Оценить:
 Рейтинг: 0

Белый фрегат

Год написания книги
2020
Теги
<< 1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 >>
На страницу:
20 из 24
Настройки чтения
Размер шрифта
Высота строк
Поля
Это был какой-то другой фрегат. Капитан зеленопарусного корабля некоторое время вглядывался в темноту и думал, стоит ли приблизиться к незнакомцу, чтобы выяснить, как тот перенес ветер, дождь и волны, не нужна ли ему помощь. Правила игры требовали, чтобы такие фрегаты, как его красавица с необычными цветными парусами, держались подальше от случайных морских странников, если для беседы с ними не было особых причин. Но иногда чутье подсказывало, что следует поступить по-другому.

Зеленопарусный фрегат изменил курс и вскоре приблизился к кораблю, чей кормовой фонарь и углядел дозорный. Они не знали, но этот фрегат носил забавное имя: «Нахалка».

Одного взгляда хватило, чтобы понять: что-то не так. После шторма все снасти были в беспорядке, правый передний парус болтался туда-сюда, не привязанный. На борту, также с правой стороны, в темноте виднелась рана – из нее вытекала слабо светящаяся жидкость.

На палубе не было ни души.

От «Нахалки» веяло такой жутью, что даже матерая команда зеленопарусного фрегата слегка оторопела. Никто не сказал вслух, что мечтал бы очутиться сейчас как можно дальше от корабля, выглядевшего покинутым, но капитан и сам все понял. Он и сам хотел бы убраться поскорее, однако что-то мешало. Он разглядывал «Нахалку» глазами своего рыбокорабля и взвешивал шансы – рискнуть? Поберечься?

В конце концов он вызвал шлюпку и отправился на чужой фрегат в сопровождении двоих помощников, которым доверял как себе, но, когда они закинули кошки и забрались на борт, он приказал им остаться на палубе, а сам спустился в трюм. О том, что там было, он никому не рассказал, а моряки и не спрашивали – они ощутили леденящий холод вскоре после того, как их капитан скрылся из вида. Прошло еще немного времени – и он вернулся – бледный, дрожащий – и вывел следом за собой незнакомца. Тот был высокого роста, но казался маленьким, потому что согнулся чуть ли не вдвое, прижал руки к груди и втянул голову в плечи. Его одежда была изорвана в клочья и покрыта пятнами, чье происхождение никто не стал выяснять.

Выжившего перевезли в шлюпке на борт фрегата с зелеными парусами, после чего «Нахалка» развернулась, хотя ею явно никто не управлял, кормовой фонарь погас, и она навсегда исчезла во тьме.

Капитан приказал очистить один из чуланов от хлама и поселил в этой маленькой «каюте» выжившего, объяснив всем, что тот слишком много видел и должен какое-то время побыть один. Те, кому довелось помогать капитану в этом деле, говорили потом, что выживший прижимал к груди какую-то странную штуковину – несколько трубочек разной длины, соединенных между собой. «Да это же сирринг! – сказал один моряк. – Что-то вроде дудки». И действительно, где-то через неделю они услышали, как из запертой каюты доносятся тихие несмелые звуки, которые вскоре начали складываться в некое подобие мелодии – протяжной, очень грустной…

Того, что у спасенного с «Нахалки» между пальцами рук перепонки, никто не заметил.

Да и не было никаких перепонок, когда он спустя месяц наконец-то вышел из заточения, чтобы стать таким же матросом, как все.

Когда мелодия стихла, наступила тишина. Сандер замер, глядя в темноту. Воспоминания нахлынули с необычайной силой, будто прошло не шесть лет, а шесть дней. Он даже вспомнил, как звали навигатора «Нахалки» – Эгер, Эгер Зайне. Матросы за глаза называли его Занудой, но беззлобно, шутя. Он и впрямь был нудноват и все же заботился о своей команде как о собственной семье. Почему «Нахалка» сошла с ума и сделала то, что сделала, Сандер не знал. Да и не хотел знать, по правде говоря.

