Звезды и пыль – 2. Фантастическая повесть

Островитянин с трудом остановился, тяжело переводя дыхание. Способности видеть и соображать медленно, но возвращались к нему. Вскоре он стал различать камни и скалы, своей чернотой выделяющиеся на фоне уже чуть светлеющего неба, Эспарта, пытающегося приподняться с земли, угли и головешки прогоревшего костра, – больше на берегу никого и ничего не было.

– Да что с тобой, Донол? Что ты вертишься и скачешь, словно сумасшедший? Что нашло на тебя? – говорил Эспарт, задыхаясь, но кровь больше не выступала на его губах.

– Как ты, господин? – окончательно приходя в себя, спросил Донол и наклонился к нему. – Лучше тебе?

– Да, кажется, лучше… Но ты не ответил… Что с тобой?

– Так, поблазнилось что-то. Мальчишка тут прибежал, Дан этот… Наговорил ерунду про мертвых, которые идут сюда будто бы. Вот мне и поблазнилось, видно…

– Где же мальчишка?

– Перепугался он! Закричал, что мертвые нас сожрать хотят, вырвался и убежал. Совсем ничего не соображал, похоже, от страха…

– А ты соображал, когда с мечом здесь упражнялся? Дай-ка его мне!

Эспарт протянул руку. Донол положил меч рядом с раненым, и Эспарт подвинул оружие к себе.

– Ложись, поспи! – сказал он. – Я покараулю. Если что, разбужу тебя. Тебе с недосыпу, видно, все это померещилось…

– Никогда мне раньше ничего не мерещилось, господин! Просто место здесь нехорошее. Страшное место! Уходить нам нужно отсюда!

– Спи! Утро вечера мудренее, – тихо, но твердо промолвил Эспарт. – Дождемся утра. Уже недолго осталось.

***

Когда небо на востоке чуть осветилось первыми солнечными лучами, и утренний холод стал пробирать до костей, Донол проснулся и принялся разводить костер. Эспарт, которому рана не давала уснуть, сидел, глядя на пустынный берег. Он не удивился, когда увидел среди камней Дана, который робко, крадучись, приближался к стоянке.

– Иди сюда, не бойся! – позвал он.

Дан медленно, с опаской подошел и сел неподалеку, исподлобья глядя на него и Донола, готовый в любой миг снова сорваться и убежать.

– Подсаживайся к костру, – сказал Донол. – Замерз ведь, наверное?

Мальчишка утвердительно кивнул головой и придвинулся к огню. Вид у него был измученный.

– А куда все те делись, дяденька Донол? – спросил он, немного согревшись.

– Вот, господин! Мальчик тоже их видел! – повернувшись к Эспарту, сказал Донол. – Не знаю я, куда они делись! Исчезли, просто исчезли! Может, ветер их унес или здешние духи!

Эспарт усмехнулся, но ничего не сказал.

Костер уже хорошо разгорелся, когда Донол нашел убитую ночью птицу. Это была большая хищная птица. По краям клюва у нее росли острые треугольные зубы, размах крыльев был почти равен размаху рук островитянина. Она была достаточно упитанной, что особенно обрадовало Донола. Он и Дан изжарили птицу на углях. Мясо у нее было жестковатое и пахло рыбой, но, голодные, они с жадностью съели ее, возблагодарив богов за такой подарок. Эспарт был еще слаб и, насытясь, быстро уснул. Дан повеселел и стал обдумывать, что можно приспособить для ловли рыбы. Донол подождал немного, затем, поручив Эспарта заботам Дана, отправился хоронить убитых. Сейчас, при свете дня, ему не приходило в голову бояться их.

Погребение заняло у него много времени. Только уже далеко за полдень, мрачный и уставший, Донол возвращался к месту стоянки. Помощника капитана он похоронил на берегу. Тело купца, вернув мертвому амулет, закопал недалеко от места, где нашел. Изрубленные мечами тела Нэта и Багга он с трудом отыскал среди скал, неподалеку, и тоже предал земле.

– Я все сделал, как положено, – думал он про себя, – теперь им незачем мстить нам. Больше не явятся!

Донол был уже недалеко от стоянки, когда навстречу ему выскочили несколько вооруженных мечами и копьями людей, знаками приказывая остановиться. Донол бросился было назад, но сзади тоже были вооруженные люди. Его окружили. После недолгого сопротивления нападавшим удалось связать его. Когда он немного пришел в себя и огляделся, то увидел невдалеке импровизированные носилки, на которых лежал Эспарт, и стоящего рядом Дана. Руки парня были связаны за спиной, лицо украшал большой кровоподтек, – похоже, он сопротивлялся, как мог. Эспарт спал или был без сознания, – издали невозможно было это понять…

Подошел высокий человек в блестящих доспехах, приказал своим людям поднять носилки, и все тронулись в путь. Донола и Дана пинками подняли на ноги и погнали следом.

