Самая желанная мечта

– А чего она ко мне как к маленькой до сих пор относится?

– А ты, можно подумать, взрослая.

– Деда, скоро я стану совершеннолетней, а вы меня по-прежнему ребёнком считаете.

Лев Романович вздохнул.

– И куда только ты торопишься? Юность такая короткая.

Его глаза затуманились, вспомнилось, как они буквально тряслись над крохотной внучкой, следили за ней в три пары глаз. В полгода она весила всего пять килограммов, но вовсю ползала по комнатам, пытаясь добраться в самые потаенные уголки дома. В год Лиля доросла до шестидесяти сантиметров и стала вровень с плющевым мишкой, подаренным коллегами Ольги. В полтора года внучка начала хорошо говорить, её звонкий голосок не умолкал с утра до вечера. Кукольное личико Лили с большими глазами, маленьким носиком и ротиком заставляло умиляться всех от мала до велика, многим хотелось погладить или хотя бы прикоснуться к игрушечной девочке. Тогда же обнаружилось, что у крохи имеется характер. Она не любила, когда до неё дотрагивались чужие люди, позволяла это делать только родным. Но её возмущение выглядело настолько комичным, что на него часто просто не обращали внимания. В первый класс Лиля отправилась с самым маленьким ранцем, который удалось отыскать в магазине, но даже он выглядел на ней громоздким. Ольга, но особенно Елена Петровна, которая в той же школе, куда поступила Лиля, преподавала русский язык и литературу, боялись, что малышку станут обижать. Оказалось, опасались напрасно. Несколько детей, а главное, соседский мальчишка сразу взяли её под своё покровительство. Лев Захарович дал этому простое объяснение: внучка красива, как картинка, а дети тоже способны оценить красоту. Как ни грустно признавать, но к симпатичным людям всегда относятся лучше, к ним благоволят, им позволяется больше, чем некрасивым. Будь Лиля обычной, ей досталось бы от одноклассников по полной программе.

– Дед, о чём задумался? – позвала Лиля. – Я уже два раза тебя окликнула. Давай в магазин за тортиком заедем.

– Ладно. Чур берём шоколадный.

– Согласна.

К дому Васильевых, расположенному в старой части города, подъехали с большим трудом. «Семёрка» по брюхо ползла по нерасчищенной дороге, то и дело съезжая с колеи на непротоптанную автомобилями целину. Почему-то в Гулькевичи хорошо чистили центральные и прилегающие к ним улицы, а до тех, что находились на окраине, руки коммунальщиков доходили в последнюю очередь. Лиля, захватив сумки, выбралась из машины.

– Ура! Кнопка заявилась! – услышала она голос друга-врага Дениса Смирнова. – Что, отчим из дому выгнал?

– Дурак ты и не лечишься, – возмутилась Лиля. – Сама захотела сюда на время перебраться.

Денис заулыбался во весь рот.

– Ну-ну, почти поверил.

Лилю всегда бесила его идиотская клоунская улыбка. В детстве они вечно ссорились, а иногда даже дрались именно из-за его способности выводить её из себя. Правда, потом быстро мирились. Улица Луговая не могла похвастаться наличием малышей, здесь проживали преимущественно пенсионеры. Из-за отсутствия в ближайшем окружении ровесников Денис и Лиля вынужденно дружили.

– Я тут каток во дворе залил, приходи на коньках покататься.

Идея Лиле показалась неплохой.

– Ладно. Только переоденусь.

Глава 2

Самая непредсказуемая погода случается именно на Кубани. Ещё вечером с неба падал снег, под ногами на замёрзших лужах хрустели льдинки, а утром наступила весна. Температура воздуха за одну ночь поднялась на двадцать градусов. Метеорологи уверяли, что это из-за пришедшего с пустыни циклона, но всем казалось, что ночной порой нахальная весна просто прогнала загостившуюся зиму. Лиля не поверила своим глазам, когда посмотрела на градусник, висящий за окном. Пришлось срочно менять тёплую куртку на свитер и пиджак, зимние сапоги на осенние. Стоило выйти во двор, как в лицо пахнуло тёплым воздухом, настоянным на талой воде. Яркое солнце уже успело растопить большую часть снега и теперь по канавам вдоль дороги текли целые реки. Лиля ощутила, как её рюкзак на спине дёрнулся вверх. Она обернулась.

– Давай сюда свою ношу. Понесу, как делал это прежде. – Денис снял с её плеч рюкзак. – Ты чего, кирпичи в него положила?

Лиля не сопротивлялась. Хочет тащить её рюкзак? Пожалуйста. Тем более что сегодня он действительно тяжёлый: после уроков она собиралась зайти в библиотеку.

– Там книжки. Хочу вернуть, я и так задержала их на пару недель. Библиотекарша точно ругаться будет.

