Память любимого. Хроники Ипсилона

– Детка, перестань улыбаться и рассказывай, – Хан излучает нетерпение и возбуждение.

– Пожалуйста, объясни, что происходит, – спрашивает Роберт, измученный ожиданием.

– Хм… – задумываюсь, не зная, как донести свою внутреннюю суть и дар, чтобы не оттолкнуть, не испугать и не вызвать негативной реакции. Какое-то время сомневаюсь, но решаюсь:

– Сначала вы должны узнать кто я.

– Алекс, не верю, что моя хрупкая девочка – темная личность, – хмыкает Хантер, чем вызывает желание выйти из машины немедленно.

– Встречалась мне маньячка, – задумывается Роб.

– Ну, знаете! – фыркаю и начинаю искать ручку на дверце. Я понимаю, что речь о Саре, но все равно становится обидно.

– Прости, речь не о тебе, – искренне извиняется парень.

– Я хотел разрядить обстановку, – признается Хантер.

– У тебя не получилось, – фыркаю, складываю руки на груди и командным голосом заявляю:

– Заткнитесь, слушайте или идите к черту!

Парни умолкают, давая понять, что готовы.

– Вы оба знаете, я потеряла зрение после аварии, но то, что обрела дар… Не догадываетесь. Я вижу людей, они для меня как цветовые пятна. Ты оранжевый, – указываю на Хантера. – А ты синий, – киваю в сторону Роберта.

Стоит рассказать малую толику от правды, как в воздухе повисает недоверие. Напряжение нарастает и тогда ко мне тянется светлое пятно. Звонко шлепаю парня по руке, тот ойкает, и я продолжаю:

– Я вижу не только дурачков, как вы, но и души людей, находящихся в пограничном состоянии, на краю смерти. Высший совет милосерден и дарит возможность чистым душам продлить существование на земле и вернуть прежнюю жизнь. Не каждый готов бороться, но те, кто принял вызов, приходят ко мне с постановлением совета в роли хранителей, наставников. Я, в свою очередь, читаю древние письмена и с помощью внутренних волн связываю хранителя с подзащитным. Каждый раз это сложное и изматывающее испытание, но с Лизой оказалось по-другому. Она точно стала частью меня, принесла весточку из прошлого и успокоила сердце.

– Звучит, как полный бред, – расстраивается Хан, считая меня тронутой, а может, и сумасшедшей.

– Если ты не способен воспринимать меня такой… Зачем мы тратим время? – чувствую себя потерянной, даже слезы наворачиваются. Снимаю очки и вытираю глаза платком.

– Детка, я не хотел… Но… Это чертовски странно! – он тянется ко мне и успокаивающе гладит коленку.

– Значит, смотреть лживые документалки об экстрасенсах, НЛО – в порядке вещей, а поверить в мой дар – запредельная глупость? – обиженно тараторю.

– Остановитесь оба, – раздраженно рявкает Роберт и продолжает уже спокойнее:

– Допустим, что я тебе верю…

– Вера либо есть, либо ее нет. Если сомневаешься в моих словах, тогда с чего я должна открываться и делиться информацией? – возвращаю очки с непроницаемыми стеклами на переносицу, точно забрало и выставляю барьер.

– Потому что я нуждаюсь в твоей помощи, – в голосе Роберта звучит искренность, которая подкупает. – Последний год стал для меня сущим кошмаром. Я устал от видений и размышлений. Мне мерещится незнакомка с длинными русыми волосами и черными глазами на бледном лице. А моя бабушка утверждает, что эта девушка моя судьба. Все так странно и эта надпись… Она точно клеймо. Мне важно знать, что Елизавета Азарова существует, иначе я сойду с ума, – горько усмехается Роберт, а его аура колеблется от внутреннего волнения и непонятной скорби.

– Лиза реальна как ты и я, но была на грани. Она выполнила миссию хранителя и спасла твою жизнь. Возможно, не раз, – намекаю, надеясь, что Роб вспомнит хоть что-то.

