Крылья ветра. Девушка и талисман

Крылья ветра. Девушка и талисман
Наталья Евгеньевна Маркелова

Крылья ветра #1Обложка. Юность. Фэнтези
В этом мире тени следуют за тобой по пятам, а старинные замки шепчут свои имена. Этот тёмный мир – мой дом.

Я – Дная, наследница Замка Седых земель. Позор семьи, предательница, забывшая о чести рода. Девушка, давшая клятву бродячего мага и принявшая Проклятие Пути ради спасения брата. Теперь мне предстоит встретиться со своими страхами лицом к лицу: обрести истинное знание о себе и своих силах, пройти Испытание магов и раскрыть мрачную тайну своего рода, так долго и тщательно оберегаемую. Мой путь полон трудностей. Но у меня есть цель, и каждый, в ком горит этот огонь, может преодолеть что угодно. Моё путешествие начинается прямо сейчас.

Будь осторожен, путник! В этом мире древняя магия живёт в каждом существе. Твоя дорога полна опасностей, путник, – берегись Ветреных братьев, опасайся диких зверей и призраков, сторонись духов стихий, Древних и тёмных слуг. Будь благоразумен и не доверяй никому, кроме себя.

Наталья Маркелова

Крылья ветра. Девушка и талисман

© Н. Е. Маркелова, наследники, текст, 2023

© И. А. Анисимов, иллюстрации, 2023

© АО «Издательский Дом Мещерякова», 2023

Глава 1

Клятва

Время приближалось к полуночи, но я не спала. Сидела, забравшись с ногами в старое потрёпанное кресло, и пыталась не думать о том, что вскоре должно произойти. Это было слишком страшно. К тому же мои мысли мог подслушать замок, и тогда уж наверняка он не позволил бы мне осуществить задуманное. Это только с виду кажется, что замок – груда камней. Он живой. И я принадлежу ему, а не он мне.

Замок Седых земель пережил очень и очень многих – только нашему роду он служил несколько столетий. А сколько он существовал до этого, никому доподлинно не известно. Замок получил своё имя и новых хозяев уже после войны с эльфами. Люди видели, что, когда весной они пашут землю, она кажется белой и точно светится в лучах заходящего солнца. Столько в ней перемолотых временем и плугом костей. Война с эльфами была много веков назад, но о ней не забывают до сих пор. Да и как забудешь, если наше королевство лежит как раз на месте земель эльфов. Говорят, что после войны люди ушли из этих мест. Замки и земли долго стояли брошенными, прежде чем нашлись желающие поселиться в Королевстве Снежных драконов. Те, кто пришли первыми, назвали себя благородными и избрали короля. Но земли отказались подчиняться – они плодили лишь чудовищ. А замки вместо того, чтобы защищать, превращались в смертельные ловушки. Благородным и самому королю пришлось заключить договор на крови с этими землями, чтобы те подчинились им. Что это был за договор и чья кровь была пролита, об этом знает, наверное, только лишь сам король.

Но и эльфы не были первыми хозяевами этого места. По легенде, Замок Седых земель построили древние маги. Говорят, что древние пришли из другого мира. Говорят, что они не были людьми. Теперь магом может стать лишь тот, в ком течёт хоть капля той самой нечеловеческой крови. Мы с братом унаследовали кровь древних от своей матери. От неё же мы получили и свою магию. Поговаривали, что когда-то Лэна была очень талантливым магом, но после нашего появления на свет лишилась своих сил. Никто не знает, отчего так случилось. Обычно передача магического таланта происходит только после смерти мага. В редких случаях силу забирает король при помощи Книги Судеб. То, что приключилось с моей матерью, не поддавалось никаким логическим объяснениям. Возможно, именно поэтому мать не питала к нам, своим детям, особой любви. Ведь мы забрали самое ценное, что у неё было, – её магию.

