Даша и Домовой

Кататься на велосипеде Даше расхотелось, она тяжело вздохнула и понуро поплелась к сараю, ставить свой транспорт в гараж.

Зайдя в дом, девушка включила телевизор. Сидеть на стуле, на котором всегда сидела бабушка и смотрела новости, было непривычно жестко, поэтому Даша села на диванчик и сама не заметила, как заснула.

Ей снился странный сон, в котором главным героем был черный человек. Он вновь появился у калитки бабушкиного дома, ухмыльнулся, и пинком распахнув её, вошел во двор. Все растения и деревья сразу почернели и сникли, во всей деревне стих птичий гомон, даже коза Машка затихла, будто затаилась, в деревне наступила мёртвая тишина.

– Как вчера в лесу, – подумала Даша, – чего он вообще сюда припёрся? Чего ему здесь надо?

Черный человек остановился посередине двора, и начал оглядывать его, но видно не нашел то, что искал и подойдя к дому пнул ногой входную дверь. Та с грохотом распахнулась и девушка поняла, что сейчас он зайдёт в дом и ей наступит конец. Даша попыталась свернуться калачиком, забиться в угол дивана и стать незаметной, чтобы её невозможно было найти, но в доме что-то резко изменилось. Исчезла напряженность. Рядом с печкой вдруг появился маленький смерч и двинулся к выходу. Он крутился с бешеной скоростью и этим создавал какой-то странный звук, похожий на очень тонкий женский визг. Человек во дворе, увидев этот вихрь, с гримасой ужаса на лице начал пятиться к калитке, выставив руки вперёд, будто пытаясь защититься от него. Чем дальше он отступал, тем больше растений и деревьев становилось снова зелеными. Они как в кино поднимались прямо на глазах и распускали свои ветки. Человек достиг ворот и исчез, как и в первый раз, а смерч, оборвав свой визг на самой высокой ноте, вдруг распался и что-то маленькое и мохнатое шмыгнуло за угол дома. Даша с криком проснулась и рывком села на диване.

– Господи ты Боже мой, – запричитала она совсем по-старушечьи, – да что же тут такое творится-то?

А в доме совершенно ничего не творилось. В окна заглядывало яркое полуденное солнце, тихо бубнил телевизор, и общая картина была умиротворяющей. Даша немного посидела, отходя от страшного сна, и подумала:

– Это всё от безделья. Нужно найти, чем заняться, иначе ещё и не такое приснится. Зря бабушка все грядки прополола. Впрочем…

Даша вспомнила, что когда снимала велосипед со стены, наткнулась на банки с краской. Она бодро вскочила с дивана и отправилась рассматривать находку. Когда девушка вынесла банки на улицу и прочитала инструкцию, оказалось, что эта краска для наружных работ. Сначала она расстроилась, но потом, поглядев на дом, забор, ворота, приободрилась, это же здорово, что наружная. Во-первых потому, что цветов было несколько, и были они яркими и красивыми. Во-вторых потому, что наличники и ставни у бабушкиного дома были резными. Когда-то давно их красили, но краска уже потрескалась и облупилась. Работы был непочатый край. К тому же и ворота, и забор можно покрасить в тот же цвет, а можно и нарисовать что-то весёленькое. Художником Даша была плохим, но вот срисовать картинку она могла без проблем, так что фантазия её мгновенно заработала. Вот тут будет светло-синий забор, синей и белой краски много, можно перемешать и будет красивый цвет, вот тут мы беленьким нарисуем, вот тут зелёненьким, а тут и цветочки можно изобразить. Осталось дело за малым, скачать, а затем выбрать один из рисунков, а для этого нужно найти связь.

Связь здесь была как мёд у Винни Пуха, то она есть, то вдруг её нет. Поэтому, чтобы куда-нибудь позвонить, нужно было побродить по деревне в её поисках. Девушка взяла телефон, включила его и начала водить рукой из стороны в сторону. Во дворе связи не было, впрочем, она на это и не надеялась, все уже давно знали, что нужно идти на пригорок в конце деревни, возле дома кузнеца, там шансы увеличивались процентов на пятьдесят. Даша открыла калитку, с опаской выглянула за неё – не стоит ли там тот страшный дядька – и шагнула на улицу.