Денис носил её рюкзак с первого класса. Он заявил, что ему нужно тренироваться, а переноска тяжестей на расстояние самое лучшее упражнение. Его помощь Лиля оценила, когда переехала с мамой в новую квартиру и пришлось самой таскать рюкзак в школу. Ей показалось: полгода носки этого квадратного монстра натёрли плечи до мозолей, сделав их острыми и костлявыми. Также она поняла, как здорово идти в школу пешком, успевая по дороге обсудить новости, поболтать, поссориться, а затем помириться с Дениской. От нового места жительства до школы Лиля теперь добиралась на автобусе, полном по-утреннему хмурых, часто не выспавшихся людей, спешащих на работу. Тратила она на поездку почти сорок минут. Кроме раннего утреннего подъёма и неудобств в пути, внезапно выяснилось, что она скучает по общению со Смирновым. Ей не хватало того времени, что имелось на переменах. Лилю утешало одно, Рыжик, кажется, тоже тосковал, он даже прекратил издеваться и подшучивать над ней. Лиля всё чаще вспоминала слова дедушки Левы, сказанные им о Денисе.

– Опять поссорились? Что же вы всё время делите?

– Дениска меня постоянно задирает и насмехается надо мной, – пожаловалась она. – Не принимает меня всерьёз.

– А вот тут ты не права. Денис настоящий друг. Он никогда не сюсюкался с тобой, как это делают остальные, зато всегда молча заступался за тебя. Вспомни, за все ваши прегрешения и баловство доставалось именно ему, Денис всю вину брал на себя. Это ты вечно пряталась за его спиной и не признавалась в своих шалостях.

– Дед, если ты это знал, почему ничего мне не говорил?

– Ты панически, до обморока, всегда боялась кары за проступки, да так, что вся белела от страха. – Лев Романович вздохнул. – Я это видел и переживал. Не понимаю, почему ты так пугалась наказания, ведь тебя ни разу никто даже по попе не шлёпнул, и в угол, как всех нормальных детей, не ставили. Достаточно было повысить голос или просто прикрикнуть, как ты тут же заливалась слезами. Все сразу начинали чувствовать себя монстрами, обижающими маленькую несчастную девочку. Я, как и другие, невольно очаровывался твоим милым личиком, а вот Дениска, думаю, видел тебя насквозь. Он понимал: ты просто трусишка. Также он осознавал, что ты вовсю пользуешься своим обаянием. Но, даже раскусив тебя, я, например, сделал это позже, Денис всё равно грудью становился на твою защиту. Вот это я и называю настоящей дружбой, быть всегда на одной стороне, а если потребуется, сказать правду в лицо.

– Не так уж часто ему попадало из-за меня, – буркнула Лиля.

Неприятно узнавать, что твои уловки стали известны. Она действительно страшилась наказания. Это был какой-то иррациональный страх. При одной мысли, что её могут ударить или запереть в комнате одну, Лиля ощущала удушье и панику, поэтому она научилась ловко избегать конфликтов, пользуясь своей внешностью. Но беспокойная натура и жажда приключений не позволяли ей оставаться пай девочкой. В тандеме с Денисом она осуществляла все свои выходки. В их паре она была предводителем, а он исполнителем.

Лиля хихикнула.

Денис, перепрыгнув лужу, осведомился:

– Что тебя так развеселило?

– Я вдруг вспомнила, как мы намазали клеем лавочку.

Засмеявшись, Денис машинально провёл рукой по ягодице. Будто она до сих пор помнила боль от ремня, которым его отхлестал отец.

– Да уж, клей оказался отличным. Баба Варя не смогла отодрать юбку от досок, пришлось её снять и в одних панталонах добираться до дома.

Эта лавочка находилась как раз на середине пути между домом старушки и магазином. Пожилая женщина всегда присаживалась на неё отдохнуть. Ни Лиля, ни Денис никак не ожидали, что юбка бабы Вари, сшитая из плотной шерстяной ткани, намертво прилипнет к доскам лавочки, а последствием их злой шутки станет унижение безобидной старушки. За этот поступок Лилю лишь отругали, а Дениса отец наказал так, что он неделю не мог нормально сидеть.

– Так почему ты вернулась на Луговую? – поинтересовался Денис. – Отчим не нравится?

Лиля нахмурилась. Хорошее настроение пропало.

– Почему не нравится. Нормальный дядька. Просто они только поженились, не хочу быть свидетелем их нежничанья. Мне от этого не по себе.

– Может, ты просто ревнуешь к нему свою маму? – Денис с высоты своих метр восемьдесят пять склонился к ней и на секунду заглянул в лицо.

Перед ней промелькнули зелёные глаза, нос с веснушками и рыжий ежик волос.

– Не думаю. – С этой стороны Лиля не рассматривала возникновение своей неприязни к Виктору Ильичу. Что если она, действительно, банально ревнует?

Денис повесил оба рюкзака на одно плечо, подхватил Лилю на руки и вместе с ней перешагнул через поток воды, льющийся поперёк дороги. Опустив её на сухое место, хмыкнул.

– А ты набрала пару килограммов. Сколько теперь весишь?

– Ошибаешься. – Лиля одёрнула куртку, поправила юбку. – Как весила сорок семь так и вешу. Очевидно, что это ты за зиму ослаб, ничем не занимался: только валялся на диване или торчал у компа.

Вынырнувшая из проулка графитового цвета «Мазда» остановилась возле них. Дверца автомобиля открылась, из неё выбралась Ольга Захаровна. Обняв дочь, она поинтересовалась:

– Как ты? Всё в порядке?

Лиля отстранилась.