За последний месяц замок очень изменился. Подряхлел. Сделался злым и раздражительным. Я уже не ощущала его своим домом. А был ли он когда-нибудь ко мне добр за мои семнадцать неполных лет? Терпел – возможно, но не любил – это точно. И теперь, когда я собиралась сделать самый решительный шаг в своей жизни, замок, чувствуя это, был мной недоволен. Даже моя собственная, такая родная и уютная комната вдруг сделалась враждебной, напоминая мне, что она часть замка, так же как я – всего лишь часть рода. Часть, но не целое. Маленькое звено в длинной-длинной цепи. Звено, от которого требовалось лишь одно – быть крепким, быть частью бесконечного.

Я сидела в кресле, сжавшись в комочек, и боялась пошевелиться. Угрюмо темнели книги на полке, злобно ухмылялась кровать; безделушки, разложенные на столе, казались трупиками сказочных существ. Всё это уже не принадлежало мне, стало чужим. Когда старые часы на башне стали бить полночь, я заставила себя пошевелиться. Тело занемело от долгого пребывания в одном и том же положении и слушалось с трудом. Меня охватила паника: а вдруг моё тело тоже уже не принадлежит мне, как и всё остальное? И именно страх заставил мою кровь бежать быстрее, возвращая мне контроль над собой. Так что я успела прийти в себя ещё до того, как затих последний удар часов. Помню, когда я была маленькой, звон в полночь пугал меня. Почему-то сквозь него мне слышался полный боли и отчаянья крик. Тогда я бежала к Рони. Брат всегда умел меня успокоить. И вот сейчас, когда я снова об этом вспомнила, мне показалось, что я опять слышу тот самый звук. Я замерла, вслушиваясь, но звон часов растаял в тёмной пустоте полночи, и вопль затих вместе с ним, оборвавшись неестественно резко. Как и раньше… Да и был ли он? Или это всего лишь фантазия маленькой испуганной девочки? Ведь, кроме меня, этот крик никто не слышал, даже мой брат. А возможно, это была ещё одна тайна замка, предназначенная только для меня.

Замок Седых земель хранил множество тайн, но помимо этого он и сам походил на шкатулку с секретом. Подземные лабиринты, скрытые комнаты, тайники и загадочные проходы в стенах – всего этого здесь было вдоволь. Мы с Рони нашли если не все тайники (скорее всего, это просто невозможно), то многие из них. Была у нас такая захватывающая забава – мы исследовали замок. Если бы отец узнал, что его милые детки бродят по заброшенным подземельям, ищут проходы в стенах и забираются на крышу, он бы, конечно, здорово разозлился. Но мы держали свои приключения в секрете. Зато нам всегда было чем себя занять, тем более что развлечений у нас имелось немного. В большинстве открытых нами тайников мы находили лишь пыль, в других вили гнёзда различные малоприятные существа, из которых крысы были самыми милыми созданиями, зато в некоторых хранились вещицы весьма забавные. Мы подолгу рассматривали их, а потом оставляли себе или перепрятывали.

Но не все тайники радовали нас. Были и такие, которые мы закрывали, едва в них заглянув, и навсегда старались вычеркнуть из своей памяти. Вот только они продолжали мне сниться. Сны эти были неприятными, пугающими и настолько реалистичными, что, проснувшись, я навсегда зарекалась разгадывать тайны замка. Но никогда не держала своего слова. Поиски потайных мест стали больше чем игрой или привычкой. Это была необходимость, своего рода зависимость. И Рони чувствовал то же самое, что и я.