Утром, когда девушка шла по делам, она не рассматривала деревню, но сейчас ей выдался такой шанс. Она шла, разглядывая каждый двор и дом, и удивлялась. Хорошие, добротные дома были никому не нужны: ни хозяевам, ни наследникам. Некоторые ещё крепились и старались выглядеть прилично, заботливо прикрыв окна ставнями, и забив двери досками, а некоторые уже отчаялись и опустились, уронив ставни и стёкла на землю, зияя пустыми глазницами окон, тихо прощались с жизнью. Зрелище было печальным и жутким. У Даши опять упало настроение, она не узнавала себя.

– Да что ж такое-то. Настроение как качели туда – сюда, туда – сюда. Раньше было не так. Раньше у бабушки в деревне всегда было весело. Жила беззаботно, бегала на речку с Анькой и деревенскими девчонками, помогала маме и бабушке, и лето проносилось как один миг, а сейчас я стала взрослой, появились какие-то проблемы, и стало казаться, что один единственный день никогда не закончится, – думала девушка с грустью.

Даша и сама не заметила, как стала бродить по заброшенным дворам и фотографировать их. Нужно обязательно показать их знакомым. А вдруг кому-нибудь захочется дачу завести, а что… Дома хорошие, недалеко от города, почему бы и нет. Тогда в деревне снова зазвучат детские голоса, появится молодежь, и деревня вновь оживёт. Конечно, это уже будет другая жизнь, но жизнь…

Даша спохватилась, что так и не дошла до пригорка, когда солнце уже коснулось края земли. Быстро забежав туда, и поймав волну, девушка позвонила маме, бодрым голосом отчиталась, что всё хорошо, затем закачала несколько достойных картинок, и быстрым шагом пошла домой. Возле дома бабы Нины её кто-то окликнул.

– Дашка, тудыттвоюрастудыт, ты чего опять шлындраешь ночью по деревне без дела?

Она обернулась, увидела деда Матвея, и расплылась в улыбке:

– Дедушка, здравствуйте. А я думала, что вы в городе. Я проходила мимо вашего дома, там же всё заколочено.

Дед рассмеялся:

– А я сбёг. Надоело мне там маяться и сбёг. А дом специально заколоченным держу, чтоб не догадались, что я здеся.

– А как же вы теперь живёте, как в дом пробираетесь, через доски же неудобно пролезать, – ужаснулась Даша.

Дед посмотрел на неё хитро и захихикал:

– А я и не пробираюсь, пущай думают, что меня нет, а живу вон, у соседки. Вдвоём-то оно веселей.

– Ах, баба Нина, ах, хитрюга. Вот она чего на меня утром-то накинулась, боялась, что я вас увижу. Заходи, говорит, Даша, а то словом перекинуться не с кем. Не бойтесь, дедуля, я за сохранение традиций и за жизнь деревни. Я вас не сдам, – торжественно заверила Даша, и громко расхохоталась, дед тоже рассмеялся и подмигнул девушке.

– Так чего шлёндраешь-то? – отсмеявшись, вновь спросил дед.

– Я не шлёндраю, у меня дело, – ответила серьёзно девушка и начала рассказывать о своей задумке.

– Это ты хорошо придумала, и ты без дела не сидишь, и бабке помощь. Дарья уже давно надумала забор покрасить, чтоб было его видно за версту, чтоб чужие по деревне не шастали, а сразу к ней попадали, да всё было некогда. Только вот что я тебе скажу, всё нужно по уму делать, чтоб краска весной не слезла. Пойдём-ка почаёвничаем, я тебе инструментов дам, да заодно расскажу, как делать.

Когда дед Матвей и Даша зашли в дом, баба Нина только руками всплеснула, но ничего не сказала, быстро накрыла на стол, а рядом с гостьей поставила стакан козьего молока.

– Спасибо, баба Нина, только я молоко не пью, – попыталась отказаться Даша, и начала отодвигать стакан от себя.

– А это и не тебе вовсе, – старушка сурово посмотрела на девушку, – а хозяину. Он теперь единственный твой защитник. И молочко моё очень даже уважает.

