Бунт османской Золушки

Валиде, конечно, донесли, и быть в гареме скандалу. В одну из ночей с пятницы на субботу, которую повелитель по традиции должен провести с женой, Турхан-султан, чтобы позабавить его, раз в постели им делать теперь больше нечего, рассказала Ибрагиму эту историю. От султана всё, естественно, скрывали.

Ибрагим вспылил. Но хитрец кизляр-ага выкрутился, и его женщина стала кормилицей шехзаде Мехмеда. Мальчики так и растут вместе, Ибрагим иногда видит, как они играют в саду. И каждый раз раздражается, потому что сын рабыни крепче, чем Мехмед, и лицо у него приятнее. Когда мальчишки дерутся, как и все маленькие дети, побеждает всегда не Мехмед, а тот, другой, который сильнее и гораздо сообразительнее.

Что касается рабыни, то, по слухам, она по-прежнему живет в покоях кизляр-аги. Который не может с ней расстаться. Турхан недавно на это намекнула, она мечтает избавиться от главы черных евнухов, который отбирает для ложа султана ее соперниц. Сплетни хасеки Ибрагима все больше раздражают так же, как и она сама. Валиде в чем-то права.

Ничего-то Турхан не умеет! И ребенка родила слабого, а ведь он наследник, будущий правитель Османской империи!

Поэтому султан и загорелся, услышав слова старух. Чем толще женщина, тем она слаще и добрее, и сыновей она родит здоровых и сильных, потому что у нее всего много. Огромная матка выносит богатыря. Который заменит хилого щенка Мехмеда. Ибрагим уже не мог о нем слышать.

Разумеется, по общественным баням пойдут калфы, смотреть девушек. Но без кизляр-аги не обойтись. Он в гареме главный, и ему отбирать потом лучших девушек. Но экспедицию в бани возглавит тот, кому единственному Ибрагим безоговорочно доверяет…

– Исмаил!

Он словно ждал. Его преданность и готовность услужить султана всегда приятно удивляли. Либо ичоглан хитрец и лицемер, каких мало, либо и в самом деле видит смысл своей жизни в служении династии и правителю. Пока Исмаил своего повелителя ни разу не разочаровал.

– Жду ваших приказов, мой султан, – низко склонился ичоглан.

– Завтра четверг, женщины будут мыться, и общественные бани заполнятся красавицами. Я хочу, чтобы туда отправились калфы. Пусть отберут самых толстых девственниц. И из них самых красивых. Мне сказали, что толстые женщины самые охочие до любви.

– Гаремом управляет кизляр-ага…

– А я правлю империей! Мое желание – закон! И я желаю, чтобы этим занялся ты! Я больше не доверяю кизляр-аге после этой истории с беременной наложницей! Которая до сих пор здесь, в моем дворце, и пользуется покровительством моего главного евнуха. Он, похоже, не может отличить толстую женщину от беременной, – презрительно сказал султан. – Поэтому на них посмотришь ты перед тем, как привезти во дворец. Пока наложница не попала в мой гарем, она не стала моей женщиной. И ты можешь на нее смотреть. Если только она не слишком робкая. Достаточно того, что у нее будут красивые глаза. И то, что пониже шеи, оценю я сам, – султан расхохотался.

– Как прикажете, повелитель. Завтра во все общественные бани отправятся калфы. Они осмотрят девушек на предмет физических изъянов, и с теми, кого они отберут, я лично побеседую. Чтобы оценить их ум.

– Ступай! Принеси завтра радостную весть своему султану! – оживился Ибрагим.

Приказ повелителя Исмаил передал кизляр-аге с тайной усмешкой. Он знал, что сейчас будет буря.

– Много на себя берешь, щенок, – зашипел огромный чернокожий евнух. Исмаилу показалось, что над ним нависла черная туча. – С каких пор ты распоряжаешься в гареме?! Ты себе скоро шею сломаешь, я тебе обещаю! У тебя даже могилы не будет!

– У каждого есть тайны, – насмешливо сказал Исмаил. – Твоя мне известна, а вот моя тебе нет. Если не хочешь расстаться с любимой игрушкой, остерегись.

– Да кто ты такой, чтобы мне угрожать?! – надвинулся на него кизляр-ага. – Мальчишка, какой-то паж! Да я тебя в порошок сотру!!!

– Кизляр-ага! – раздался вдруг гневный окрик.

