Звезды и пыль. Фантастическая повесть

Король сел в высокое кресло у стены, глаза его улыбались, но чувствовалось, что усталость одолевает его. Рула сидел рядом, как верный пес, порой с тревогой поглядывая на своего повелителя. Рий Эспарт подошел к стоящей рядом с королем Эльор и хотел пригласить ее на танец, но высокий и красивый человек в роскошных одеждах опередил его.

Сын наместника Восточных провинций Гэрт Лорас пользовался настолько большим успехом у придворных дам, что они ему уже приелись. Когда грациозная, свеженькая девочка с Островов вдруг заставила его сердце биться быстрее, он был этим немало удивлен.

– Приручить эту дикарку не составит большого труда, – думал он, наблюдая за девушкой во время обеда. – Но до чего ж хороша! Настоящий олененок!

Пригласив юную амазонку на танец, Гэрт Лорас не ожидал отказа, однако Эльор, извинившись, сказала, что танец уже обещан Эспарту. Это была явная неправда, но девушка протянула руки молодому человеку, и они легко закружились по залу. За спиной Лораса чуть слышно хихикнули. Он гневно обернулся: красавица Анта и очаровательная черноволосая дама в золотом наряде томно улыбались ему. Лорас, вежливо поклонившись, пригласил на танец черноволосую, но, кружа ее в объятиях, все искал взглядом стройную, похожую на солнечный луч Эльор, и нехорошее, злое чувство рождалось в его надменном и гордом сердце. После ужина он имел тайный разговор с Рулой. О чем они говорили, никто не знал. Но на следующий день король приказал Рию Эспарту срочно отправляться на границу с ингорами, чтобы выяснить, насколько обоснованы жалобы землевладельцев на их бесчинства.

Глава III. Экспедиция

Взяв сотню воинов, Рий Эспарт выступил в поход тем же днем. Его отряд двигался быстро. Кони и всадники были бодры. До ближайших поместий на берегах Эри было два дня пути. Отряд шел через лесистые предгорья. Встречающиеся по пути селенья выглядели ухоженными и богатыми, жители были приветливы. Однако, становясь на ночной привал, Эспарт выставил дозоры, как если бы отряд находился в зоне боевых действий. Небольшой лагерь был развернут на крутом и почти голом берегу реки Аба, восточнее впадающей в полноводную Эри. На другой стороне ее, на расстоянии примерно трех сотен шагов от реки, начинался лес из высоких, увитых длинными лианами деревьев. Небо хмурилось, обещая грозу. Воины поставили палатки и, сидя у костров, отдыхали. Одолевали москиты. Было не жарко, но душно.

Управляющий богатого имения с берега Эри прислал провизию, а затем, на ночь глядя, прискакал сам в сопровождении нескольких слуг. Этот высокий, сильный человек был, казалось, чем-то напуган. Чернота ночи, сменившая короткие сумерки, заставляла его и прибывших с ним людей жаться ближе к кострам. Эспарт, проверив караулы, пригласил его на ужин в свою палатку. Ему не терпелось узнать, что происходит в окрестностях Эри и ее притоков. Но управляющий не торопился рассказывать. Он только хмурился, пил вино и таращил глаза на Эспарта и его помощников Гура и Эна, присутствующих на ужине. Наконец Рию это надоело, и он приказал доложить, чем так досаждают местным жителям ингоры, и правда ли, что досаждают.

– Ах, господин! – начал управляющий. – Да разве ж кто об этом осмелится сказать! Вы завтра уйдете, а нам тут жить. У нас ведь семьи. Кому охота беду на себя накликать? Вольно ж господам в Эворе языками чесать, им там бояться нечего!

– Вы накличете на себя беду, если будете молчать! – возразил Эспарт. – В случае вашего упорного молчания я могу прибегнуть к крайним мерам, вы сами понимаете, каким.

Управляющий побледнел, его жирное лицо затряслось, но больше из него не удалось вытянуть ни слова. Опустив глаза в землю, он угрюмо замкнулся. Ужин закончился, и Эспарт, усмехнувшись, отпустил его.

– Вот трус! А, может, и вправду допросить его с пристрастием? – сказал Гур.

– Хороши же мы будем! Ладно, выясним сами, днем поговорим с людьми, не все ж, наверно, так напуганы, как этот толстяк.

