Оборотень по объявлению. Его запретная пара

Яр поднял руки вверх.

– Ладно-ладно.

А у самого такая всепонимающая улыбка на губах.

И тут же мою руку схватил непонятно откуда взявшийся Артур. Переплел наши пальцы и потянул дальше по коридору.

– Я здесь. Не переживай.

Снял с меня теплый мягкий плед и надел свой холодный неудобный пиджак.

Нет, что-то не так.

Не хочу идти, куда говорят.

Я вытянула пальцы из руки Артура, сняла пиджак под обеспокоенным взглядом мужчины, как можно бесшумнее вернулась назад и встала за поворотом, слушая разговор Жанны и отца.

– Ты обещал прийти, пусть и с опозданием! – Девушка, казалось, с трудом сдерживала клокочущие в горле слезы и обиду.

– Я пришел. И увидел Диану на крыльце. Дальше было дело нескольких минут выяснить, что она там делала, Жанна. На что ты вообще рассчитывала?

– Явно не на то, что она припрется на свадьбу! И как только духу хватило?

– Жанна! Сколько раз я тебя предупреждал, чтобы ты не лезла к сестре?

– Ты всегда только и твердишь что о ней!

– Потому что она нуждается в защите – она человек.

– А я не нуждаюсь? Ты всегда нянькался только с ней. Упала – ушиблась, жалеешь, а на мне и так все заживет мгновенно! Заболела – травки, компрессики, сю-сю, а мне – стакан теплой воды, и все – здорова!

– У тебя здоровье сверха, у нее – человека. Вы разные.

– Так и отношение разное! Она родилась – ты ее от себя не отлеплял!

– Потому что ты родилась доношенной, а она – нет. Беременность сверхом короче. Я много раз тебе объяснял: ты успела сформироваться, а Диана еще два месяца провела в кувезе, а потом месяц на моих руках, потому что нуждалась в тепле.

– По твоим словам, я сама виновата, что родилась сверхом, а не человеком! А по мне – это все она виновата.

– Жанна!

– Что?! Ты говорил не лезть к ней, но это она полезла в мой мир!

– Если бы ты с детства не пыталась навредить Диане, мы жили бы вместе.

– Что ты все приводишь пример, когда нам было по два года? Я этого даже не помню.

– Зато я хорошо помню каждый твой поступок. И поверь, я знаю, что ты и твой зверь хотели с ней сделать. И хотите до сих пор. Мне больно, что у меня такая дочь.

Невеста всхлипнула так, что во мне отозвалась ее боль.

– А мне больно, что у меня такой слепой отец!

Девушка побежала, что неожиданно, в мою сторону. Резко повернула за поворот, за которым я стояла, и врезалась в меня.

Я рефлекторно поймала ее в объятия, а потом осознанно сжала руки, прижимая девушку к себе. Она была ниже, хрупче на вид, тоньше. Я светлая – она темная. У меня белоснежная кожа – у нее смуглая. Я высокая, она – низкая. Но силищи в ней было много – у меня до сих пор болела грудь от удара.

В момент, когда я сомкнула объятия, казалось, время остановилось. Я не отдавала себе отчета, зачем обняла ту, что так яро меня ненавидит. Из-за которой мне самой больно и так холодно.

– Отпусти ее!

Кто это крикнул? Словно приказ.

Девушка посмотрела на меня снизу вверх. Получилось, что я прижала ее лицо как раз к своему немаленькому вырезу платья, и это настолько вывело ее из себя, что зрачки глаз вертикально вытянулись у меня на глазах.

Жанна занесла руку, а летела к моему лицу уже черная лапа с раскрытыми когтями.

Я зажмурилась и отвернулась и вдруг почувствовала, что рядом со мной больше никого нет. Открыла глаза и увидела, что Жанну за лапу прижал к стене Яр, за талию держал Артур, а за ноги – ее женишок.

Папа выглядел потрясенным увиденным.

– Ты опять?

Он переводил теплый взгляд, каким всегда смотрел на меня, на Жанну, и тот вмиг становился ледяным, разочарованным.

– Нет-нет, папа, я просто не сдержалась! Это гормоны!

Яр посмотрел на невесту.

– Степан Александрович, вашу дочь мы будем судить за попытку беспочвенного нападения на человека. И пусть наш клан только формируется, а глава еще не выбран, закон нужно соблюдать уже сейчас, иначе начнется вакханалия. Прошу меня простить.

– Простите ее на первый раз.

– Это не первый раз, – вдруг сказал отец. – Пусть я и не сверх, но как ее родитель я имею полное право голоса. Жанна должна ответить за свой поступок.

Жених вскочил на ноги.

– Степан Александрович, прошу, измените решение. У Жанны просто всплеск гормонов, понимаете? Я уверен, она не хотела нанести вред сестре.

Отец посмотрел на Жанну:

– Скажи, ты хотела нанести вред Диане?

У меня перед глазами пронеслось воспоминание о летящей к лицу лапе. Я сглотнула, нервно выдохнув, и тут же поймала на себе два внимательных взгляда – Яра и Артура.

Жанна до сих пор держала лапу в замахе, а вот нижняя губа ее дрожала.

Гормоны? Они уже несколько раз это повторили. Она беременна?