Моим триумфом и кошмаром одновременно сделалась маленькая потайная комнатка в старой башне. Эту комнату я нашла случайно. В тот день мы с Рони и младшей сестричкой Лени играли в прятки. Замок был просто создан для этой игры. Главное было прихватить с собой интересную книгу, пару бутербродов и флягу с водой, потому что искать тебя могли несколько часов, а то и дней. Однажды Рони не мог обнаружить меня трое суток. Я успела изрядно проголодаться, но сдаваться не собиралась. В тот раз, когда я нашла потайную комнату, снова была очередь брата водить. Я уже отчаялась обнаружить такое место, где Рони не смог бы меня отыскать, – с каждым разом это становилось всё труднее – и забралась под самую крышу замка, в старую башню. Выглянув из ничем не защищённого окна, я замерла в восхищении: насколько хватало глаз, зеленели деревья. И только вдалеке красным, кровавым пятном выделялся Священный лес. Однажды я спросила отца, почему листва у деревьев Священного леса красная? Он, ни секунды не задумываясь, ответил: «Это особенное место. Разве ему не положено выделяться?» Я не поверила, что основная причина только в этом. Тогда отец посмотрел на меня очень пристально и сказал: «Ты права, Дная. Дело не в этом». Больше Тнай ничего не добавил, а я не стала расспрашивать, потому что тон, которым был дан ответ, здорово меня напугал.

Я отвела взгляд от красных деревьев – они всегда внушали мне только ужас – и уже собиралась спуститься вниз, когда услышала шаги брата. В панике оттого, что Рони так быстро меня найдёт, я заметалась в поисках укрытия. Но спрятаться было абсолютно негде. И неожиданно мой страх разбудил одного из хранителей замка. В старину хранителей было много. Теперь же из них бодрствовал лишь один – тот, что сторожил ворота замка. Был он стар и прятался на дне давно высохшего рва под мостом. Остальные хранители впали в спячку или исчезли вовсе. Моя паника пробудила хранителя старой башни. Должно быть, ему показалось, что дело действительно серьёзно, и он, неожиданно появившись предо мной, разинул огромную беззубую пасть и застонал. Я перепугалась ещё больше, услышав этот звук. А чудовище, поманив меня за собой, подошло к стене и, коснувшись лапой ничем не приметного камня, указало мне на образовавшийся проход.

«Спасибо, – пробормотала я, чувствуя, как бешено колотится сердце. – Ты помог мне».

Я потрепала чудовище по лохматой голове – хранители очень ценят благодарность – и ступила на лестницу, убегающую куда-то вверх. А хранитель вновь слился с камнями замка, погружаясь в сон. Прятки были забыты. Впереди меня ждала тайна. Рони тут же откликнулся на мой зов, мгновенно появившись передо мною. Его магия была сильнее моей, иногда я завидовала брату, но чаще им восхищалась. Ни слова не говоря, мы начали подниматься по ступеням. И в конце концов наткнулись на запертую дверь. Рони прижал руку к замку, и тот, недовольно проскрежетав, отворился. В нашем замке перед Рони отворялись все двери. И немудрено, ведь однажды Рони должен был стать хозяином Замка Седых земель. Замок это знал и любил своего будущего господина. Иногда мне казалось, что замок любил Рони больше, чем нашего отца. Но я держала свои мысли при себе, отцу вряд ли бы понравилась такая правда. Он и так был слишком суров с Рони. Дверь открылась, мы вошли в небольшую комнатку. Всё здесь было устроено с большой любовью: каждая безделушка, каждый предмет в ней – всё говорило о заботе и нежности. Комната была хорошо освещена. Множество окон смотрели во все стороны света, и казалось, помещение заполнено солнцем и ветром. Удивительно, что, глядя со стороны, я никогда не замечала эти окна на старой башне. Должно быть, комнату защищала магия. Вначале я очень обрадовалась находке и, танцуя, закружилась на месте. А потом мы с Рони увидели её… Хозяйку комнаты. Точнее, то, что от неё осталось. Кости в изящном, расшитом драгоценностями платье. Она расположилась в кресле, словно на минутку присела отдохнуть, и на коленях у неё лежала золотая шкатулка, крышка которой сверкала и переливалась, потому как её украшали настоящие крылья фей. Даже одно такое крылышко стоило целого состояния. Ведь фей давно не осталось. А их крылья могли не только сверкать, но и лечить, и продлевать жизни, и усиливать магическое воздействие. Но напугали нас с братом вовсе не кости – за время исследования замка мы уже привыкли к виду человеческих останков. Хозяйка комнаты была прикована. Тонкая цепь крепилась одним концом к её ноге, которую обвивал похожий на изящный браслет наручник, другой конец цепи был прикреплён в середине помещения к толстому, вмонтированному в пол кольцу. Этой цепи как раз хватало на то, чтобы свободно передвигаться по комнате, но выйти за дверь женщина уже не смогла бы. Кто приковал её и не освободил даже после смерти, этого мы с братом так и не узнали. Более того, мы и не хотели знать. Было во всём этом что-то до омерзения неправильное. Чрезмерная забота и невероятная жестокость одновременно. От этого сочетания становилось дурно. Мы с Рони поспешно покинули комнату, закрыли за собой проход и поклялись не возвращаться сюда. Но с того самого дня по ночам я начала слышать шорохи у своей двери – так могло шелестеть роскошное платье той мёртвой женщины. Во сне же мне часто виделось, как она поднимается со своего кресла и шепчет, протягивая ко мне костлявые руки:

– Разве ты не чувствуешь своей цепи, Дная? Разве ты не чувствуешь её? Не уходи, поднимается ветер. Он успокоит тебя. Почему бы тебе не вернуться и не заглянуть в мою шкатулку? Тебя там ждёт сокровище, оно твоё…

И мне нестерпимо хотелось пробраться в ту комнату, приподнять тяжёлую крышку шкатулки и посмотреть, что же там лежит. Потому что каждый раз, пробуждаясь после такого сна, я была уверена, что это очень важно. Но страх был сильнее. Я привыкла доверять ему. Ведь кто, как не наш страх, более всего печётся о нас? Даже сегодня я следовала велению своего страха. Потому что мне было значительно страшнее оставаться в родном замке, чем бежать отсюда.

Собрав вещи в дорожную сумку, я осторожно выскользнула из своей комнаты. Пройти по коридорам замка так, чтобы никто меня не обнаружил, не составило особого труда. На несколько минут я задержалась у комнаты брата. За дверью горел свет. Я знала, что кормилица сидит рядом с кроватью Рони и стережёт его сон. Я прикусила губу, чтобы не заплакать. Того Рони, что хранило моё сердце, уже не существовало, и я уходила именно затем, чтобы вернуть его. Рони… Как мне хотелось, чтобы он был рядом. Говорят, что магам свойственно предчувствовать беду. Но в то утро перед охотой, которая изменила нашу жизнь, я не ощущала никакого беспокойства. А вот брат явно был взволнован. Встретив меня у конюшен, он отозвал меня в сторону и признался, что ещё раз заходил в потайную комнату в старой башне.

– Зачем? – спросила я встревоженно. – Мы поклялись никогда не возвращаться в места, которые нас пугают.

– Не смог удержаться, – нервно улыбнулся мне брат. – Мне хотелось снова увидеть ту женщину. Дная, тебе не показалось в ней нечто странное? Нечто знакомое?

– Нет. А почему ты спрашиваешь?

– Знаешь, что-то из увиденного тогда не давало мне покоя. Мучало. Мешало спать по ночам. Мне казалось, что мертвец хочет рассказать нечто важное, нечто такое, от чего, возможно, зависит наша жизнь.

– И что же это было, Рони?

– Когда вернёмся с охоты, мы пойдём в ту комнату вместе. Мне нужно тебе кое-что показать. Потому что если мои предположения верны…

– Эй, вы готовы? – крикнул отец. Он выводил из конюшни уже осёдланных лошадей. – Или так и будете болтать весь день, как обычно?

