Уборщица

– Вовка Горохов Тойоту немного попортил, – Валевич посмотрел прямо в глаза Андрею.

Лицо Лозового резко изменилось. Валевич знал эту перемену, не в первый раз был её свидетелем. Лозовой вскочил, с силой толкнул дверь и быстро вышел из кабинета.

Валевич последовал за ним. В приёмной он обменялся взглядом с Лизой, она вздохнула и сочувственно развела руками. Она знала, что новости плохие, если пришёл сам Валевич.

Лозовой слетел с лестницы, словно коршун. В здание мастерской он внёсся уже как ураган. Громогласные потоки брани он сопровождал угрожающими жестами. Голос его эхом разносился по огромному помещению длиной как супермаркет. Кучка людей собралась возле серебристой Тойоты. Они спорили, но как только услышали голос Лозового, все притихли.

От возбуждения Андрей сильно хромал, глаза налились кровью, как у разъярённого быка.

– Где этот идиот? – орал Андрей. – Где он?!

Группа людей расступилась, подставляя жертву палачу.

Володька, будто дурачок, с глупой улыбкой на лице. Казалось, он ждал, что его сейчас будут бить, и был к этому готов.

Лозовой быстро осмотрел помятый бампер и повернул к Володьке некрасивое в гневе лицо.

– Ты что совсем дебил?

Минуты две Лозовой крыл Володьку выражениями, какие используют большей частью люди грязного физического труда, да и то в редких случаях. Его словесные излияния заставляли краснеть даже бывалых мастеров. Во время таких речей, понятное дело, все молчали. Им были привычны подобные тирады хозяина, и все по опыту знали, вмешиваться нельзя.

– Отремонтируешь машину за свой счёт и быстро, чтобы я не успел этого заметить. Как такие придурки на свет родятся?.. – и ещё минута отборных ругательств.

Лились потоки брани на голову бедного Володьки.

Такие скандалы заканчивались всегда одинаково. Лозовой выговаривался сначала на виновника происшествия, затем на окружающих, иногда что-то ломал, что-то бросал, а потом уходил. Все это знали, и привыкли к одному и тому же сценарию. Но неожиданно произошло то, что немного изменило цепь событий и, к удивлению присутствующих, усмирило хозяйский гнев.

Андрей так увлёкся, что не услышал шагов.

Вдруг женский голос прервал его неделикатную речь:

– Какое право вы имеете так унижать человека?!

В яростной злобе Андрей повернул голову, запнулся и оторопел. Но то, что он увидел, было настолько неожиданно, что слова застряли в горле.

В двух шагах от него стояла – Она.

Откуда она взялась? Откуда?

Стройная, светлая, красивая. Андрей подумал, что ему показалось. Будто выдал желаемое за действительное, и теперь она всюду ему мерещится. Но нет, это в самом деле Она. Но только другая. Волосы мягко обрамляли милое лицо. Светлое пальтишко и по-детски розовые сапожки, всё это казалось нереальным и даже сказочным. Она, как добрая фея, прилетела, чтобы защитить человека от зла. Андрей вдруг совсем забыл, почему он здесь.

– Как вы можете так оскорблять человека?

Она стояла напротив него, словно лилипут напротив великана, маленькая и смелая. Во взгляде огонь, он перекрывал дыхание. Слова её били точно плетью, но Андрей не чувствовал этих ударов. Словно в тумане он стоял и не мог шевельнуться. Не мог поверить, это она – здесь, рядом.

– Вы кто? – прохрипел Андрей в недоумении.

На мгновение она смутилась, но в следующую секунду указала на Володьку:

– Я его жена!

Медленно, словно на это требовалось усилие, Андрей перевёл взгляд на Володьку. В этот момент Володька выглядел очень жалким. Он потупился и топтался на месте, будто ему было неловко, что его жена прерывает его же экзекуцию.

Она – его жена?

– А вы? – обратилась она к остальным. – Стоите и спокойно слушаете. При вас человека втаптывают в грязь. Эх вы, товарищи! Как вы можете терпеть это. Он не имеет никакого права так оскорблять людей. Он один, а вас вон сколько, и вы позволяете одному человеку так с вами обращаться?

Все смутились. Не могли же они сказать, что привыкли, и ничего страшного в этом нет.