– Кстати, о защите. Знаете, со мной сегодня целый день, какие-то странные вещи происходят, – и девушка начала рассказывать о событиях дня, и о странном черном человеке.

– Так значит, говоришь, тихо стало, как вчера в лесу, хм… – задумался дед Матвей, – значит, говоришь, вся трава пожухла…

– Ну, пожухла-то она во сне, – поправила деда Даша, – это не считается. Это вообще из серии «Фантастика».

– Сейчас всё считается, – одёрнула её баба Нина, – пока Дарьи нет, и ты одна живёшь, всё считается. Мы-то думали, что это лешак чудит, а по твоим рассказам выходит и вовсе не он. Зря мы всей деревней на него наговаривали.

– С чего вы взяли, что это тот мужик? – удивилась девушка.

– А с того, – назидательно ответил ей дед, – что леший существо лесное, он в обиду ни единую травинку не даст, не то что вся трава при нём пожухнет. Нееет… Этот человек злой, очень плохой, и природу не уважает, не зря ты его черным назвала. А может, и не человек вовсе. Вот что Дарья, не ходила бы ты вечером со двора. Дома сиди. Думаю, днём у него силы нет, иначе бы он уже давно с тобой справился, а вот вечером да ночью вся нечисть силой наливается, да бедокурить начинает. А сейчас я тебя провожу, а то уже темно на улице.

– Не надо, – отмахнулась Даша, – я как Машка по огородам пройдусь, через забор, правда, перемахивать не стану, так уж и быть, через калитку пройду, он меня и не увидит.

– И то дело, – бодро ответил дед, – ох, и башковитая ты девка, Дашка. А за инструментом завтра приходи, я тебя как раз научу, как им работать. Можешь приходить с первыми петухами, всё равно мы уже не спим. У стариков сон короткий.

Даша попрощалась с соседями и открыла дверь, но вдруг остановилась и спросила:

– Баба Нина, а вы что, единственные здесь остались, больше уже никто в деревне не живёт?

– Да с чего ты взяла-то? – удивилась старушка, – нас тут ещё народу ого-го, вон Машка, соседка твоя с той стороны через два дома, Нюрка, да Верка, дальше, вдоль улицы, дед Саня ещё живой. Так что ещё жива деревня, жива.

Даша грустно вздохнула, она не могла поддержать оптимизма бабы Нины, но и впадать в уныние желания не появилось.

– Ну, теперь ещё у вас есть я, – бодро ответила она, – если что нужно будет из магазина привезти, или помочь чем – зовите. Ладно, я пошла, – махнула на прощанье рукой и шагнула в темноту.

Дома было всё спокойно. Даша закрыла ставни на окнах, крепко заперла дверь в дом, и налив в блюдце молочка, поставила его на стол в кухне и пошла спать.

– И чего этой чёрной морде от меня надо? Почему это он со мной должен расправиться? Ох, старики, ох фантазёры, как придумают чего, так хоть стой, хоть падай. Но вечером и вправду теперь страшно по деревне ходить, после их фантазий. Лучше в тёмное время дома сидеть, – думала Даша, уютно завернувшись в одеяло, – да и куда мне вечером ходить-то?

Она даже не заметила, как уснула. С самого раннего детства маленькая Дашутка очень любила ночевать у бабушки. В этом доме ей всегда снились яркие, очень красивые сны, которые напоминали сказки. Проснувшись, она не всегда могла их вспомнить, но поутру настроение от таких снов всегда было хорошим.

Вот и сейчас ей снился красивый сказочный сон, где были и домовой, и леший, и Баба Яга. Все они были очень похожи на героев мультфильмов, и помогали Даше победить какого-то злодея. Злодей в её сон не попал, но как-то так получилось, что они все дружно победили его, и уже праздновали победу, когда в сон девушки ворвался чей-то очень знакомый голос:

– А жрать-то мы сегодня будем?

Сон резко закончился, Даша открыла глаза, но ничего не увидела в кромешной тьме.

– Надо было ставни не закрывать, – подумала она, – темнота, хоть глаз выколи, ничего не видно.

В темноте кто-то тяжело вздохнул: