе еще остались коммуналки?

– Еще сколько! – Ленка сделала характерный жест. – Мы их находим, расселяем, ремонтируем и продаем. Вот, одна тут как раз, неподалеку. Большую часть жильцов мы уже переселили, но трое еще остались. Так что пока квартира в подвешенном состоянии, ремонт в ней начинать нельзя, но вот твоему другу детства вполне можно пожить. Если он не слишком капризный.

– Я не капризный, – торопливо подтвердил Митька, глядя на Ленку так, будто он ходит в детский сад, а она – строгая воспитательница.

– Ну вот и хорошо.

Мы свернули в какой-то переулок, зашли в дворовую арку, оказались в унылом темноватом дворе, каких немало в старых районах Петербурга. Ни травинки, ни детской площадки…

Ленка уверенно подошла к одному из подъездов, открыла дверь (домофона или замка на ней не было) и начала подъем по крутой полутемной лестнице.

– Лифта нет, – сообщила она на втором этаже. Как будто мы этого не заметили. – И под ноги смотрите, а то тут кошки гадят.

И такое мы тоже заметили, точнее, почувствовали.

Подниматься пришлось не очень высоко – на четвертый этаж.

Ленка подошла к двери, возле которой красовалась куча звонков, достала огромную связку ключей, выбрала один, вставила в замок, повернула…

Замок лязгнул, но дверь не открылась.

– Вот черт, опять они на засов закрыли! – пробормотала Ленка и решительно нажала на кнопку звонка, возле которого было написано «М. Сервантов».

За дверью раздалась хриплая трель, и через минуту из глубины квартиры послышался простуженный голос:

– Кого черти принесли?

– Пенсия! – громко произнесла Ленка.

– Иду, иду! – И за дверью раздались шаркающие шаги.

Вскоре лязгнул замок и дверь открылась.

На пороге стоял обрюзгший, небритый тип в удобных тренировочных штанах и тельняшке.

– Это ты пенсию принесла? – проговорил он, оглядев Ленку с ног до головы.

– Нет. Пенсия еще не сегодня.

– А тогда что же ты людей беспокоишь?

– А зачем вы дверь на засов закрываете?

– А сейчас такое время, что непременно нужно закрывать! Такой народ, что мама не горюй! Вон, у друга моего квартиру на ночь не заперли, так чугунную ванну вынесли! Главное дело, что он сам в этой ванне спал. Проснулся и никак не мог понять, где оказался…

– Как же это они его не заметили? – недоверчиво переспросила Ленка.

– Не знаю, видно, спешили очень. А еще у одного моего знакомого, правда, не сказать, что друга…

– Ладно, я вообще-то тоже очень спешу, – Лена оборвала разговорчивого типа, – вот, я тебе нового соседа привела. Зовут Дмитрий. Ты уж, Михаил, его не обижай.

– Сосед – это хорошо, а то у нас в квартире плохая демография, население неуклонно убывает. А обижать его у меня и в мыслях не было, зачем же его обижать, когда с ним выпить можно…

– Насчет этого тоже не слишком усердствуй! Лучше скажи, подумал ты над моим предложением?

– Это над каким же предложением? Это насчет чего же?

– Насчет того, чтобы поменять свою комнату на однокомнатную квартиру. Хорошая такая квартирка, в Дачном, на первом этаже, со всеми, как говорится, удобствами.

– Э, нет, нет! – Михаил замахал руками, как ветряная мельница. – Насчет этого я свою позицию уже обрисовал. Мне этот район очень нравится, у меня тут все друзья-товарищи, опять же магазины самые нужные в шаговой достукности… то есть доступности.

– Кстати, насчет магазинов. Мы же тебе еще и денег приплатим, приличную сумму…

– Деньги – это, конечно, хорошо, но они, как все хорошее, быстро кончаются…

– Да ты философ! – Ленка махнула на соседа рукой и повернулась к Дмитрию. – Пойдем, я тебе твою комнату покажу! – Лена плечом отодвинула Михаила в сторону и повела нас по коридору.

Коридор был длинный, полутемный. На полу лежал рассохшийся бежевый линолеум, стены до половины высоты покрывала унылая серо-зеленая краска, выше они были побелены когда-то очень давно, во времена диалектического материализма.