Легенды зачарованного леса

– Сейчас ответишь за Варджум! – Сжимая пудовые кулаки, пообещал ему кузнец.

– Давай выйдем! Посмотрим кто кого! – Поддержал товарища третий орк.

Они вышли. Все честно ждали чем кончится. Руэйдхри держал паузу. Спустя пару минут, орки и кузнец вернулись обратно, пожали друг другу руки, поклонились собранию и уселись на свои места. На их лицах сияли улыбки и свежие синяки.

Руэйдхри откашлялся и продолжил:

– И вот подземный ход закончился. Страж северной башни Рагнар вынес на руках бесчувственное тело Изидоры и уложил на живописной полянке среди цветов и ягод. Он склонился к любимой и запечатлел поцелуй на ее бледных ланитах.

– Что прямо так и облапал? – Возмутилась эльфийка в боевой кольчуге с луком за спиной.

– Не облапал, а поцеловал! Ланиты – это щеки, если что, – прокомментировала толстая торговка луком.

– А! Тогда ладно, – смутилась эльфийская воительница.

Хотел бы я посмотреть на психа, решившего ее облапать! Спорим, она на одних рефлексах, не приходя в сознание, поставит наглеца на место? Ближайшие соседи, на всякий случай потеснились и, вокруг эльфийки с луком образовалось свободное пространство.

Руэйдхри укоризненно посмотрел на женщин:

– Подлая стрела сорвалась с тетивы предводителя орков и попала прямо в сердце Рагнару.

«Что с тобой, любимый?» – спросила Изидора.

«Меня убили!» – воскликнул Рагнар.

«Но кто же мог так поступить?» – зарыдала Изидора.

– Тупая баба! У него в спине стрела торчит, а она вопросы вопрошает! – Сказал купец.

– Хоть бы подорожник догадалась приложить, – сочувственно вздохнула торговка леденцовыми петушками.

– Да нет, подорожник ему уже не поможет, – со знанием дела ответила эльфийка в богатом платье и тиаре на голове.

– Пирогов бы, а купец? – Спросил орк рядом со мной.

– Уже пекутся, – отмахнулся тот.

– И пива захвати, – сказал кузнец.

Орк оглянулся и пожал руку кузнецу. Народ недовольно заворчал. Руэйдхри одобрительно кивнул и продолжил:

– Ногтями вырыла Изидора могилу для возлюбленного. Три дня и три ночи прорыдала она над трупом.

– Я не понял, она что, его не закопала? – Заинтересовался кудлатый мужик с фляжкой.

– А зачем ногтями копать? Ногтями много не нарыть, – спросила торговка луком.

– Тут и ножом ковырять замаешься, – вслух подумала пожилая спутница приличной женщины.

– Да и ножом тоже не выход. В любой момент может сломаться, – подтвердила ее слова молодая подруга.

– Уймитесь дуры! Это поэтическая аллегория, призванная показать всю тщетность ее усилий. Продолжайте, уважаемый! – Отозвался старый летописец со свитком.

Весь до трагедии печальный Руэйдхри склонил голову на грудь:

– Холодный осенний дождь омывал слезы Изидоры. Она больше никогда никого не полюбит, ибо нет на свете больше такого мужчины, как Рагнар, страж северной башни. Конец!

Я понял, что плачу. Вокруг меня все рыдали. Руэйдхри поднял заплаканное лицо и сказал:

– А теперь мой друг пойдет по кругу и, пусть каждый пожертвует, сколько не жалко.

Я встал и пошел. В шляпу падали монетки. Люди, эльфы и орки прятали опухшие мокрые лица в рукава и платки. Торговка петушками громко сморкалась в фартук. Народ начал медленно подниматься.

Руэйдхри достал вторую книжку:

– Продолжение приключений Рагнара, стража северной башни!

– Да ну!? Мы же его только что похоронили? – Удивился кузнец.

Руэйдхри торжествовал:

– Изидора не смирилась со смертью возлюбленного и отправилась к черному колдуну! Продолжение истории «Страж северной башни»-2!

– Так, перерыв пятнадцать минут! Купец, пирогов и пива! Мое место не занимать!

История Аодха

***

Моя рана на руке почти зажила. Мы с Эоганом зашли в палатку травницы, и она профессионально сделала перевязку. Купили у лоточника по пирогу с курицей. Заглянули на ряд с диковинками, купили сестре Киндеирна подарок.

– Сколько не откладывай, а позориться придется, – безнадежно сказал Эоган.

– Твоя мама сказала, что все будет хорошо, – ответил я.

– Ага, никто лучше нее не гадает по требухе,– согласился Эоган.

– Просто будь собой! – Подбодрил я.

Эоган отчаянно махнул рукой, задрал подбородок и бодро рванул навстречу своей судьбе.

***

Мы выбрали свободный пятачок. Эоган достал свои гусли, медленно натянул струны, потренькал, настраивая, глубоко вдохнул и запел:

Негодяи убили вождя,

Но дочери не смирились!