Одна к десяти

– Ну как? – поинтересовался Кико, склонившись над Сайли. – Дышит?

– Дышать-то дышит, – нахмурился Виллик, махая перед Сайли тетрадкой. – Лэндо, как там?

Лэндо щупал пульс.

– Пульс стабильный. Семьдесят ударов в минуту. Состояние расценивается как отсутствующее. Несколько миллиграммов воды могли бы сыграть свою роль.

Пик осторожно брызнул водой на лицо Сайли. Та сморщилась и открыла глаза.

– Ну хоть не трупак! – обрадовался Кико и, придерживая одной рукой рюкзак, помог Сайли подняться.

– Не говори при ней таких слов! – попросил Пик.

Сайли с трудом понимала, где она и что происходит. Помнится, она была в коридоре, а потом… Ах, точно, толпа первоклашек. И этот, с разбитым носом… Сайли снова стало дурно, но она вдохнула поглубже и собралась. В класс постучали. Один из тихой тройки открыл дверь, и в кабинет чуть ли не ввалились мальчишки из начальных классов.

– Ну как она? – наперебой загалдели они, и Пик приложил палец к губам.

– Ша! – сказал Кико и показал раскрытую ладонь. – Утихните.

– Сам утихни! – с вызовом крикнул Икчи, подошёл к Сайли и протянул ей букет из одуванчиков.

А потом смело подошёл к Кико и дёрнул его за рукав. Кико отошёл в сторону, и Икчи что-то нашептал ему на ухо. Рядом с Сайли стоял Фитко с завязанным на узел галстуком и несмело дотрагивался до её руки. Кико вместе с одновэем подошёл к двери, подбросил на плече рюкзак и сказал:

– Двинули, пацаны.

Восьмидены не стали спорить или уточнять. Они оставили вещи и собрались у входа – друг за другом, будто стояли в очереди. Пик протянул руку назад, и за неё схватился Оуэн. Между Пиком и Оуэном стоял один из тихой тройки. Младшие мальчишки разбежались, будто мячики от пинг-понга, и скрылись в коридоре. Сайли растерялась и тоже подошла к одноклассникам.

– Я сказал – пацаны! – прорычал Кико.

Сайли стало обидно, а в нос будто попала какая-то кислинка. Она изо всех сил старалась не разреветься. Прозвенел звонок, и Сайли, вздохнув, села за парту в пустом классе. Она потёрла глаза кулаком, а когда убрала руки от лица, перед ней стоял учитель.

– Пацаны не плачут, – строго сказал он.

Учитель был плотным и коренастым. На голове у него блестела лысина. Он вразвалочку пошёл к учительскому столу и вальяжно развалился на стуле.

– А-а-а… – робко протянула Сайли. – А какой сейчас урок?

– Мужской урок, – коротко ответил учитель, выпятил подбородок и медленно-медленно закивал. Он так важничал, что Сайли хотелось сказать что-то такое особенное, чтобы тот важничать перестал. Но она только спросила:

– А где восьмидены?

– Заняты чем-то мужским, – гордо ответил учитель.

– Может, и я пойду? – с надеждой спросила Сайли. – Я же не…

– Сидеть! – разозлился учитель и стукнул кулаком по столу.

Сайли внезапно снова расплакалась.

– Мужики не плачут! – напомнил ей учитель.

«Пусть будет так, – решила Сайли. – Не буду я плакать. И говорить ничего не буду. Пусть этот дурацкий учитель сам говорит, если ему надо…»

Сайли подумала, что мужской урок – это вроде урока этикета в ПЖОШ. Только никто не называет этот урок женским…

– Встать! – вдруг приказал учитель. Сайли встала. – Подойти сюда!

Делать нечего, Сайли подошла. Учитель, нахмурив брови, критично осмотрел её. Сайли покрутилась, чтобы ему удобнее было рассматривать.

– Угу-угу, – замычал учитель. – Всё ясно. Ты девчонка!

– Я пойду? – снова спросила Сайли.

– Сидеть! – испуганно крикнул учитель. Сайли стояла рядом с ним и решила сесть на пол. – Стоять! – исправился учитель. – Надо привести тебя в нормальный вид!

– Это как? – удивилась Сайли.

Учитель пошёл вразвалочку по классу, дошёл до неприметной двери в кабинете. Открыл её – и на него повалилась одежда. Он перебирал её, отряхивая от пыли. Мимо Сайли пролетела моль.

– Вот, – сказал учитель и положил на парту мальчишечий школьный костюм. – Я отвернусь.

Он отвернулся к доске и начал писать о настоящей мужской дружбе. Сайли натянула штаны, надела рубашку, повязала испытанным способом галстук и накинула сверху пиджак. Костюм был мятым, и, честно говоря, Сайли в нём совсем не походила на мальчишку. Учитель ткнул пальцем в заколки:

– Это!

Он порылся в сумке и с победным видом достал машинку для стрижки. Сайли зажмурилась и представила: мальчишка, стриженный наголо, в мятом школьном костюме, стоит посреди пустого класса. Он не сдаётся – сжал ладони в кулаки, смотрит с вызовом. Настоящий парень. На плечах лежит прядь каштановых волос, состриженные волосы лежат на полу. Парень наступает на них несуразно большим ботинком. «Ты теперь мой враг навсегда! – с надрывом говорит он учителю. – Навсегда!» Сайли ощупала волосы на голове, посмотрела на безумного учителя с машинкой для стрижки в руках, крикнула:

– Нет! – и побежала в конец класса.

– И так хорошо, без стрижки, – согласился учитель и убрал машинку. – Я плохо вижу, а издалека картинка что надо. Ну так на чём мы остановились?

– Я ведь новенькая, – сказала Сайли, села за парту и опустила голову. – Я пока ничего не знаю.

Учитель пошёл вдоль рядов.

– Тогда начнём с самого простого. С настоящего мужского рукопожатия. Привет! – сказал он и протянул ладонь.

Сайли осторожно пожала её.

– Как баба пожала! – недовольно сказал учитель. – Давай ещё раз!

Сайли в который раз захотелось разреветься. Но в кабинет вдруг ввалились восьмидены и уставились на неё. От восьмиденов пахло какой-то химией.

– Что за прикид? – удивился Кико и посмотрел на учителя. – Ты, что ли, её так одел?

Учитель гордо улыбнулся. Кико назвал его глупым, используя несколько разных слов. «Странное отношение к учителю, – подумала Сайли. – Но, наверное, это очень по-мужски».

– Давай, Суйли, переодевайся, – доброжелательно сказал ей Виллик. – Мы отвернёмся.