Мне вспомнилось, как отец тогда посмотрел на нас. Нет, взгляд отца не был ни гневным, ни жёстким – он был как у бродячей собаки. Тоскливый. Могло ли такое быть, что Тнай предчувствовал свою смерть?

Та охота стала некой границей, которая разделила жизнь обитателей Замка Седых земель на до и после. Отец погиб. А Рони, любимый мой брат, по сути перестал быть человеком. То, что привезли из леса, было пустой оболочкой без души и разума. Никто из нас не вернулся прежним с той проклятой охоты. Никто. И я в том числе…

Из задумчивости меня вывел голос брата.

– Дная, беги! – закричал он. Это была единственная фраза, которую Рони повторял время от времени, а также его последние слова на охоте.

Я вздрогнула и очнулась. Сколько времени я провела здесь, у закрытой двери? И вдруг меня охватило неприятное чувство. Холодок побежал по спине, чутьё подсказало, что магическая сила вокруг потревожена. Замок ожил, стряхнул с себя пыль апатии и породил зверя. Я даже запах почувствовала – резкий, волчий. И поняла, что если я сейчас не выберусь из этих стен, то зверь найдёт меня. Не задумываясь, я подбежала к ближайшему окну, распахнула створки и выскочила в него, едва успев магией смягчить удар о землю, но всё равно сильно ушиблась. Впрочем, нисколько не пожалев об этом. Где-то надо мной со звоном разбилось стекло. И я побежала, забыв о боли. Взять лошадь я не решилась. После той самой охоты я начала бояться лошадей, не доверять им. Снова непрошеными вернулись воспоминания. Боль удара о землю, который выбивает из меня дух. Храп испуганной лошади. Я не успеваю увернуться от копыт обезумевшего животного, получаю удар в голову и на некоторое время теряю сознание. Прихожу в себя, но перед глазами только чернота, в нос ударяет тяжёлый запах крови, меня начинает тошнить.

– Дная, беги! – кричит брат, но я не могу двинуться с места.

И вдруг происходит странная вещь, кто-то поднимает меня с земли.

– Рони, – шепчу я, ничего не видя, ничего не соображая.

– Тише, тише, – говорит мне незнакомый голос, – он может услышать. Тише, я унесу тебя отсюда.

Спустя несколько часов меня нашли у реки. Я лежала на берегу. Кто-то заботливо промыл мои раны и наложил повязку. Я не помнила, что произошло. Обрывки воспоминаний стали приходить только во сне. И ночь за ночью брат кричал: «Дная, беги!»

А голос незнакомца предостерегал:

«Тише, тише. Он может услышать».

И в конце концов я решила, что брат прав. Я должна была уйти из родного замка и попытаться узнать правду, а главное – найти лекарство для Рони.

Я перебежала по мосту замковый ров и, обернувшись, остановилась, тяжело дыша. Всё, что я видела сейчас перед собой, – и некогда подъёмный мост, который уже врос в землю, потому что его последний раз поднимали, наверное, лет двести назад, и обветшалая крепостная стена, и сухая яма замкового рва – всё это показалось мне таким жалким. Из-под моста выглянул хранитель замка и тут же спрятался обратно, наткнувшись на мой взгляд. Он был слишком стар, чтобы пытаться удержать меня. Жалкое немощное чудовище. Мне захотелось обнять его и погладить напоследок, ведь, когда я была маленькой, он часто катал меня на своей спине. Но я не решилась.

Вот и всё. Я уже больше не принадлежу этому месту. Я не вправе называть его домом. Внутри стало как-то неестественно пусто, не было ни горечи, ни страха, ни сожаления. Только резкая, словно от удара хлыста, боль посреди лба, память о которой тут же стёр отчаянный крик позади меня. Потому что его я боялась больше боли.

– Дная!!! Дная, подожди!

Младшая сестрёнка бежала ко мне, раскинув руки в стороны, словно собираясь взлететь. Я опустилась перед ней на колени, и она обвила тоненькими ручками мою шею.