Глава 5. Заточение

Вечерело. За окном, забранным решеткой, медленно падал снег, и кружили большие белые птицы. Вот одна из них стремительно снизилась, приблизилась к окну и в крутом развороте почти задела крылом железные прутья решетки. Донол увидел на миг ее глаза – две черные бусины в обрамлении янтарно-желтых кругов.

– Пошла! Пошла прочь отсюда! – крикнул он и покосился на своего господина.

Рий Эспарт, худой и обросший, угрюмо ходил из угла в угол по узкому, низкому помещению. Он не обратил на птицу никакого внимания. Глаза его мрачно блестели из-под нахмуренных бровей, губы были плотно сжаты. Мысли о побеге не давали ему покоя. В уме он прокручивал различные варианты бегства, однако ни к чему определенному прийти не мог. Силы возвращались к нему медленно. Была уже зима, когда он поправился настолько, что смог подняться с постели. Все это время Донол преданно ухаживал за ним.

Дана с ними не было. Как только их пригнали в эту крепость, парнишку куда-то увели, и больше они его не видели. Эспарта и его слугу держали взаперти в высокой угловой башне, откуда можно было видеть только горы да полоску моря вдали. Стражники, дважды в день приносившие еду, были немы, как рыбы. Изредка в сопровождении охранников появлялся лекарь, но он тоже молчал о том, что не касалось непосредственно больного. Зачем их тут держат и почему не убили, как других, Эспарт и Донол могли только догадываться. Время в заточении шло томительно медленно, и неопределенность положения все сильнее тяготила Рия.

В отличие от Эспарта, Донол переносил заточение легче. Пока Рий был болен, он, как мог, ухаживал за ним, выполняя назначения лекаря. Случившееся в конце осени землетрясение, сопровождающее появление в небе горящего небесного тела, вызвали в крепости переполох. Стены шатались, одна из башен рухнула, но в кладке той, где были Рий и Донол, не образовалось даже трещин, и условия их содержания не изменились.

По высоте, на которую солнце поднималось над горизонтом в полдень, Эспарт пробовал хотя бы приблизительно определить местоположение. Он долго возился с расчетами. Получалось, что их занесло далеко к югу, вероятно, на один из неведомых Чертовых островов. Эти мифологические острова представляли собой остатки горной цепи затонувшего в древности материка и были окутаны мрачными легендами и тайнами. По слухам, множество кораблей нашло себе смерть у их берегов. Ни гордые араны, ни прирожденные мореходы – жители Островной страны, ни бесшабашные и смелые ингоры не решались заплывать слишком далеко на юг. На картах эта область всегда закрашивалась белым – неизвестные земли, неизвестные моря. О числе и расположении островов понятия были самые приблизительные.

Что за народ населял остров, ни Донол, ни Эспарт не могли понять. Лекарь объяснялся с ними на языке аранов. Говорил он с незнакомым и странным акцентом. На вопросы, не касающиеся здоровья и ухода за больным, он не отвечал, словно не слышал их.

***

Донол, не решаясь прервать размышления Эспарта, лег на соломенную подстилку на широкой и низкой скамье и уже стал засыпать, когда за дверью послышался шум, гулкие шаги стражников, звон ключей… Дверь медленно отворилась, однако вместо привычных охранников вошел старик, высокий, осанистый и важный, одетый с изяществом аристократа. Красивые складки его длинной одежды были уложены с большим тщанием и вкусом. Он прошел на середину помещения, нимало не беспокоясь, сможет ли охрана защитить его в случае неожиданного нападения заключенных, остановился перед Рием Эспартом и с поклоном приветствовал его.

Эспарт поклонился в ответ, мрачно глядя на нежданного гостя. Старик чуть усмехнулся уголками губ и сделал ему знак следовать за собой. Донол вскочил и стал рядом с Рием, взволнованно бормоча, что должен сопровождать господина. Старик перевел на него взгляд пронзительных черных глаз, и островитянин вдруг осекся на половине слова, замолчал, сел на скамью и опустил голову.

– Останься, Донол! – вполголоса сказал Эспарт, коснувшись его плеча. – Не волнуйся. Если буду жив, я обязательно вернусь за тобой!

Он вышел следом за стариком, а Донол остался. Некоторое время он сидел неподвижно. Потом боком повалился на соломенную постель, подогнул ноги к подбородку, скорчился и остался недвижимым.