И вспоминать тоже не хотел…

Что-то шумно вздохнуло впереди, а потом во тьме зажегся мягкий зеленоватый свет. Сандер моргнул несколько раз – его глаза, привыкшие к мраку, начали слезиться – и увидел просторное брюхо «Лентяйки» во всей красе. Стены, покрытые ноздреватыми наростами, мутная вода, мусор на ее поверхности. Он с некоторым усилием поднял взгляд и посмотрел на Немо.

Король Талассы изменился, и каким-то образом Сандер понял, что здесь не обошлось без его мелодии. Немо Гансель теперь не был бесформенным клубком щупальцев – у него имелся вполне человеческий торс, который словно вылепили из коричневой глины, – он выглядел слишком массивным, слишком… грубым. Король сложил длинные руки на груди; на короткой шее сидела крупная уродливая голова с выдающимися надбровными дугами, расплющенным носом и мощной челюстью. Спутанная грива походила на водоросли, которые выносит на берег после шторма. В глазах размером с блюдца плескалась тьма.

«Король Блуждающего города, по сути, весьма несчастная… тварь».

Нет, теперь он точно не был тварью, хотя и человеком не стал.

– Спасибо. – Голос вновь изменился, сделавшись низким и гулким, под стать грудной клетке, похожей на бочонок. – Я ожидал меньшего. Мы не просто в расчете – теперь я ваш должник. Твой… – он перевел немигающий взгляд с Фейры на Сандера, – в большей степени, чем его или ее.

Сандер вдруг вспомнил свою первую встречу с Марис Гансель и сказал:

– Я бы хотел сделать так, чтобы вы с ней снова были вместе.

Немо расхохотался. Он смеялся, запрокинув голову, и эхо многократно усилило его смех – наверное, слышно было даже на палубе. Сандер боязливо съежился, посмотрел на капитана и тут же об этом пожалел: феникс вдруг показался ему уставшим и каким-то потерянным. Ризель, стоявшая по правую руку от капитана, выглядела куда увереннее и спокойнее.

– Когда проживешь хотя бы половину того срока, что отмерен мне, музыкант, – проговорил человек-кракен, – то любовь, а вместе с ней и ненависть станут для тебя пустыми словами. С годами они покрываются плесенью и пылью, и с этим уже ничего нельзя поделать.

«С годами они покрываются плесенью и пылью…»

– Даже в пустых словах есть смысл, – возразил Сандер, – особенно если одинаковые слова говорят люди, которые уже давно не видели друг друга. Это ведь неспроста, верно? Совпадений не бывает. У всего, что с нами происходит, есть какая-то цель.

Король Талассы задумчиво уставился на матроса «Невесты ветра», и внезапно его лицо изменилось – черты лица смягчились, в наполненных тьмой глазах обозначились белки, отчего взгляд стал более… человеческим. Он открыл рот, собираясь что-то сказать, – и тут раздался глухой стон.

Сандер, успевший незаметно для самого себя сделать несколько шагов вперед, оглянулся и увидел, что феникс медленно опускается на колени, схватившись руками за голову, словно его вдруг одолела жуткая мигрень.

– Что происходит? – спросил Немо.

– Я не знаю… – выдавил Фейра сквозь стиснутые зубы. – Я не понимаю…

Миг спустя его тело начало светиться, и Сандер, доверившись чутью, бросился в зеленоватую воду, краем глаза заметив, как огромное щупальце схватило Ризель и унесло прочь. Что-то загудело; от внезапно нахлынувшего страха он чуть не захлебнулся и вынырнул, хватая ртом воздух.

Брюхо «Лентяйки» заполнил дым, в котором исчезли Немо и Ризель, но зато отлично был виден окруженный пламенем человек, замерший в коленопреклоненной позе. Гул продолжился, и Сандер с ужасом понял, что впервые в жизни слышит звук, которого моряки – и люди, и магусы, и очарованные – боятся больше всего на свете.

В Талассе проснулся чумной колокол.

Двустворчатые двери распахнулись, кто-то заорал:

– Чума! В городе корабельная чума!

В ту же секунду Сандер почувствовал страшную боль, словно какой-то зубастый монстр вгрызался в основание его черепа. В глазах потемнело, он услышал чей-то стон и понял, что стонет сам. Немо с жутким ревом вырвался из воды, и его щупальца раскинулись по всему брюху «Лентяйки». Одно из них рванулось к Фейре, успевшему погаснуть, и схватило его за шею.

– Ты! – загремел король. – Что ты натворил!

Он встряхнул магуса будто тряпичную куклу, а потом швырнул на мелководье и бросился к выходу с неожиданной прытью. С трудом превозмогая ослепляющую боль в затылке, Сандер подобрался к капитану и схватил его за плечи.

– Очнись! – Он уже хотел дать фениксу оплеуху, но тот моргнул и открыл глаза. Они были… белыми. Слепыми. Сандер обомлел и застыл.

– Выбираемся отсюда, – велела мокрая, словно утопленница, Ризель, невесть как оказавшаяся рядом. – Помоги мне поднять его, быстрее!

И Сандер помог. Они выбрались из брюха и, никого не встретив на пути, поднялись на палубу, волоча за собой феникса, который едва переставлял ноги. Сандер и сам двигался с трудом: боль то и дело вспыхивала в разных частях его тела, заставляя сжимать зубы и стонать. Что-то происходило с «Невестой ветра» – только этим объяснялось происходящее с ним и капитаном, – и он даже в мыслях не осмеливался предположить, что именно.

Чумных колоколов теперь было два, и они не умолкали. Сквозь их гул иногда прорывались крики и звуки, свидетельствовавшие о том, что фрегаты, окружающие «Лентяйку», «Невесту ветра» и «Черную звезду», расцепляются, торопясь убраться подальше от рыбокорабля, ставшего источником смертельно опасной заразы. Сандер бросил капитана на попечение Ризель и, пробравшись сквозь толпу перепуганных талассийцев к правому борту «Лентяйки», посмотрел вниз.

Она тоже отцеплялась. Ее крючья складывались один за другим, выдирая крючья «Невесты ветра», чья палуба источала мертвенно-бледный свет и на глазах покрывалась черными пятнами. Они росли, сливались друг с другом…

– Там же наши! – заорал он и, забыв про боль во всем теле и туман в голове, бросился за борт.

Упав в воду, он погрузился в ~музыку~, прекрасную нездешнюю ~музыку~, в которой было столько печали, что его сердце едва не раскололось пополам. Тело сделалось тяжелым как камень: он ушел под воду с головой и даже не испугался, что утонет.

Спустя мгновение чья-то сильная рука схватила его за шиворот.

– Если хочешь жить – плыви~.

И Сандер поплыл навстречу смерти, сияющей белым огнем впереди.

Когда все началось, Эсме сидела на палубе и кормила Сокровище остатками рыбы, размышляя о многих вещах сразу. Какая удача, что зверек оказался всеядным; он бы не выжил, оказавшись без присмотра, когда «Невеста ветра» была в Облачном городе, и сейчас, посреди моря, без припасов. Конечно, орехи и ягоды он поедал куда охотнее, чем рыбу, но все-таки можно было не беспокоиться, что он умрет от голода у нее на руках. Ларим, словно прочитав ее мысли, заворковал и прыгнул ей на плечо.

А потом впился в ухо острыми зубками.

Она вскрикнула – скорее от неожиданности, чем от боли, которая пришла чуть позже, – и вскочила. Палуба «Невесты ветра» как-то странно заскрипела у нее под ногами, и там, где она только что сидела, появилось… быстро растущее черное пятно. Проходивший мимо матрос споткнулся на ровном месте и упал лицом вниз. Эсме растерянно огляделась по сторонам.

Случилась страшная беда.

Она чувствовала это так же отчетливо, как боль в ухе, как кровь, стекающую по шее. Ларим запустил лапу ей в волосы, но больше не кусался; он был испуган, как и сама Эсме. Он ощущал то, чего не мог понять.

<< 1 ... 16 17 18 19 20 21 22 23 24 >>
На страницу:
20 из 24