Оба резко обернулись. Фатьма-султан! Исмаил чуть не рассмеялся. Сестра повелителя за ним и впрямь приглядывает. Он и сам бы мог за себя постоять, но при таком покровительстве его могущество безгранично.

– Подойди сюда! – сверкнула глазами Фатьма-султан.

Нижняя часть ее лица была прикрыта чадрой, но Исмаил отметил, что глаза у султанши большие и красивые. А кожа холеная, белая. Рыжеволосая Хюррем-султан передала своим потомкам эту кипенную бледность. Султан Селим, от которого продолжился род, был очень похож на мать.

– Как смеешь ты оспаривать приказы повелителя! И противоречить валиде! – грозно спросила Фатьма, когда тучный евнух склонился перед ней так низко, как только смог при своей комплекции.

– Так это сиятельная валиде распорядилась найти в общественных банях новую наложницу для султана? – пролепетал кизляр-ага.

– Это обсуждали на совете члены нашей семьи, – величественно сказала Фатьма-султан и скосила глаза на красавца-пажа. – Исмаил находится под нашим покровительством. Валиде и… моим.

Исмаил чуть не крикнул: молчи! Вот наивная! Вон как напряглась его толстая черная шея! Голова склонилась, но Исмаил заметил, как черный евнух моргнул, чтобы скрыть блеснувшие глаза.

Когда Фатьма ушла, кизляр-ага еле слышно прошептал, проходя мимо наглого пажа:

– Теперь и твоя тайна мне известна. Берегись, ичоглан! Моя женщина рабыня, а твоя возлюбленная – султанша. За это рубят головы, не одна уже полетела. В паши метишь, мальчишка. Только что на это скажут сами паши.

«Мне конец, если Ашхен не станет наложницей султана, – Исмаил хмуро посмотрел на сверкающий перстень, подарок повелителя. – За наши переглядки с Фатьмой-султан верная казнь. Ашхен умная, она придумает, как мне избавиться от этого урода. Главы черных евнухов. Сам я не справлюсь после того, как он узнал мою тайну. Что я мечу в зятья самого султана. Я пока никто. Ашхен поможет мне возвыситься, если они объединятся с Фатьмой. Все решает Повелитель. Кому пожаловать руку своей сестры. И ввести в Совет».

Главное Исмаилу удалось: он добился, что отбирать наложниц для гарема будет сам. Ибо, как сказал султан, кизляр-ага не в состоянии отличить толстую женщину от беременной. Главный, кто мог помешать их с Ашхен плану, устранен. Теперь надо позаботиться о том, чтобы сестру заметили калфы.

* * *

Получив записку брата, Ашхен разволновалась: наконец-то! Час настал! Братик молодец, не подвел. Бог знает, как ему это удалось, но у Ашхен появился шанс попасться на глаза султану. Но сначала надо понравиться калфам.

Ашхен придирчиво осмотрела себя. За эти несколько месяцев в Стамбуле ей удалось отъесться и вернуть глазам и волосам прежний блеск. Кожа опять стала белоснежной и гладкой, грудь и бедра налились. На нее все оборачивались, когда она появлялась на рынке: другой такой толстухи в округе не было. Если для султанского гарема ищут толстых девственниц, то сплетня все равно дойдет куда надо. Потому что Ашхен уже называют самой большой девушкой в Стамбуле. Насмехаются и задаются вопросом: сколько же надо денег, чтобы этакую прорву прокормить? Спасибо Баграту, он старается, денег отцу и сестрам не жалеет. Но о том, что они брат с сестрой, надо забыть накрепко.

Ашхен торопливо сожгла записку брата и стала готовиться. Поход в баню для всех стамбульских женщин – это праздник. Бедные, богатые, они все находят несколько мелких монет, чтобы раз в неделю помыться, да и плата за вход в хамам мизерная. Есть те, что подороже, отделанные мрамором, с бассейнами и фонтанами, а есть дешевые, для бедняков, но и там воды вдоволь, а парную топят на совесть. Многие женщины проводят в хамаме целый день, надевают для похода туда самые красивые свои одежды, берут вышитые полотенца, фрукты, сладости. После бани пьют ягодные щербеты, угощаются медовым йогуртом, он лучше всего помогает восстановить силы после жаркой парной и массажа, и, конечно, женщины часами сплетничают. Обмениваются новостями, а матери подросших сыновей присматриваются к юным девственницам, обсуждают будущих невест со своими товарками.

