И на небе есть Крест, или Ловушка для падающей звезды

Люди, собравшиеся внизу, подняли головы, а Краснов словно и не слышал. Он стоял возле тела Фисы и бессмысленно раскачивался из стороны в сторону. Новенький вдруг бодро сказал:

– Вот она, сила земного притяжения. Все просто: семнадцатый этаж, подошел к окну, голова закружилась и…

– Замолчи! – резко обернулся Шантель. – И запомните: она сама выпрыгнула из окна! Сама! Мы все в этом уверены. И попробуй кто-нибудь из вас хотя бы подумать по-другому…

Сатурн[7 - Сатурн – древнеримский бог посевов и плодородия (в древнегреческой мифологии – Кронос).]

Вскоре приехала полиция, и началась такая канитель, что все невольно затосковали. Тело Фисы находилось внизу, окно, из которого она выпала, – на семнадцатом этаже, приходилось бесконечно сновать туда-сюда, чтобы рассказать и показать, как все было, и выяснить все детали происшествия. Двери лифта скрежетали почти беспрерывно. У Шантеля этот скрежет вызывал глухое раздражение, потому что дверь в студию была постоянно распахнута, и спрятаться от звуков на лестничной клетке оказалось невозможно.

Коля явно был не в себе, на вопросы оперов отвечал односложно и без конца обращался к Шантелю с одними и теми же словами:

– Ты не бросай меня теперь. Не бросай.

– Хорошо, хорошо, как-нибудь образуется, – каждый раз одинаково отвечал тот. Наконец Лев Антонович не выдержал и подошел к одному из оперативников:

– Вы здесь старший?

– Ну, допустим. Пока я.

– Что значит «пока»?

– Может, и начальник подъедет, майор Садовников Иван Иванович. Его в главное управление вызвали, на какое-то там совещание.

– А вы тогда кто?

– Я представился!

– Извините, я не расслышал. Вы извините… э-э-э… уважаемый. Мы все здесь на нервах.

– А вот нервничать не надо, – усмехнулся опер. – Надо честно отвечать на заданные вопросы. Что ж, исключительно для вас, так и быть, представлюсь еще раз. Старший лейтенант Колыванов, оперуполномоченный из местного РУВД.

– Послушайте, господин Колыванов, можно все это как-нибудь побыстрее закончить? Мы замерзли уже. Не лето, знаете ли. Окно настежь, дверь тоже не закрывается. По студии гуляют сквозняки. Вы мне солиста простудите, а ему еще работать и работать.

– Хорошо, можете закрыть дверь.

– Только вы скажите, чтобы ваши люди не шатались туда-сюда.

– А тут я распоряжаюсь! И ходить мы будем, сколько нам надо! Вот вы говорите, что девушка сама из окна выпала, а как это сама? Что, стояла, стояла и выпала? Кто последний видел потерпевшую живой?

– Я, – упавшим голосом сказал Коля.

– Ага. Ну и что было? Рассказывайте.

– У Николая нервный стресс, – поспешно сказал Шантель, сам трясясь от волнения. – Он себя сейчас не контролирует.

– Ага, – тупо повторил Колыванов. Вообще, симпатии у Льва Антоновича он не вызывал. Сразу видно: человек недалекий, а мнит о себе – мама дорогая!

«Будут проблемы», – подумал Шантель и, попытавшись улыбнуться, сказал:

– Будьте, пожалуйста, снисходительны. Вы должны понимать, что это артист, натура тонкая. Переживает очень.

– Разберемся, почему это он переживает, – буркнул Колыванов. – Кто еще был в помещении, когда девушка выпала из окна?

– Да, собственно… – замялся Шантель. – Никого. Вообще никого не было.

– Да? Странно? А до того? Можете назвать всех, кто здесь был? Ситуация двусмысленная, человек просто так из окна не прыгает. Нужны свидетели. Которые подтвердили бы ее… состояние.

– Так все здесь. Барабанщик, звукоинженер. Только Леня с Лелей ушли.

– Ага. Леня с Лелей. Адреса, номера телефонов?

– Я им сейчас позвоню, – торопливо сказал Лев Антонович. – Ах да. Еще был Эдик! Его тоже вызвать?

– Всех давайте. А ты, артист, не нервничай так, – с усмешкой посмотрел на Колю Колыванов. – Давай, бери себя в руки. И поговорим.

Но разговор Краснова с операми не клеился. Коля отвечал неохотно и односложно:

– Мы поссорились.

– А дальше? – нажал Колыванов.

– Дальше…

– Он ушел, – встрял в разговор Лев Антонович, который находился при Коле, словно нянька при грудном ребенке. Не отходил ни на шаг. – Девушка была беременна, вы должны понимать, гормоны, то да се, она сильно нервничала, переживала. Поругались, вот и… Шагнула к окну подышать свежим воздухом, и свалилась вниз. Может, голова закружилась. А может, ее тошнило. Она поняла, что не успеет добежать до туалета, перевесилась вниз и не смогла удержать равновесия, – подсказал Шантель.

– Беременна? – тупо спросил Колыванов. – От кого?

– Кто знает, – пожал плечами Лев Антонович. – Она говорила, что от Коли, вынуждала его жениться. А там кто знает, от кого она забеременела?

– Надо делать экспертизу, – задумался Колыванов. – Это мы выясним, кто отец ребенка. Факт немаловажный.

– А вот этого не надо, – торопливо сказал Шантель. – Какая еще экспертиза? И вообще, что вы зациклились на ее беременности? Произошел несчастный случай, вот и все.

– А если ее кто-то толкнул? Например, ваш артист? Свидетели есть? Нет свидетелей. Вы сами-то где были?

– В комнате отдыха, прослушивал запись. Мы до этого записывали, и я решил проверить качество работы.

– И что, ничего не слышали? О чем они говорили?

– Нет. На мне же были наушники!

– А остальные? Где в это время находились остальные?

– Это вы у них спрашивайте, – устало огрызнулся Шантель. – И вообще, может, на сегодня хватит?

– А это мне решать.

И Колыванов вплотную занялся сначала Олегом, потом новым барабанщиком, следующим был звукоинженер. Шантель отвел Колю в сторону, краем уха прислушиваясь к разговору.