Запах Дождя

Запах Дождя
Наталья Порядина

В нашем мире все очень хрупко, невесомо, все стоит так немыслимо дорого, и именно поэтому оно бесценно, пока оно есть. Может случится иначе, что что-то изменится, и наше настоящее останется в прошлом. Именно в настоящем мы можем изменить свое будущее и сделать его нерушимым. В жизни не так много времени. И если каждый раз благословлять небеса, целовать каждый раз таинство жизни, открывающееся тебе с каждым днем, то тогда, может быть, никогда не наступит смерить, никогда не наступит война, может быть, никогда бедствия не коснутся твоей страны, твоей семьи, твоего дома, и, может быть, то счастье, которое мы пытаемся создать при жизни, продлится и для наших детей и внуков. Обо всем этом рассказы из книги «Запах Дождя» – о том, что достаточно сделать хоть немного земного, и оно превратится в вечное, и это – единственное, ради чего стоит жить.

Наталья Порядина

Запах Дождя

Рассказы

По дороге с дачи домой

И только далекий ветер пропоет в облаке над горизонтом.

Не было бы тебя – не было бы и меня. И вот уже мчимся мы по ослепительному, мерцающему от дождя городу, и сотни отражений изумрудных – что моя нежность в твоих глазах, и рука твоя медленно тянется в то потаенное место, о котором никто, кроме нас, никогда не узнает, и мы замираем в невесомости на всех светофорах, и на мне только платье твоего любимого фиолетового цвета и только твоя рука, и в подарок тебе – ничего больше, только дождь за окном.

И вот уже поезд проходит на горизонте, под пустынными облаками, что ветер, и мы стремимся прямо к нему, плавный газ – это ветер летит вместо нас по набережной, войди в меня крепче, а то я умру, ты будешь теплым ветром внутри меня, поворот с моста вдоль Невы и Эрмитажа, левый поворотник, левый ряд, разгон, ну еще, сейчас наступит прыжок в невесомость, я хочу тебя, минуя времена и пространства, я хочу тебя, дай мне руку твою, дай мне душу твою, полетим вместе на небеса, я дышу тобой, не бойся, я не закрою глаза. Чувствую твое дыхание и жадно ловлю его, я слышу все токи твоего сердца и обожаю их, и ты живешь мной, и ты делаешь меня совершенной, и ты сгораешь во мне, и только холодный ветер мчится за нами следом. Плавный тормоз и светящийся светофор, Дворцовый мост, Медный Всадник, ни разу не видевший еще ничего подобного… Мы унесемся и не оглянемся, чувствуя, как он скачет за нами по пятам. Я поцелую руки твои в темноте, и тут заиграет такая бессмертная музыка, которую наяву мы тут же забудем, только для нас с тобой.

Был или не был тот сон, было или не было это явью? И вот уже море и поезд на горизонте, все мои слова – в тебе, все мои звуки и отражения, все мои токи, желания, настроения, вся моя музыка – все это ты.

Я привезу тебя к дому. И мы поднимемся на третий этаж. И когда ты уже будешь лежать в моих руках, такой уставший, пылающий, нежный, я мягко прижмусь к тебе и опять, как прежде, положу тебя на себя, чувствуешь мои пересохшие от наслаждения губы?

И капельки на стекле светятся и стекают с твоих ресниц, и я говорю тебе о вечности, о ветреном осеннем море, которое мы видели сегодня, теплом для нас, как парное молоко, и всю ночь снится мне, что я купаю тебя в море, а поезд проходит по горизонту, в темноте, в тишине, и никто не узнает наутро о нашей тайне, и о том, что сегодня вечером я повезу тебя туда снова.

19.08.2012

Никому. Никогда

Когда ты поцеловал меня в первый раз, ты передал мне свою душу. С тех пор я целую, когда глажу, твои футболки, чтобы ты, когда их наденешь, почувствовал мой поцелуй. Я не поехала на дачу к нашей дочурке, сейчас в воскресенье последнее сентябрьское солнце и жара, но мне нужно тебе об этом рассказать. Ты летишь сейчас в самолете в далекую Барселону, и у меня замирает сердце от скорого приземления, потому что я лечу сейчас рядом с тобой. Пока ты летишь, я хочу тебе об этом рассказать.

О том, что, когда ты улетаешь от меня далеко на целых невозможных пять дней и оставляешь после себя самый вкусный недопитый глоточек кофе, то я берегу его, как святыню, и хожу вокруг твоей чашечки. Вот до чего можно дойти за счастливые восемь лет рядом с тобой.

О том, что у меня перестают действовать без тебя все органы чувств: зрение, слух, осязание, обоняние и дыхание тоже – об этом ты уже знаешь. Я хотела совсем не об этом.

Ты стоял на лестнице. Мы поднимались в первый раз к тебе на пятый этаж, в твой дом у самого неба, ты подождал меня на площадке и поцеловал в губы, мгновенно лишив прошлого и сделавшись на всю жизнь самым первым и единственным. Жизнь поменяла все законы, все изменилось. Мы долго ждали этой первой встречи, ты – пятьдесят лет, а я тридцать. Еще не зная тебя, но предчувствуя и уже догадываясь, что ты где-то рядом, я ехала на машине с отцом моего будущего ребенка и, отвернувшись к окошку, думала о том, что с тобой – все теперь другое, новая земля и новое небо, с тобой – все мое настоящее, наша новая жизнь, и это было так громогласно и всепобеждающе, что оставалось только заиграть прекрасной музыке, она и заиграла, «21 концерт Моцарта, 2-я часть», не помню, наяву или у меня в душе.

