Тайное место на берегу безымянного озера

– Кончайте этот ненужный треп, надо идти!

– Люк-Люк, не нервничай!

Когда дело касалось серьезных разговоров, Люк начинал волноваться, при этом пытаясь убедить всех совершенно в обратном. Он делал вид, что происходящее мало его волнует, хотя всей душой переживал, что очередной раз станет для него последним. На его счету было слишком много проблем.

– Хочу поговорить о нашей поездке, – сообщил капитан, когда друзья явились к нему. – У меня появилась новая информация – я окончательно договорился. Будем работать на лайнере одной известной европейской компании. Там будет закрытая вечеринка, подробности не разглашаются.

– Что еще за закрытая вечеринка? У меня жена, дети! Ты же знаешь, что мне не нужны неприятности!

– Люк, ты либо работаешь, либо нет. Я сам не до конца понимаю, что там будет происходить, но не могу отказать таким серьезным людям. Вы говорили, вам нужны деньги, а мне нужны вы. Со своей стороны, я возьму вас и еще несколько человек – мне нужна команда, которой я доверяю.

– Я готов, мне терять нечего.

– Вот ты, Джастин, и поедешь!

– Уверен, все будет в порядке.

– Боюсь, одного Джастина будет мало. Если вы откажитесь, у меня есть резервный штат, с ними я еще не разговаривал. Думаю, там точно найдутся желающие.

Чарли серьезно задумался. Он не любил, когда нет четкого плана и действовать нужно спонтанно, особенно в экстренной ситуации. Он вообще не любил ситуации, в которых нужно было быстро принимать решения, но, восхищаясь непоколебимостью и уверенностью Джастина, выронил едва уловимое «да».

– Я тоже готов поехать.

– Ну, а ты что думаешь, Люк? Решайся, иначе я возьму кого-нибудь другого. Могу дать тебе время до завтра – не дольше. Понимаю, что для тебя это решение непростое, ведь ты не сможешь уделить много времени своей семье.

– Была не была, я согласен! Иначе они без меня совсем заскучают. Гляньте на них, стоят столбняком! Хоть бы улыбнулись! Деньги, деньги, денежки, скоро вы будете у меня в кармане!

ГЛАВА 4

Что происходило с Люси, когда она сидела в кухне, а по ее щекам текли слезы, было до сих пор неясно, никто и не пытался это узнать. Со стороны это похоже на торнадо, он ворвался к ней в душу и вывернул наружу все то, что она так старательно прятала все эти годы. О ее прошлом мало кто знал, Миллер не любил говорить о себе, и ему было не интересно, чем жил другой человек последние несколько десятилетий.

Наступил вторник.

У меня есть два хороших друга, я познакомился с ними в парке. Они учатся в школе напротив. Франсуа и Лео – кузены, и я очень рад, что они взяли меня в свою компанию. Я понравился им сразу, как только мы в первый раз встретились, они сами об этом сказали. Тогда был конец лета, на улице стояла хорошая погода, я немного нервничал из-за перевода в новую школу, и отец дал мне с собой камень силы. Он сказал, с таким камнем я стану сильным и уверенным, другие сразу заметят это и не будут ко мне приставать. Этого я боялся больше всего, у меня уже было такое в прошлой школе. Я спрашивал у отца, откуда он его взял, но он ничего не ответил, сказал только, что камень подарил волшебник. Его уже нет на этой планете, но самое ценное, что у него было, находится внутри этого камня. В новой школе мне нравится больше, чем в прошлой. Мы переехали сюда два года назад, что оказалось для меня неожиданным. Все произошло очень быстро: за несколько дней до того, как отец мне сказал о переезде, он выглядел очень задумчивым, мы даже перестали читать перед сном. Я сам хорошо умею читать, но во взрослых книжках мне попадаются непонятные слова, отец помогает мне их понять. У меня даже есть специальная тетрадь, куда я их записываю, там уже исписана половина листов. Я раскрасил обложку в зеленый – это мой любимый цвет. Иногда со мной приходит заниматься Люси, но мы все равно делаем что-нибудь другое: рисуем, играем в игры или убираемся. Больше всего мне нравится приходить из школы, оставлять дома портфель и идти гулять с друзьями. Хорошо, если дома отец, тогда я точно знаю – когда я вернусь, будет вкусно пахнуть едой. Он специально готовит для меня. Однажды в школе мы писали сочинение о том, что такое счастье. Я не знаю, что такое счастье, но оно очень похоже на вкусный ужин в месте, где тебя кто-то ждет.

Место учебы было рядом с домом, поэтому Даниэль ходил туда один. Школа, в которой учились Франсуа и Лео, находилась неподалеку. Друзья жили в другом районе, их подвозил отец Лео. Даниэля это не расстраивало, ехать до школы на машине было недолго, а отец Лео был самым разговорчивым человеком из всех, кого он встречал. Сам Лео больше походил на мать – спокойный и молчаливый, он неплохо учился и любил играть в баскетбол. Однажды его даже выбрали капитаном школьной команды, но потом сказали, что ошиблись. У них в классе было два Лео, и они оба играли в баскетбол, но один Лео был сыном учительницы по географии. Она хорошо ладила с учителем физкультуры, и их вечер в кафе сыграл решающую роль в принятии этого решения.

