– Есть, шеф, – щелкнул каблуками Николай.
– А она хорошая, – улыбнулась Маша. – С ней можно о чем угодно поболтать.
– Спасибо, Маша, – кивнул Александр. – Коля, нам пора.
* * *
День получился наполненным, пусть даже здесь, на третьем ярусе, им пришлось провести не более получаса. Главным было другое. Александр приободрился. С этим можно было работать. С этим даже интересно было бы поработать. Оставалась одна заноза. Ссадина. Заусенец. Действительно ли этот чип безопасен?
– Александр Васильевич?
Это был Гофман.
– Александр Пинус и Николай Евдокимов, – развел руками Гофман. – Уже уходите?
– Простите? – остановился Александр.
– Эрнст Гофман к вашим услугам, – поклонился «дирижер». – А еще лучше – просто Гофман. Как вам все это?
– Вдохновляет, – сказал Александр. – Появились кое-какие идеи…
– Отлично, – кивнул Гофман. – Целиком полагаюсь на вас. Если захотите использовать идеал женской красоты в лице Алины Брейбурд – Антон Вадимович не против. Хотя, решать должна сама Алина… Есть какие-нибудь вопросы ко мне?
– Два, – ответил Александр. – Сколько у нас есть времени и насколько это безопасно?
– Первый вопрос проще, – задумался Гофман. – Времени у нас нет вовсе, и его бесконечно много. Никакого противоречия, уверяю вас. Второй сложнее. Как вы думаете, безопасны ли автомобили? Или кухонные ножи? Или электроприборы? Я ответил на ваш вопрос?
– Частично, – улыбнулся Александр.
– Постараюсь закрыть эту тему полностью, – рассмеялся Гофман. – Работаем!
* * *
Возле КПП к машине Николая метнулась светловолосая девушка, сунула в окно микрофон.
– Светлана! «Балтинформ»! Подскажите, что здесь за производство?
– Никаких комментариев! – рявкнул Николай. – Поехали!
«Рено» рвануло с места.
– Что? – посмотрел Евдокимов на Александра через километр. – Как думаешь, я могу уволиться от Георгия? Ты возьмешь меня на работу?
– Конечно, – кивнул Александр, хватаясь за зазвонивший телефон. – Я уже тебя взял.
В трубке был голос Галины.
– Привет. Я сейчас сброшу эсэмэс с адресом. Приезжай ко мне.
Глава седьмая
Шероховатости
– Как у тебя дела?
Антон потер виски, кивнул Виктору. Тот с пониманием шаркнул ногой, расплылся в неизменно доброжелательной улыбке, прошептал: «Вернусь через пять минут» – и скрылся за дверью.
– Мне выйти? – шепнула Маша.
«Нет», – мотнул головой Антон и привычно отошел к панорамному окну. Сколько времени прошло с той встречи с Гофманом? Месяц? Столько всего переменилось! И прежде всего изменился он сам. От паники и тошноты, которые пронизывали все его тело, не осталось и следа. А ведь за последние полторы недели, что прошли с контрольного запуска конвейера, в каждый из десяти наполненных суетой дней он спал не больше пяти часов. Алину не видел уже три дня. И вот ведь, что Виктор, что Гофман – все так же бодры, а ему хочется упасть на пол и уснуть прямо у этого окна, за которым Питер понемногу начинает одеваться в желтое. Осень.
– У меня все хорошо, – сказал в телефон Антон. – Немного устал, но ты сама понимаешь…
– Да, – вздохнула Алина. – Папа звонил. Он тоже весь на нервах. Сейчас на производстве с этим… Гофманом. Все получится?
– Никаких сомнений, – успокоил жену Антон. – Уже получилось. Идут финальные регулировки. Высокотехнологичное производство требует высокотехнологичных настроек.
– Я видела новости, – сказала Алина. – Там даже были кадры из цехов. И с дрона. Папа засветился в этом… голубом халате. Вчера снимали. Виктор давал интервью. Что-то про инновации, кибернетику и фармацевтику. При чем тут фармацевтика? И почему прямо нельзя было сказать про этот чип?
– Солнце мое, – вздохнул Антон. – Все, что сказал в том коротком интервью Виктор, согласовано до последнего слова. Мы все обсуждали. Не должно быть сенсаций. Что твоя мама принимает, когда у нее болит голова?
– Анальгин, – ответила Алина.
– Вот видишь? – засмеялся Антон. – Неважно, помогает ли он ей на самом деле, она неизменно принимает анальгин. Запомни, мы не собираемся выпускать какую-то чудо-таблетку, пусть даже и кибернетическую. Никакой панацеи. Нет, мы будем выпускать условный анальгин. Старый и добрый, привычный и безотказный. Пусть и электронный. С одним уточнением – наш чип будет действовать. Понимаешь?
– Никаких фуфломицинов… – попыталась пошутить Алина.
– Знаешь, – Антон понизил голос, – Гофману даже понравилось это слово. Предложил отыграть на контрасте. Но твой рекламист уперся.
– Иногда мне хочется попробовать этот фуфломицин, – призналась Алина.
– Не нужно, – прошептал Антон, оглянувшись на Машу, которая вполоборота стояла за столом.
– Но ты же пробовал! – напомнила Алина.
– Я должен был, – кивнул Антон и усилием воли не дал себе потрогать собственный чип. – Иначе как я буду продавать его людям? Понятно, что мы не позиционируем его как лекарство, но… Лучше скажи, как у тебя дела? Как там… Александр Васильевич?
– Он классный, – засмеялась Алина. – И кажется, действительно гениальный. Судя по тем роликам, что я видела. Но очень сомневающийся. Никак не может определиться, кто станет моим партнером в рекламе. Все пробы впустую.
– А сам? – хмыкнул Антон.
– Вот! – воскликнула Алина. – Я ему тоже говорила! И Стас, он ведь теперь тоже в нашей команде. И Колька. Ну, Николай, помощник Александра. Его тут все Колей зовут. Говорят, что сниматься должен сам Александр. Да и показывает он отлично. У него и фактура, и лицо такое…
– Какое? – спросил Антон.
– Мужественное, – прошептала Алина. – Ладно. Я побегу. Перерыв кончается. Тебя ждать сегодня?
– Вечером позвоню, – ответил Антон и нажал отбой. Потом посмотрел на Машу.