Она всё говорила, а Андрей почти не слышал её слов, только смотрел. Будто бы издалека доносился её голос. Люди и машины, все куда-то исчезли, была только Она.

Она замолчала, и он очнулся, огляделся вокруг. Дверь, которая выпускает гнев, – захлопнулась и Андрей почувствовал, что как будто избавился от долгого плохого сна. С удивлением он понял, что больше не может выдавить ни капли злости. Рассеяно повернулся и пошёл к выходу под испуганными взглядами рабочих.

В приёмной он прошёл мимо вскочившей было с места Лизы в свой кабинет. Там огляделся, будто не понял, куда попал.

– Да, – спокойно сказал сам себе, точно с чем-то соглашаясь. – Так и есть. – Взял пальто и вышел.

В каком-то баре в этот вечер он отчаянно напился. Неизвестно как пришёл домой. Мама открыла дверь, а он поплёлся мимо неё в спальню. Не раздеваясь, упал на кровать.

– Андрюша, что с тобой?

– Я не знаю, мама, – ответил он, засыпая. – Не-зна-ю.

Глава 5

Прошла неделя, за ней вторая. Март закончился, властвовал апрель. Весна медленно, но настойчиво, заполняла улицы. Последний снег таял, оставляя грязные лужи. Меж серых дождливых дней всё чаше случались дни тёплые. Высушенные апрельским солнцем тротуары заполонили сменившие гардероб люди. Воздух наполнялся неуловимым ароматом весны. Он словно заставлял проснуться и подумать о чём-то новом. О любви, радости, надежде. Перемены природы влияли на перемены в человеке.

После того дня Андрей не пытался больше увидеть Надю. Магазин он обходил стороной. А мысли о ней старался выбросить из головы. Она – чужая жена, достаточный повод.

Но не получалось. Бесконечно он вспоминал тот день в мастерской, когда она оглушила своим появлением, занозой вонзилась в сердце. Не мог забыть по-детски сердитое лицо, волосы цвета пшеницы, пальто, мягко обтягивающее талию. Голос, что звучал, словно мелодия, и нет сил забыть его ноты.

Хрупкая, но в тоже время сильная. Намного сильнее Андрея. Эта сила заключалась в пронзительных лучах, что исходили от неё. Они разрушали его волю и его гнев. В тот момент он почувствовал власть этой девушки над собой и понял, что пропал. «Не нужно вспоминать о ней – она жена Горохова», – думал Андрей. Он уговаривал себя забыть, но не мог.

Что нужно сделать? Как забыть? Он пытался развлекаться с приятелями. Он пил до исступления, до беспамятства. Забывался. Иногда получалось. Чаще – нет. Утром, ещё находясь в состоянии между сном и явью, образ Нади первым вырисовывался в сознании.

Это было мучительно. Лишало надежды на то, чтобы выкинуть из головы всякое о ней напоминание. Андрей почувствовал, как заболел, но не болезнью, а одержимостью. Сознание как будто само по себе отказывалось принимать другие мысли, кроме самой нестерпимой. Андрей не умел страдать, поэтому, чтобы утешить тоску, он просто напивался.

Это не выход, но его воля и сила в чужих руках. Та, кому они принадлежали, даже об этом не догадывалась. Андрей удивлялся, отчего он не может разрешить эту задачу. Почему не действует, а только жалеет себя? Но он не мог, ничего не мог.

Она – уборщица, а муж её – Горохов. Вот и всё. Все доступные объяснения.

А тут ещё весна.

Кто придумал это время? Кто дал ему этот аромат? Кто заставил его так действовать на людей? Зачем? С какой целью?

Кровь Андрея кипела. Он не мог ни спать, ни есть. Метался и не знал, что ему, в конце концов, нужно. Невероятно трудными оказались попытки сдержать себя. Трудней всего было обходить магазин. Каждый день Андрей пытался понять, почему должен это делать. Старался ответить на этот вопрос. А потом снова и снова повторял – «Чтобы Её – не встретить».

Ревность словно костёр сжигала изнутри. Он не понимал, что Она могла найти в таком парне, как Горохов. Как оказались вместе эти двое? Может, дружили со школы, или познакомились в парке на танцах? Все эти вопросы буравили сознание. Но когда он представлял, как Горохов лежит рядом с ней, прикасается, целует, Андрею хотелось пойти и на него наброситься. Сломать руку или ногу, всё равно.