Втроем они вышли из палатки и направились к кострам. Люди устраивались на ночлег. Управляющему и его слугам выделили отдельную палатку, так как отправиться домой по темноте они не рискнули. Неожиданно подул довольно холодный и сильный ветер. Вода в реке заплескалась. За рекой зашумели деревья, затем к этому звуку добавился ровный и низкий, идущий откуда-то с востока, ни на что не похожий гул. Он нарастал, вплетаясь в звуки начинающейся непогоды. На восточной стороне небосклона начали вспыхивать зарницы, где-то далеко прогрохотал гром. Ветер все усиливался. Лошади забеспокоились, послышался их визг, ржание, топот копыт. Коноводы тщетно пытались успокоить коней.

Темнота, ветер, приближение грозы встревожили людей. Им казалось, что в самом шуме непогоды таится неведомая опасность. Даже бывалые воины почувствовали какой-то суеверный страх и стали собираться у палатки начальства. Рий Эспарт подошел к ним. Гул и шум все нарастали. Внезапно земля задрожала и закачалась под ногами. Раздались испуганные крики. Из темноты к Эспарту кинулся управляющий. В свете мечущихся языков костров было видно, что он смертельно бледен. С расширившимися от ужаса глазами он показывал куда-то в темноту и разевал рот, но голоса не было слышно из-за усилившегося до предела гула и грохота.

Эспарт посмотрел туда, куда он показывал, и увидел, как в восточной стороне небосвода разгорается ослепительное сияние, как огромный пылающий шар, появившись там словно ниоткуда, поднимается выше и выше, превращаясь по мере подъема в ярко светящийся крест, быстро уменьшающийся в размерах. Через несколько мгновений он исчез из поля зрения, оглушительный свист и грохот еще раз резанули по ушам, и все стихло. Дождя не было, гроза, очевидно, прошла все-таки стороной. Эспарт приказал всем разойтись по палаткам, а сам в сопровождении Гура обошел посты. Часовые были напуганы, но старались не показать этого. Пообещав, что их вскоре сменят, Эспарт вернулся к себе и приказал привести управляющего.

– Что это было? Ты такое уже видел? Говори! – приказал он.

– Ах, господин! – затянул тот. – Да если б я знал! Это что-то в горах, за Эри. Говорят, что там проклятые ингоры наводят чары. Их колдуны землю трясут и насылают мор. Вот в прошлом годе огненный шар пролетел над соседним имением и упал поблизости, так люди и скот болеть и умирать стали… Добрая половина скота передохла!

– И часто здесь такое бывает?

– Бывает, господин. Не скажу, что часто, но бывает.

– Ну, ингоры ли тому виной – надо еще проверить!

– Проверьте, господин, проверьте! – обрадовался управляющий. – Съездите до них! Мы вам и лодки дадим! Недалеко, в Усть-Аба, живет их старейшина… Да только бесполезно с ними говорить. Отопрутся от всего и только. Вот если, разве, потрясете их как следует…

Управляющему, казалось, очень хотелось, чтобы ингоров «как следует потрясли». Эспарт испытующе посмотрел на него и произнес:

– Давай-ка, выкладывай, что еще у вас тут творится! А то я прикажу для начала потрясти тебя. Говори, кого ты боишься? Кого вы все боитесь?

Управляющий молчал.

– Эй, позови-ка Костолома! Тут ему работенка найдется! – приказал Эспарт солдату, стоящему у входа в палатку.

Тот поклонился и исчез. Через пару минут Костолом, огромного роста угрюмый детина, стоял перед Эспартом.

– Я все расскажу! Пусть он уйдет! – просипел управляющий.

– Выйди! Но далеко не отходи! – сказал Эспарт и кивнул Костолому. Тот послушно вышел

– Господин, вот уже два года подряд является к нам из-за Эри нечто непонятное, – начал управляющий. – Какие-то твари, не люди и не звери, страшные, как смертный грех. Не иначе, их ингорские колдуны насылают. Все боятся их, как огня. Забирают они зерно, прочие припасы, скот уводят…

– А вы что, справиться с ними не можете? Или оружия у вас нет? Два года! Почему наместнику не сообщали?

– Оружие есть, но не действует оно на них. Стрелы отскакивают, а мечи зазубринами покрываются и плавятся, как масло на огне! Берут эти проклятые все, что им надо, и уходят. А если кто сопротивляться пытается, детей уводят. Особенно девочек любят. А у меня дочка, господин! Страшно мне! Возьмите ее с собой в Эвор, иначе погибнет здесь бедное дитя! – сипел управляющий, и слезы катились по его толстым щекам.

Эспарт, глядя на него, сплюнул от возмущения.

– Успокойся, разберемся с вашими чудищами. Почему ты думаешь, что ингоры насылают их? На что они похожи?