***

Рий Эспарт между тем спускался за стариком по узкой винтообразной лестнице. Они остались вдвоем. Стражники исчезли в одном из боковых коридоров. Рий шел, глядя на тронутые проседью, завитые волосы старика, на худую, жилистую шею и думал: «Один удар кулака по затылку, и я смогу идти, куда захочу. Пусть попробуют остановить! Лучше смерть, чем каменная башня без надежды выйти из нее!»

Он попробовал сжать кулаки, но пальцы не слушались. Руки вдруг повисли, как плети. Что это? Слабость после болезни, действие усвоенных с детства установок на уважительное отношение к старым людям? Он не чувствовал ни удивления, ни страха. Странное безразличие овладело им…

Лестница вилась вдоль тускло поблескивающих в огне факелов каменных стен. Казалось, ей не будет конца. Они шли долго, пока не достигли какой-то небольшой прямоугольной площадки, на которой старик остановился. Эспарт поднял глаза: они стояли перед круглой металлической дверью, которая выглядела так, как будто за ней были спрятаны все силы ада. Старик жестом приказал открыть ее. Эспарт взялся за массивную кованую ручку, – она была неожиданно горячей, – и потянул. Дверь не тронулась с места, даже не дрогнула. Старик опять усмехнулся краешками губ, отстранил его, поднял худую, тонкую руку и, едва прикасаясь пальцем, потянул дверь на себя. Она тут же открылась легко, беззвучно и плавно. За ней было пространство, залитое зловещим, медленно клубящимся багряным туманом.

– Иди туда! Иди все вперед, до конца, – сказал старик на языке аранов. – Если хочешь вернуться домой и найти свою Эльор, не останавливайся! И береги светильник! Он понадобится тебе на «той» стороне.

Серебряный светильник возник у него в руках, словно выпав из воздуха. Старик сунул его Эспарту, подтолкнул арана в спину, и тот послушно шагнул вперед. Дверь бесшумно закрылась у него за спиной… Эспарт обернулся и посмотрел на нее. В тревожно мерцающем багряном свете дверь выглядела так, что не возникало даже мысли о том, что ее можно открыть. Он отвернулся и шагнул вперед, в клубящийся красный туман. В глазах у него потемнело, и ему показалось, будто он умирает. Но он не умер. В окружившей его темноте что-то сверкнуло, и все понеслось в бешеной круговерти…

Из того, что было с ним, Рию запомнилась какая-то безумная смесь попеременно сменяющихся чувств и ощущений: холода и жара, света и темноты, страшного одиночества и затерянности в шуме многолюдной толпы. Было упоительное ощущение полета и тоска смертельного падения, и еще что-то такое, чему не находилось названия в его родном языке. Это все было так необычно и потрясающе, что только спасительный провал в беспамятство не дал Эспарту сойти с ума.

Потом все кончилось… Он медленно приходил в себя. Голова кружилась и болела. В глазах плавали огненные круги, сердце стучало неровно и часто, земля уходила из-под ног… Но постепенно все это тоже прошло. Эспарт огляделся и увидел, что стоит на коленях посреди мрачной черной колоннады, похожей на ту, которая привиделась ему в горячечном сне после ранения. Он медленно перевел дух и уже с твердым ощущением реальности поднялся с колен, немного постоял, пошатываясь, и пошел вперед.

Клубящийся странный туман, будто подсвеченный кроваво-красными лучами адской звезды, заполнял пространство, и Рий упрямо шел сквозь него. Постепенно туман стал рассеиваться. Свечение его все слабело и, наконец, погасло, сменившись темнотой…

Глава 6. На «той» стороне

Эспарт остановился, выронил светильник, присел и провел рукой по лбу. Лоб был покрыт потом, однако это не было следствием страха. Он ничего не боялся, но две загадки беспокоили его. Первая: откуда старик узнал об Эльор? Вторая: зачем он завел его сюда? Эспарт сосредоточился, пытаясь ответить на них. Что касается первой, то здесь хоть какое-то объяснение можно было найти. Донол не мог, конечно, рассказать о девушке, потому что умел хранить тайны своих господ. Но Дан? Парнишка часто прислушивался к разговорам моряков, – а мало ли о чем они болтали? Наконец, Эспарт сам в бреду мог назвать имя любимой. Второй вопрос был сложнее. Ведь Рий и Донол были в полной власти тюремщиков. Убить их самым изощренным способом для тех не представляло никакого труда. Однако их не убили! Выходит, они были нужны для чего-то? Но для чего? Ответа на этот вопрос у него не было.