– Тебя директор ищет, – послышался взволнованный голос Лены.
В кабинете, кроме начальства находился программист Слава.
– По поводу последней недостачи в банкомате отдел безопасности запросил объяснение. На видео их интересует этот эпизод, – произнес директор.
На экране монитора включили момент загрузки Светой крупных купюр. Счетная машинка дала сбой, и часть денег попали в лоток сброса, а часть разлетелась по столу, несколько упали на пол.
– Так бывает, когда прогоняешь деньги с фабрики Госзнака. В конечном итоге, когда она собрала наличные, на мониторе машинки высветилось, что она положила в кассеты нужное количество, – объяснила Роза.
– Допустим. Убедили, – жестко произнес начальник. – Но в последний раз. Мне это начинает надоедать. Теперь по каждому случаю недостачи жду от вас подробный отчет: кто из кассиров грузил, выгружал кассеты, кто из инкассаторов загружал банкомат.
Роза опустила взгляд. Ну что за день сегодня!
А когда она спускалась вниз по лестнице, неожиданно пришло сообщение от Вадима:
«Может, все-таки возьмешь меня на перевоспитание? Я способный».
Её брови полезли вверх от удивления. И как прикажете это понимать?
При входе в кассовый узел её встретили Света и Лена. Похоже, они узнали о причине её вызова наверх. На их немой вопрос Роза ответила:
– Лучше, чтоб больше в банкоматах сбоя не было.
Потом она прошла в кабинку. Электронная очередь показала полное отсутствие клиентов. Немного поколебавшись, Роза отправила Вадиму ответ:
«Я не знаю с чего начать».
«Скажи, что я делал не так».
«Давай обойдемся без вранья и никогда не юли. Еще не жалуйся на отсутствие денег. Я понимаю, ситуации бывают разные, но ты взрослый мужик, не студент».
«Мне звонить или лучше писать?»
«Пиши. Только убедись сначала, что я на работе».
«Как убедиться?»
«Привет. Ты на работе?»
Этот небольшой диалог подсказал ей, как упростить сложные отношения с Вадимом. Самый лучший выход заглянуть соблазну в лицо. Бегать бессмысленно. Изредка им все равно придется встречаться по работе. Она может поменять банк, но туда также будут приезжать парни из инкассации, в том числе и Русаков.
Роза решила, что будет общаться с Вадимом, не озвучивая своего окончательного решения, хотя бы потому, что не знала его сама. Вдобавок это дало бы ей возможность узнать его лучше. А во избежание личных встреч она придумает с десяток убедительных причин.
Неожиданно Роза испытала огромное облегчение. И почему эта мысль не приходила ей раньше? Скольких страданий и бессонных ночей удалось бы избежать. Да и что она пыталась от него добиться? Чтоб он ответил на её чувство не менее сильной эмоцией? Но зачем? Развод для неё не приемлем. Поэтому не нужна ей идеальная любовь. Ею хорошо обладать, когда ты свободна, когда есть надежды на совместное будущее, а в остальном, любовь – тяжелая ноша, неконтролируемое чувство, способное разрушить привычный мир.
Оля, казалось, не ходила, а с загадочным видом парила над землей. Вернувшийся из длительной командировки, Глеб продолжал её баловать: ужины в ресторанах, походы в кино, милые презенты.
– Роза, что мне делать? – однажды спросила она.
– Ты о чем?
– Он меня на турбазу зовет с ночевкой, а я до сих пор не знаю, стоит ли начинать.
– У вас до сих пор ничего не было?! – удивилась Роза.
Хотя чему поражаться, её тридцатилетняя подруга была на редкость правильной в этом порочном мире, где некоторые юные девушки были просвещены о сексуальной жизни лучше своих матерей. Они бы презрительно улыбнулись, узнав, что Роза лишилась девственности в девятнадцать лет, и этим парнем был её будущий муж. Они бы посмеялись над глупостью Оли: столько времени не подпускать к себе состоятельного симпатичного парня!
Но настоящая причина оказалась куда серьезнее.
– Я очень любила своего мужа, я буквально дышала им, – неожиданно проговорила Оля, – а он ушел. Мысленно я отпустила его года через два. Все эти месяцы я бесконечно искала причины, почему так случилось. Сначала пыталась его ненавидеть, потом винила себя. В конце концов, я решила не заводить ни с кем отношений. Нет любви, нет и боли. Нет эмоций, нет и разочарований. И знаешь, – Оля грустно улыбнулась, – это оказалось легко: достойных кандидатов не случилось. Только вот Глеб. Но мне трудно разрушить барьеры, которые я сама создала.
– Тут тебе никто не советчик, – осторожно ответила Роза и добавила, – а с другой стороны, он так долго и терпеливо тебя добивается, что сложно усомниться в его чувствах.
У Лены дела шли скромнее.
– Если не считать ту встречу в ресторане, мы с Женькой не общаемся три месяца. Скорее всего, это конец, – обмолвилась она за обедом.
«Еще посмотрим», – подумала Роза.
В начале следующего месяца её вернули на место контролера.
В один из дней, когда с банком работал инкассатор Денис Балыков, Роза осуществила свой план.
– Подыграй мне, – шепнула она Лене, а после обычным голосом произнесла, – я считаю это глупо, тратить такие деньги на свадебное платье. Оставь на поездку.
– Денис, – обратилась Роза к парню, – ты как считаешь, что важнее дорогое платье или поездка на море?
– У вас кто-то замуж выходит?
– Скорее всего, – и Роза загадочно посмотрела в сторону Лены.
Денис смутился. Об отношениях Шишова с Леной знало большинство инкассаторов.
– Конечно, хотелось бы не иметь такого выбора. Но если он будет, то я за поездку, – ответил Денис.
Роза улыбнулась. Ей нравился этот рассудительный спокойный парень с правильными чертами лица. Сегодня он был одет в рубашку с коротким рукавом, и Роза невольно задержала взгляд на его мускулистых, украшенных татуировками руках.
– Поэтому не женись пока, копи денег, – пошутила Лена.
– Я до тридцати лет и не собираюсь, – улыбнулся Денис. – Лет пять погуляю еще.
– Кто-то женится? – из кассовой кабины показалась Света.
Вместо ответа Роза прижала палец к губам и подмигнула.
Как оказалось позже, лженовость быстро дошла до адресата. Через двое суток в проеме шлюза Роза увидела Шишова и довольно улыбнулась. А он не отрывал от Лены напряженно-пристального взгляда. Та со стороны выглядела независимой и спокойной. Волнение выдавал лишь легкий румянец на её щеках.
В последующие дни Женька принялся ей звонить и надоедать сообщениями, а в конце недели передал коробку конфет с маршрутом. Как оказалось впоследствии это стало первым шагом к примирению Лены с Шишовым.