– А кому же за Эри быть, как не ингорам? Они там искони живут! Колдовской, проклятый народ! …Все с того началось, что поймали наши работники позапрошлый год ингорскую ведьму. По своим делам она летела, да чтой-то с метлой у нее и случись! Она спустилась на землю, а наши мужики ее поймали и привели в деревню…

Эспарт с интересом взглянул на толстяка. Выросший на острове Рес, где проживали одни из самых просвещенных и культурных мужей страны, он не представлял, что жители материка могут быть настолько темными.

– Ведьма? Еще и на помеле? Вы тут, случайно, дурной травы не обкурились? – усмехнулся он.

– Ах, господин! Вольно вам смеяться, а нам не до смеха. Она совсем низко летела, потому наши ребята ее и подстрелили. В плечо ранили – ведьма и упала. Молодая, красивая, лопочет что-то. Хотели мы ее утопить сначала, да пожалели, заперли в сарай на ночь, а ночью и началось! Такого она страху на нас нагнала, что повыскакивали мы, в чем были: мужики, женщины, дети! Как вспомню, так мороз по коже! Волосья на голове шевелились! Чего перепугались – не понятно! Никого не видно, пусто, темно – и страшно, страшно до жути! А наши люди не трусы – в одиночку на горготов хаживали! А тут, стыдно сказать, разбежались кто куда, до утра в лесу прятались…

– Что ж ведьма?

– Исчезла, как не было ее, вместе со своей метлой. А вечером… С той стороны Эри, из леса, появились какие-то твари наподобие железных пауков – и к нам! На переднем ведьма сидит. Я приказал стрелять – а стрелы от них отскакивают! Приказал мечами рубить – мечи раскаляются так, что металл на землю капает! Наши обмерли все. А ведьма, проклятая, лопочет, лопочет да скалится! Половину урожая они у нас забрали и обратно уползли. А нам оставили камешки какие-то. И с тех пор нет-нет – снова являются! Вот чего с ними делать-то, с этими каменьями?

Управляющий вытащил из кожаного мешочка у пояса несколько блестящих, искрящихся камней. Эспарт взял один из них, полюбовался игрой света на четких гранях и машинально провел камнем по кованому железному щиту, – на поверхности щита осталась глубокая царапина.

– Может, в столице кто-нибудь купит их, господин?

– Не знаю! – ответил Эспарт задумчиво. – Надо у ювелиров спрашивать. Я такие камни никогда не видел, только слышал о чем-то похожем. Но до чего ж тверды – железо режут! И красивы! …Так она, выходит, расплатилась с вами?

Он вернул камень управляющему.

– Съездил бы в город и показал их знающим людям.

– Да когда ж ехать? Все дела, дела! И как людей одних оставить? Все напуганы.

– А не врешь ты насчет ведьмы? Может, камни тайком добываете и скрываете это от королевской казны?

– Где ж нам их добывать? На той стороне Эри, в горах, ингоры ищут самоцветы, но про такие камни, которые железо режут, мы от них не слыхали.

– Прикажи к утру приготовить лодки. Мы поедем в Усть-Аба, и ты с нами собирайся. Поговорим с ингорами, – с этими словами Эспарт отпустил управляющего.

Спал он неспокойно. Раза два просыпался, выходил из палатки, слушал, – в лагере было тихо. Часовые, как положено, бодрствовали. Костры догорали. После полуночи вызвездило. Ярко мерцающие звезды манили, гипнотизировали, как глаза тысяч змей. Эспарт входил в палатку, ложился, снова засыпал… В очередной раз он проснулся от того, что кто-то сжал запястье его закинутой за голову левой руки. Перехватив в темноте чужую руку, Эспарт резко дернул ее вверх и вперед, правой рукой хватая короткий ингорский меч, с которым не расставался в походах. Легкое тело мелькнуло перед ним, раздался негромкий смех, и невысокая, стройная девушка оказалась в ногах его постели.

Он ясно видел ее, несмотря на то, что свет ночника еле рассеивал темноту. Большие темные глаза, волнистые волосы, нежное лицо с мягкими, правильными чертами и светлой кожей, – очевидно, девушка была ингорка. Вот, улыбаясь чуть смущенно и ласково, она наклонилась к нему… Эспарт ощутил легкие прикосновения ее рук, почувствовал исходящий от нее аромат лесных трав, цветов и меда. Надо было встать, выяснить, кто она и откуда взялась, но проснувшееся внезапно желание было настолько одурманивающим, что он, забыв обо всем, отбросил оружие и притянул незнакомку к себе. Ночник погас…