Баграт написал, что сестре следует пойти в баню Хюррем-султан, самую знаменитую в Стамбуле и роскошную. Именно там в первую очередь будут искать наложницу для султанского гарема калфы. Толстые женщины – это сытые женщины. А бедняки вечно голодны. В бани Хюррем-султан ходят состоятельные горожанки и их дочери. Денег на эти бани не пожалели, они единственные, где есть мужское и женское отделение, в каждое – отдельный вход. Бани всесильной некогда султанши отделаны мрамором и кедром, краны золоченые. Говорят, падишах Сулейман Великолепный распорядился построить эти бани после того, как на его любимую было совершено покушение. В фонтан, к которому каждое утро приходила Хюррем освежиться, ее враги запустили ядовитую змею. Султанше чудом удалось избежать ее укуса и смерти, и султан распорядился фонтан разрушить, а на его месте построить баню.

Итак, завтра четверг! Ашхен попыталась успокоиться. Все, что ей надо сделать – это попасться на глаза калфам. Обнажаться полностью в хамаме нельзя там, где ты не одна. Ни в холодной комнате, ни в горячей. Значит, надо взять тонкие шелковые полотенца, чтобы, намокнув, они облепили все тело, подчеркнув его формы. Ашхен любовно огладила тонкую для своей комплекции талию. А что? Хороша! В хамаме ничего не спрячешь, особенно когда волосы и полотенца намокнут. Глаз у гаремных служанок зоркий. Они придирчиво будут осматривать девушек. Ашхен предстоит выдержать жесткую конкуренцию.

Седа увязалась с ней. Разве могла она пропустить поход в хамам, главное развлечение для женщин здесь, в Стамбуле? После деревни Седа не скоро освоилась в столице, чуть ли не месяц боялась выйти из дома. Все ее пугало: шумный рынок, горожане в богатых одеждах, особенно молодые мужчины в дорогих кафтанах, аги, эфенди и беи. А еще по улицам Стамбула ходили янычары, а Седа до смерти боялась военных. Но в компании с сестрами она могла пойти куда угодно.

Ашхен с Багратом не посвящали старшую сестру в свои планы. Седа болтушка и к тому же недалекого ума. Она и в самом деле думает, что они идут в баню, а не на смотрины. Пришлось взять и младшую, Карине. Зато выглядит все естественно: сестры, как и все стамбульские женщины, идут сегодня в баню. Даже не подозревая о том, что именно сегодня там будут отбирать наложниц для султанского гарема. Попасть туда почетно, это означает сытую беззаботную жизнь и шанс стать султаншей, матерью шехзаде и даже валиде, если твой сын взойдет на трон. А если не случится и падишах за девять лет ни разу не позовет наложницу на хальвет, ее с почетом выдадут замуж. С большим приданым.

Ашхен зашла в раздевальню и перед тем, как скинуть свою одежду и надеть деревянные башмаки, чтобы не обжечься в парилке, стала придирчиво осматривать соперниц. Она не переживала, что пропустит визит главной калфы. Именно ее со служанками отрядили сегодня в бани Хюррем-султан. Надо терпеливо ждать, вот и все. Хоть до вечера. Седа и Карине только рады будут весь день бездельничать. Лакомиться шербетом и фруктами и слушать, о чем говорят замужние женщины. Тут такое можно услышать! К тому же Седа не прочь покрасоваться перед ними. Ей давно пора замуж.

– Ну и толстуха! Аллах, да будь милостив к ее родителям, как такую замуж выдать?

– Да это же всем известная Ашхен, дочь лавочника, армянина, что торгует на здешнем рынке посудой. Самая толстая женщина в Стамбуле. Ну и обжора!

Говорили громко, не стесняясь. Ашхен обернулась: на нее с интересом смотрели две турчанки, обе уже в возрасте. Сразу видно, что сплетницы. Ашхен неторопливо повернулась к сестре:

– Седа, помоги. Расстегни мне платье.

– Такой служанка нужна! – не унимались будущие свекрови. – Ее содержать, да еще и слуг! Разве что султану такое под силу. – И они одобрительно посмотрели на сестер Ашхен: – Вот эти не подкачали, особенно младшая. Жаль, что неверные.

– Бисмиллях, – пискнула вдруг Карине. Старшая турчанка всплеснула руками:

– Ты смотри, какая умная девочка! Как тебя зовут?

– Карине.

– Ты армянка? Христианка?

– Да. Но моя старшая сестра читает вслух Коран! – с гордостью сказала глупышка Карине.

– Ну а грамоте ты обучена?