Сиротка для дракона. Бои без правил

– Я слышал о вас, госпожа Крэнтон, как о превосходном специалисте, – мягко вмешался Лантер. – Но Родерик нанял меня, чтобы получить независимое мнение о причинах, из-за которых барон Вернон-младший оказался в таком состоянии.

Агнес покачала головой.

– Мышьяк есть мышьяк. Но вы оба, похоже, не отступитесь. Дать мои записи, или поговорим?

– Сперва записи, если вы не против, – сказал целитель.

Родерик через его плечо тоже попытался прочесть, Лантер раздраженно оглянулся.

– Пожалуйста, не мешайте.

Пришлось «не мешать». Тем более, Родерик сам не знал, что надеется вычитать в записях Агнес. На первой стадии симптомы острого отравления мышьяком не отличаются от проявлений большинства заболеваний желудка и кишечника. Никто бы не заподозрил отравления в первые же часы, если бы не анализ на яды.

– Вы исследовали все биологические среды? – спросил Лантер, и видно было, что он делает это скорее для проформы.

Агнес кивнула.

– И во всех обнаружили мышьяк?

– В крови и моче его не было, но в первые часы после отравления так и должно быть.

Лантер кивнул.

– Количественный анализ не делали, только качественный?

– Не делала, рутинные протоколы этого не требуют, и у меня нет оборудования. – Агнес покачала головой. – Чуяла моя… мое сердце, что Родерик это так не оставит. Я разделила образцы, чтобы они достались не только дознавателям.

– Вы просто сокровище, – восхитился целитель прежде, чем Родерик успел хоть слово сказать. – Тогда поделитесь ими, и больше не буду вам мешать. Ночь и утро наверняка были не слишком приятными.

Они распрощались. Родерик сотворил еще один портал – во дворцовый парк.

– Вы подождете меня здесь или вернетесь через пару часов? – поинтересовался Лантер.

Родерик замешкался, сам не зная, что ответить. Он давно не виделся с родителями, но сегодня у него просто голова шла кругом от волнения за Нори, и родительские советы были последним, что он хотел бы выслушивать. Как и их вопросы или, не ровен час, сетования, что он выбрал самый неподходящий объект для увлечения.

Но в конце концов, ему не пятнадцать лет, чтобы бегать от неудобных разговоров.

– Я подожду вас здесь.

«Не нужно ни от кого бегать. У твоего отца совещание, мать в своей больнице, оттуда отправится в Дворец правосудия».

Тем лучше. Ему бы не помешало побыть в одиночестве и упорядочить мысли и эмоции.

– Или, если хотите, можете понаблюдать за ходом анализа, – сказал целитель. – Учитывая ваш интерес к результату. Хотя процедура сама по себе довольно рутинная.

– Если вы не против.

Так, пожалуй, будет еще лучше. Заняться делом и не метаться, пытаясь одновременно успокоить и себя и дракона.

– Картина в целом ясна, и я очень удивлюсь, если анализы ее не подтвердят, – продолжал Лантер. – Но все же и такое возможно, а потому я подожду с окончательными выводами, пока не получу результаты.

Родерик кивнул. Когда в твоих руках жизнь коронованных особ и ошибка может стоить головы, привычка не торопиться с выводами и словами въедается в костный мозг, а Лантер пользовал императорскую семью три десятка лет, если не больше.

– Вы помните, как делается количественный анализ на мышьяк, или кратко пересказать вам, пока мы не начали? – спросил целитель, начиная доставать из шкафов склянки и пустые колбы.

– Помню общие принципы, – сказал Родерик. – Если не углубляться в формулы – перевести соединения мышьяка в мышьяковистый водород, потом – собрать его раствором индикатора и оценить интенсивность окрашивания.

Лантер кивнул.

– Все правильно. Если хотите, можете сами…

– Нет, – покачал головой Родерик. – Я делал это лишь один раз на практическом занятии. Сейчас я слишком заинтересован в результате и боюсь ошибиться от волнения.

– Понимаю. Именно поэтому целителям не рекомендуется лечить родственников и друзей.

– Я помню.

– Прошу прощения. В моем возрасте начинаешь всех считать несмышленышами.

Хотел бы Родерик в его возрасте сохранить такой же живой ум и телесную бодрость.

– Не за что извиняться.

Он устроился на стуле. На соседнем села баронесса Элмерс, помощница императорского целителя. В качестве свидетеля, как пояснил Лантер. Сама процедура действительно была довольно нудной – подлить того, подсыпать этого, подождать, пока перестанет выделяться газ и его пузырьки перестанут проходить через раствор индикатора. Поместить окрасившуюся в ярко-красный жидкость в пробирку и поставить ее в прибор, который определяет интенсивность окрашивания по поглощению луча света жидкостью.

– Вы были правы, – произнес Лантер, устанавливая в прибор очередную пробирку. Жидкость в ней не окрасилась, в отличие от предыдущей. Целитель глянул на стрелку прибора, хотя необходимости в этом по большому счету и не было. – Ни в крови, ни в моче мышьяка нет, тогда как в рвотных массах и экскрементах, собранных в комнате Бенедикта, количество во много раз превышает токсичное. Подождите еще немного.

Родерик пронаблюдал, как Лантер подливает реактивы еще в две пробирки и одна из них окрашивается в ярко-синий цвет.

– Насколько я помню, нормы содержания магния есть лишь для крови? – полюбопытствовал он.

– Да, – кивнул целитель. – К тому же при таком состоянии пациента он должен обильно выводиться. И все же в сочетании со всем остальным результат наводит нас на кое-какие мысли. Вы хотите, чтобы я присутствовал при вашем разговоре с бароном, лично изложив свои выводы?

– Нет, – покачал головой Родерик. – Выкручивать руки лучше без свидетелей.

Лакей, как и положено хорошо вышколенному слуге, никак не выразил своих чувств, зато барон, хоть и принял гостя, не стал скрывать ни удивления, ни легкого раздражения. Родерик усмехнулся про себя, начиная понимать, почему Нори ощетинивалась колючками по любому поводу.

Если бы барон видел в нем равного, изобразил бы радушие, даже если бы мысленно проклинал навязчивого посетителя. Но в дворянской книге, где записаны все потомственные роды, фамилии Корбетт не было, и значит Родерик стоял на две ступеньки ниже барона, после нетитулованных дворян. Родерика подобное отношение скорее забавляло, но то – он. А Нори привыкла ждать удара с любой стороны, и зная, что справедливости не дождется, била на опережение.

Но в этот раз все будет по-другому.

Он не стал ходить вокруг да около.

– Я бы хотел поговорить с Бенедиктом в вашем присутствии.

– Бенедикт болен, и вам это известно. Ему нужен покой.

– Это в ваших и его интересах. – Родерик протянул ему кипу бумажных листов. – Господин Лантер проанализировал содержание мышьяка в биологических жидкостях Бенедикта. Вот его заключение.