Ярослав Мудрый и Владимир Мономах. «Золотой век» Древней Руси (сборник)

С утра разнеслось, что поляки уж близко. Киев гудел, как встревоженный улей. К Предславе примчалась Анна:

– Что делать?!

Им и впрямь хуже остальных. Одна жена бежавшего князя, вторая – несостоявшаяся его невеста. Княжна долго не раздумывала:

– Сейчас на дальний двор, там есть где спрятаться. А ночь наступит, бог даст, убежим!

Они и вещи собирать не стали, не до того, только иконку, что от матери осталась, и взяла с собой Предслава. А Анна и того меньше, вовсе без ничего.

Но стоило выйти из горницы, как навстречу попалась маленькая Добронега. Глаза широко распахнуты от ужаса, вся трясется, в подол Предславы вцепилась:

– Я боюсь!

Та чуть поморщилась:

– А этих-то куда?

Оставались мачеха и еще семь сестер по отцу. Конечно, Предславе вовсе не хотелось взваливать на себя еще и такую обузу, но не бросишь же перепуганную девчонку! А если взять одну, то как другие?

Анна воспротивилась:

– С ними не сбежишь, все в полон попадем!

И все же Предслава не смогла отцепить от подола пальчики сестренки, не хватило духа, напротив, распорядилась:

– Беги к матери, скажи, чтоб быстрее шли в Десятинную!

Девочка не отпускала Предславу:

– Я боюсь!

Пришлось идти самой и кричать на нерасторопную молодую мачеху, чтоб не тряслась, а лучше помогла быстро собрать девочек. Надежда тайком бежать таяла с каждым мгновением.

– Анна, ты беги, сумеешь еще! Слышишь? Помнишь, я тебе показывала спуск к воде, мы однажды пробирались через дальний ход в стене? Беги туда и сиди в кустах дотемна, а потом в Предславино, там Моисей Угрин, он поможет найти князя! Иди!

– Я без тебя не пойду!

– Анна, беги, пропадем все вместе!

– Нет!

Последняя жена князя Владимира никогда не была очень расторопной, пока собрали всех девочек и выскочили на двор, бежать было попросту некуда, поляки уже входили в город. Предслава вдруг распорядилась:

– В Десятинную! Небось не посмеют в храме ничего недоброго сделать?

Двери храма не были закрыты, мало того, оказалось, что Анастас приготовил Святополку и Болеславу хорошую встречу. Он был наряжен в парадные одежды, весь сверкал златом и каменьями, на столе в сторонке стояли хлеб и соль на большом блюде.

Увидев княгинь и княжон, священник даже смутился:

– Пошто вы, дочери мои, в терему не сидите? Негоже в такое время по улицам ходить.

– Мы здесь пока побудем.

– Чего опасаешься? Сестрин муж все же пришел.

Предслава была непреклонна:

– Мы побудем в Десятинной. Если все успокоится, тогда и к себе вернемся.

Вот кого меньше всего хотелось видеть в ту минуту в храме Анастасу, так это именно Предславу. Он хорошо понимал, что ни Болеславу не понравится присутствие в Десятинной Предславы и Анны, ни князю Ярославу, случись отбить Киев обратно, не понравится то, что он собирался сделать. И лишние глаза и уши Анастасу были совсем ни к чему.

Но спорить оказалось уже некогда, женщины и девочки остались.

Высланный на погляд служка вернулся с известием, что польский король уже в Киеве и едет к Десятинной.

Анастас выпрямился, как-то весь подобрался, хотя был уже немолод, кивнул женщинам:

– Встаньте позади, нечего вперед лезть!

Предслава не сдержалась:

– Да кто лезет-то?! Это ты готов бородой перед ним улицу мести!

Она еще многое могла бы сказать, давно не любила Анастаса, но за распахнутой дверью послышался шум, Анастас подхватил большущий крест, служка следом блюдо с хлебом-солью, а певчие затянули что-то восхваляющее…

В храм вошли несколько мужчин, остальные замерли у входа, видно, охраняя своего короля. Глаза Предславы и родственниц впились в того, что впереди, но княжна быстро опомнилась и глаза опустила. Ее примеру последовали девочки, негоже разглядывать мужчину, да еще и чужого! Но княжна успела заметить рыжие, как у таракана, усы, торчавшие в разные стороны, и действительно большой живот. Почему-то подумалось: как ему не мешает взбираться на коня?

* * *

Болеслав вполне мог праздновать победу. Князь Ярослав не просто проиграл так нежданно начавшееся сражение, он едва унес ноги. А известный своей хитростью его кормилец Блуд, который оскорблял польского короля, в схватке погиб.

Поражение Ярослава отвернуло от него всех русских. Болеслав поражался, как легко они переходят от ненависти к любви и обратно. Сегодня князь для них лучший, а завтра, проиграв, становится изгоем. Но размышлять над странностями тутошних нравов не хотелось, да и было ни к чему. Путь на Киев оказался не просто открыт, а еще и устлан цветами. Болеслава со Святополком везде встречали с низким поклоном.

Киев тоже сопротивляться не стал, открыл ворота. Сначала король даже заподозрил подвох, но, услышав, как приветствуют Святополка, а заодно и его самого, поверил в счастливую звезду. А уж когда к ним подскочил присланный из Десятинной служка с сообщением, что там ждут…

Болеслав вошел в Десятинную впереди Святополка, тот вообще вел себя тихо и смирно, помня свое положение, вперед не лез и старшим себя не мыслил.

Им навстречу вышел щуплый, но разодетый, как на большой праздник, священник, осеняя массивным крестом. Следом служка преподнес на вытянутых руках большое блюдо с хлебом и солью. Король уже знал, что так привечают особо дорогих гостей, а потому благосклонно надломил кусочек и сунул в рот.

Тут его внимание привлекли женщины и девочки, одетые довольно дорого, с напряженным вниманием вглядывавшиеся в него из угла храма.

– Кто это?

Анастас слегка замялся:

– Да… это… княгини и княжны Ярославовы…

Чего скрывать, все равно вон Святополк всех узнал!