– Врачи удивлялись, что пуля нанесла минимальный урон. Она шла в направлении сердца, но… Следователь выдвигал гипотезу, что меня кто-то прикрыл собой, но других пострадавших не нашлось, – ошарашенно выговаривает Роб.

– Один, – загибаю палец.

– Несколькими днями ранее я разбил мотоцикл. Тормозные шланги оказались перерезанными, я не вписался в поворот, а там ограждение и… Я остался цел, – напряженно выдает он.

– Два.

– А в остальном… Ничего не помню, – огорчается парень.

– Все закономерно. Подзащитный не должен помнить событий, связанных с хранителем. Память точно ластик стирает побочные линии судьбы, – поясняю отсутствие воспоминаний.

– Но краску с руки не смоешь, – усмехается парень.

– Могу объяснить и это, но полной уверенности нет. Сначала идет миссия спасения, затем душа хранителя возвращается в земное тело, а подзащитный к привычной жизни, правда, немного скорректированной. Но ваш случай уникальный и один на миллион. Раз ты позволил себя пометить, значит, испытал глубокие чувства и, скорее всего, имел сексуальную связь с… Хм… – смущенно умолкаю, не в силах произнести имя подруги.

– Тайлер, – хмыкает мой великан и тянется к Робу. По звуку понимаю, что хлопает друга по плечу.

– Хантер, лучше заткнись, – огрызается тот.

Вижу, как щетинится темно-синяя аура парня.

– Молчу… Просто представил, как ты занимаешься любовью с призраком. Картина маслом. А если серьезно… Все чертовски странно и нелепо. Но чтобы разобраться с этим, ты обязан найти девушку. Малыш? – Хан направляет звуковую волну на меня.

– Что? – готовлюсь выслушать очередной безумный план.

– Ты знаешь, как разыскать эту… Как ее?..

– Лизу, – подсказываю и умолкаю.

– Точно, – аура Хана пульсирует, выдавая активную работу мозга. Мой безбашенный великан умеет думать? Удивительно. Нет, он вовсе не глуп, но события в его жизни протекают так ровно, что парень редко впадает в глубокие размышления. Он в априори знает, как поступить и следует внутреннему импульсу, порой забывая просчитать возможный исход.

– Пункт назначения Россия, – заявляю и внимательно наблюдаю, как оранжевая пульсация успокаивается, а синяя начинает беспорядочно биться, выдавая запредельное волнение Роберта. Думала, что сейчас он накинется с расспросами, но нет, продолжает молчать. Видимо, привык прятаться за неведением и шаг навстречу прошлому пугает. Я и сама боюсь, потому что там, рядом с Лизой, скрывается и мой подводный камень.

– Едем на поиски призрачного хранителя. Настоящие хроники паранормальных явлений. Кто со мной? – воодушевленно заявляет Хантер, но заметив перемену в моем настроении, спрашивает:

– Малыш, ты чего?

– Я боюсь, – смущенно признаюсь.

– Летать? Я буду рядом, – Хан тянется ко мне, нежно касается руки и гладит пальцами ладонь.

– И летать тоже, но дело не только в этом. Меня волнует встреча с братом, – называю истинную причину.

– Но разве он не… – удивляется Роберт, вспомнив рассказ о семейной трагедии.

– Мстислав да, но оказалось, что у меня есть еще один брат – Вадим. Правда, сводный. Именно Лиза принесла мне эту новость и попыталась нас познакомить и воссоединить, но брат не идет на контакт. Он провел двадцать лет с мыслью, что отец предал их семью и теперь не принимает меня как сестру. Я все это время заваливала почту Вадима письмами, но в ответ получила неутешительное молчание, – на глаза наворачиваются слезы. Снова снимаю очки и вытираю влажные дорожки на щеках платком и всхлипываю:

– Извините, что расклеилась.

– Алекс, милая, не плачь, – аура Хантера перемещается в сторону, слышу хлопок и вот уже сбоку открывается дверь. Чувствую, как проминается сидение и непроизвольно падаю в объятья.