Ты вот-вот подлетишь к Барселоне. Ты говорил: «Я ни на что не имею права» во время наших первых встреч, да и я хотела быть примерной женой и матерью для другого. Но наша доченька, которая была рядом с тобой уже с третьего месяца своей жизни еще до своего рождения и очень любила поддавать тебя ножками, когда ты гладил ее, родилась уже вместе с тобой. Господи, мне бы заветный гудочек сейчас какой, что ты уже подлетаешь. Сегодня ночью я отвезла тебя в аэропорт, наша машина так не хотела везти тебя в командировку, что по дороге сломалась, и только усилием воли мы с ней довезли тебя до самолета. Прошло всего несколько часов, ну ладно, я просто боюсь летать, и мы с тобой сейчас окажемся на твердой земле, и я чуть-чуть успокоюсь.

Между небом и землей. Вся моя жизнь с тобой была между небом и землей, по дороге на пятый этаж, в самолете по пути в Барселону. Вот сейчас на абсолютно голубом небе проплывает такое невесомое лучистое облачко, что нежность твоих ресниц, потому что ты есть, а на даче в сентябре такая трава зеленая, потому что ты есть, Бог меня родил и дал мне пожить на земле, потому что ты есть.

С тех пор душа твоя жила во мне. Отражалась в моем лице, – когда я смотрела на тебя, мне казалось, что это – не ты, а я, я стала тобой, ты – это я, когда я вижу себя со стороны. Мы не различали границы одного человека, границы движений, границы тел. Твоя рука была моей рукой, а когда у меня чесалась щека, я ласково чесала по щечке в этом месте тебя. Правда, то, что я думала, ты всегда вслух говорил первый, один или два раза всего мне удалось сказать это с тобой одновременно.

Твои студенты из-за океана прислали в подарок в огромном деревянном ящике электронный велосипед, которые еще не продавались в России. Я уверена, что, если я нащупаю тебя в этом мире, ты ко мне поскорее вернешься и снова будешь рядом со мной. Я хочу тебя материализовать.

Я любила тебя несмотря вопреки всем законам мироустройства. Ты очень похож на Ангела. Я научилась понимать это не сразу, когда пыталась за эти годы по мелочам ослушаться тебя, зато научилась со временем понимать это безоговорочно. Ни у кого не было рядом Ангела, а у меня был ты – мой Ангел рядом со мной. Через пять дней, на шестой я поеду в аэропорт тебя встречать и буду также приземляться вместе с тобой, когда ты включишь телефон, в моем телефоне загорится надпись, что ты наконец в зоне доступа, но еще раньше я увижу на табло заветное слово о твоем самолете, и все звуки мира будут заключены тогда для меня в слове «Landed». Наша семилетняя доченька в перчаточках будет стоять рядом, пить горячий чай из автомата, стараясь не обжечься. Я знаю, что я не могу ничего, но Бог может все, и Бог вернет нам тебя.

Никому. Никогда. Я никому никогда не расскажу об этом. Только тебе.

Ты поцеловал меня на лестнице. И с тех пор мы живем счастливо в нашем доме, «Вот наш дом и мы в нем», – как ты загадал еще тогда. Я обещаю тебе, что мы полетим вместе снова на море, снова и снова. Что я буду летать всегда и везде только вместе с тобой. Что я посвящу тебе еще тысячи фиалок в этой жизни. И что море будет нашептывать только для нас троих: «Никогда. Никому…»

И я знаю, что сейчас в далекой Барселоне приземлился твой самолет, это моя нежность донесла тебя туда на руках.

13 сентября 2015 г.

Запах дождя

Запах дождя можно достать с неба. С неба можно также достать запах Нового Года, запах арбуза, который практически идентичен запаху свежих огурцов, запах лунной дорожки у моря, запах грозы, запах вечернего света в шале у камина, запах французского праздника – хвои и пряников, запах влажного сада, запах весеннего одуванчика, запах соленого воздуха, запах только что скошенной травы и, наконец, запах зеленого чая. Небо нам дарит первую любовь, ночные звезды и утреннюю росу. Встречу с любимыми через много лет, путешествия, плавание, возвращение домой, трепет свечей, первую улыбку ребенка.

Мы приносим на небо первые стихи, сны о любимых, музыку души, первый вечер вдвоем и первые песни. Первые успехи детей, дерево, сына, дочь, твой синий шарф, пахнущий дождем, то есть небом, твои глаза, когда ты на меня смотришь. Мои поцелуи на кофточке и маечках доченьки, когда я глажу ее одежду, у самой шейки, чтобы, когда она это оденет, она их почувствовала, мои слезинки, капнувшие случайно вниз.

Мы приносим на небо все то, что любили мы на земле – наши великолепные дома, выкошенные по шесть часов подряд газоны у дома – руки отваливаются, но не остановиться, и даже глушитель, оторвавшийся от машины по дороге в лес за грибами. Все наши утренние и ночные минуточки, только бы успеть сделать все по плану, пять чашек кофе в день, когда не хватает сил. Громадную Луну над городом – Суперлуние, которую нет сил ночью встать, чтобы снять, потому что в первый не получилось, небо затянуло тучами, хотя и пришлось объехать весь город с 5-ти до 6-ти утра на грохочущей на весь город машине без глушителя – как раз после поездки в лес, и вернувшись домой без Луны, с пустыми руками, раздобыть ее на утро в прошлогодней цветном журнале, попавшемся по дороге в метро, где ты никогда не ездишь, пересняв себе и честно поставив под фотографией свою подпись на память любимой дочери.