– Не знала, что опасно! Зельеварение – не мое. Зачем меня поставил сюда, если знал, что вспыхнет? Мог предупредить.
– Люцин устал, а я присматриваю за твоим недоживчиком. Так что не забывай помешивать. Еще немного, и будет готово. – Раф пропустил мимо ушей мой укол.
Ну и толстая же кожа у этих бледных некромантов!
– Но зачем вытравливать траву и листву? Так цветет красиво! – Я посмотрела в открытое окно, за которым впервые за сотню лет шуршало листьями дерево.
– Потому что это Мертвобург, бабочка. Здесь нет места ничему живому. Ты забыла? Сюда только умирать приходят.
– Значит, я изменила мир? Может, это первый шаг к тому, что земля здесь зацветет? – Мои крылья затрепыхались от таких мыслей.
– Это первый шаг к тому, что тебя запрут в подземелье и пустят на опыты. Аргумент? – Некромант посмотрел с упреком на меня, потом почему-то на Люцина.
Половник на миг застыл в моих руках, а потом я стала мешать в три раза усердней. Выжигать траву так выжигать! Природа Мертвобурга меня не касается!
Нитен – вот что меня волнует. После того как Раф его притащил, тот даже не шевелился.
Некромант
Устранив следы зеленых забегов, я и бабочка вернулись в логово Люцина. Трава, заботливо высаженная нашим веселым садовником, оказалась на удивление живучей, я всерьез начал переживать, что зелья не хватит. Но, хвала высшим силам, все получилось!
Бабочка не унималась и засыпала меня вопросами по поводу дальнейшего оживления: когда, куда, как. Я отстреливался общими фразами, а сам ломал голову: что же делать дальше? Сможет ли сумасбродный старик закончить ритуал? Возьмется ли второй раз? А если нет, то что с этим бегуном делать?
– Ну что? Мне опять идти со свечкой сидеть? – спросила бабочка, когда мы зашли в дом.
Я не понял, она издевается или всерьез?
– Если хочешь – сходи посиди. А я домой пойду, – ответил устало. – С меня на сегодня хватит.
– Как домой? А я? А Нитен? Надо завершить оживление! – Лорена поднялась над землей на метр – думал, крылья оторвет от того, как она ими махала.
– Не сегодня. Люцин спит, а мне нужен ассистент.
Бабочка моргнула, а на ее лице отпечаталось абсолютное непонимание ситуации. Еще бы! Я сам с трудом понимал, что происходит.