Королева мертвых

Изабелла.

Когда граница излучения была пройдена, я сразу это почувствовала.

Меня затопило знакомое и такое родное тепло.

Дом! Как я скучала!

Хотелось упасть на землю, зарыться в нее пальцами и кричать от радости, но я сдержала этот порыв.

Пора взрослеть, Изабелла.

– Мы в зоне излучения,– сказала я мужу, шедшему рядом со мной.

Он кивнул. Лицо его было решительно-сосредоточенным.

Сегодня. Уже сегодня они сделают это.

Создатель, как же страшно!

Но и не сделать не выйдет, выбора у нас нет… Пусть все получится!

Лагерь разбили на полянке, среди голых деревьев. Они уже не смотрелись чем-то инородным по сравнению с остальным лесом.

Сейчас был конец осени, листья опали, и только я могла учуять, где начиналось излучение источника. В этом месте оно простиралось за несколько перелетов стрелы до начала официальных границ королевства.

Ну, ничего, теперь это новая граница. Благодаря катаклизму, теперь Лихтайн имеет идеально-круглую форму на карте.

Люди не стали ни разжигать костров, ни готовить пищу. Им это сегодня уже ни к чему. Они собрались вокруг Ромула плотной толпой.

Я стояла рядом, когда он, глядя прямо в мои глаза, приставил себе кинжал к сердцу.

– Ты умрешь ради меня?..– еле слышно шепнула я.

Какая-то часть меня все ее отказывалась в это верить.

– Ради тебя я сделаю намного больше! – ответил он, нажимая на рукоять.

Лезвие с щелчком удлинилось, пронзая его грудь.

До конца Ромул не отрывал от меня своих глаз, даже когда они остекленели, смотрел он только на меня.

Как во сне я подхватила его медленно оседающее тело.

Вытащив из его груди меч, уложила его голову к себе на колени.

Почему я не могу даже заплакать?

Как же страшно и больно!

Дрожащими пальцами я закрыла его глаза.

Подняла голову. Вокруг один за другим воины повторяли за своим лидером.

Через пятнадцать кругов на поляне не осталось никого живого, я не в счет.

Я скользнула взглядом по их лицам и телам, а когда вновь посмотрела на Ромула, не выдержала, зашлась сухими рыданиями.

Небеса! Кажется, я кричала от боли, разрывающей меня изнутри…

Разве мертвые могут так?

Значит, я жива, но уже не рада этому. Какая горькая ирония! Понять, что ты все еще жив, и тут же захотеть умереть окончательно…

Жить – это больно. Всегда.

Ромул.

Ох, давненько я не чувствовал себя настолько хорошо!

Сила переполняла каждую клеточку моего тела, когда я прислушался к себе.

Но, что это?.. Изабелла там плачет что ли? Нет, так дело не пойдет!..

– Самое время сказать, как сильно ты меня любишь,– подсказал я ей, не открывая глаз.

Рыдания тут же утихли, и моя девочка послушно сказала:

– Я люблю тебя, зараза ты такая!

Впервые ее объятия не показались мне слишком крепкими. Наоборот, теперь уже я ее до хруста, впиваясь в губы поцелуем.

Вокруг нас зашевелились, восставая, мои воины.

Сегодня – день нашего общего второго рождения.

Начало новой жизни.

Изабелла.

Мы еще пробыли на поляне где-то с пол-цикла, и двинулись дальше, в сторону ближайшей деревни.

Первой, кто заметил нас, была маленькая девочка. Выглядела она, как практически голый скелет. Кажется, ее звали Лизи.

После катаклизма все жители королевства очень сплотились. И, если и раньше все друг друга знали, то, когда отпала надобность в добыче пропитания и отдыхе, все смогли перезнакомиться со всеми.

Разговоры – вот одно из тех немногих развлечений, что нам осталось. А еще игры, песни, танцы… Для некоторых еще учеба и любимое дело, но таких было меньшинство.

По понятным причинам, разговаривать Лизи не могла.