Даниэль любил школу, отдельные дни казались ему особенно хорошими – это были дни, когда он встречался с друзьями и играл в мяч. В своем классе друзей найти так и не удалось. О своей любви к футболу он не рассказывал отцу, тогда бы тот сразу начал суетиться, больше работать и делать все, чтобы Даниэль был экипирован не хуже других, в то время как ему просто нравилось гонять мяч с друзьями. Если мальчик начинал думать о профессиональных занятиях, ему становилось скучно. Любое увлечение можно испортить, если сделать его обязательным и по расписанию.

– Даниэль, давай отправим открытки Сандре и Шарлю. Они не присылали нам ничего уже целый год. Предыдущие письма могли потеряться. За год многое изменилось – у тебя появились новые увлечения и друзья, а у меня… У меня тоже все хорошо. Сандра и Шарль будут тобой гордиться, если письмо снова не собьется с пути и они его все-таки прочитают. Я думаю, если бы они переехали и у них поменялся адрес, они бы нас предупредили.

Этих людей Даниэль не видел ни разу, но отец упоминал о них в разговорах с Люси. Иногда он просыпался от сна, вздрагивал, вспоминал об их существовании, и тут же доставал бумагу, и садился писать письмо в надежде наладить общение. Сандра и Шарль жили в соседнем городке и, несмотря на близкое расстояние, приезжать сюда не собирались.

– Может, ну их, эти открытки? Кого я хочу обмануть? Они заняты своими делами, и в их голове нет места для нас. Я совершенно не знаю, о чем писать, чтобы им захотелось ответить.

Миллер говорил сам с собой, а Даниэль делал вид, будто его не слышит. Он взял из шкафа книгу и пошел в свою комнату. В моменты, когда что-то было для него непонятным, он начинал читать. Миллер вышел во двор и закурил.

*****

После того как договорились о предстоящей поездке, дышать стало легче, можно было расслабиться и переключится на что-то другое. Слишком много важных событий случилось за короткое время.

– Чарли, расскажи нам, когда ты стал таким слюнтяем? – поинтересовался Люк.

– Вот это, между прочим, звучит очень обидно! – вспылил Чарли.

– Видел я таких, как ты. Это только с виду вы такие ранимые и чувствительные. За тобой глаз да глаз нужен!

– Думаю, тебе не на что рассчитывать, – вмешался Джастин. – Я уверен, Чарли не носит маски, под которой скрывается гроза всех преступников, иначе я плохо разбираюсь в людях.

– Вот объясни мне, Джастин, а как можно разбираться в людях, если ты с ними не общаешься?

– Ты приятный собеседник, только когда молчишь.

– Я и правда не понимаю! Это же какой слабый характер надо иметь, чтобы каждый вечер рыдать в подушку! – Люк качал головой.

– Не преувеличивай – никакой он не слюнтяй, у него просто сложный период.

– Я вообще-то здесь, если что! – напомнил о себе Чарли.

– Вот-вот, а я удивляюсь, что ты здесь делаешь, сейчас самое время пойти к себе и поплакать. Или как правильно это зовется?

– Да ну тебя!

– Люк сейчас заткнется, сам знаешь, слушать его невозможно, а тем более воспринимать всерьез. Ему лишь бы ляпнуть, не подумав.

Чарли развернулся, покрутил у виска и вышел из каюты. С одной стороны, он понимал, почему становится вечным объектом для шуток, и старался не обижаться на это. Но с другой стороны, ему хотелось, чтобы люди воспринимали его всерьез. Еще с детства все относились к нему как к маленькому, проблем добавляли и детские черты лица. В сочетании с высоким ростом он был похож на подростка в переходном периоде. В затянувшемся переходном периоде.

– Зря ты так с ним! Доведешь его, случится чего-нибудь неладное, – сердито обратился к Люку Джастин.

– Ты правда думаешь, что я серьезно? Он же понимает, что это шутки. Здесь только и остается, что шутить, иначе можно помереть со скуки.

– Его родители всю жизнь опекали, он только от них отвязался, теперь еще ты со своими шутками. Пусть делает что хочет. Только пропустив все через себя, можно закалить характер. Больно, но действенно. – Джастин сам через это прошел. – Да и что бы ты ему ни сказал – наткнешься на бетонную стену непонимания.

– Вот я и говорю – ведет себя как ребенок, а потом удивляется, почему его бросили! А что не так с его родителями? Я видел, они встречали его в прошлом году, милейшие люди. Хотя ты прав, это было смешно!

– Только не воспринимают его всерьез.

– Откуда ты знаешь?

– Я не люблю трепаться, но посуди сам. Знаешь, в чем его главная проблема? Не в том, что он слюнтяй, как ты выразился.

– А в том, что он самый большой слюнтяй из всех слюнтяев? – Люк с усмешкой посмотрел на Джастина.

– Нет, в том, что он хочет казаться полной его противоположностью. Из-за этого и возникают конфликты внутри, потому что сложно быть тем, кем не являешься.

– Мне кажется, ты слишком много времени проводишь один. Тебе надо на что-то отвлечься, чувствую, скоро ты закипишь, как чайник, и взорвешься в самый неподходящий момент. Не хотел бы я оказаться рядом.

– Я только сейчас начинаю понимать цену своего одиночества, – он не заметил, как раскрыл свой секрет. – Сколько себя помню, всегда любил тишину, а теперь становится тесно. По ночам она давит с такой силой, что воздуха совсем не хватает.