Он щелкнул в воздухе пальцами, унизанными драгоценными перстнями, и сердито нахмурился.
Глория усиленно соображала, чего хочет от нее Калиостро.
– Что случилось с Жанной после бегства из тюрьмы? – спросила она.
– Считается, что беглянка в припадке безумия выпала из окна лондонской гостиницы, – пробормотал он после короткой паузы.
– Считается?
– Запись о ее кончине в церковной книге вызвала у меня сомнения, – заявил граф. – Могилы графини де Ламотт в Лондоне я не видел.
– Могила еще ничего не доказывает, – заметила Глория.
– Верно. Инсценировать свою смерть – отличный способ исчезнуть. Жанна не первая и не последняя, кто прибегает к нему.
– В любом случае она мертва. С тех пор, как…
Призрак не дал ей договорить.
– Время – всего лишь иллюзия. Вам еще предстоит убедиться в зыбкости иллюзий.
Глория промолчала.
– Вы должны помочь мне, – потребовал Калиостро.
– В чем? В поисках ожерелья?
– Я наложил заклятие на эти камни! – с пафосом воскликнул он.
– Каждого, кто прикоснется к ним, настигнет смерть? – прищурилась Глория. – Рано или поздно она настигнет всех.
– В языке древних египтян, да будет вам известно, не существовало понятия «смерть». Иероглиф, который они использовали для обозначения окончания земного пути, трактуется как «движение на запад». А там, где выход, там обычно и вход. Ха-ха-ха! – рассмеялся граф, довольный своим намеком.
– В чем же тогда смысл вашего заклятия?
– Похвально, – захлопал в ладоши призрак. – Вы умны. Понимаю, почему Агафон выбрал вас в преемницы. Это не комплимент, поверьте. Это – констатация факта.
– Вы знали Агафона?
– Скажем так: мы знакомы…
– Вернемся к заклятию.
– Вы настойчивы, как все представительницы прекрасного пола. Впрочем, вам это идет. Я не так глуп, чтобы заклинать драгоценности смертью. Кого и когда она пугала, если речь шла о большом куше? Я поступил по-другому, – самодовольно заявил Калиостро. – Я наделил ожерелье… невоспользованностью.
– Простите? – не поняла Глория.
– Его можно отыскать, им можно завладеть, но им нельзя воспользоваться. Вот в чем фокус! – захохотал он. – Эти камни ослепляют. Если кто-нибудь рискнет надеть их, они будут жечь кожу, подобно раскаленным углям. Тот, кто захочет продать их, лишится рассудка. Они так потрясающе хороши, что с ними невозможно расстаться.
Глория задумалась. Господин Калиостро блуждает вокруг да около. Что ему нужно?
– Вы же говорили, что не знаете, где бриллианты, – напомнила она.
– Для заклятия мне не обязательно их видеть или знать, где они находятся. Достаточно вообразить себе предмет, на который накладывается магическая формула, и дело в шляпе!
Глория состроила скептическую мину.
– Вы мне не верите? – огорчился граф. – Хотя чему удивляться? Меня опорочили, навесили ярлык шарлатана. Но вы-то должны понимать, кто перед вами. Признаться, у меня случались неудачи. Однако их было меньше, чем мне приписывают. Я не сумел исцелить всех, кто ко мне обращался, но ведь я не Бог! Многие выздоравливали, отведав моих чудодейственных снадобий. Я сам виноват, взявшись за ремесло лекаря…
Он пустился в рассуждения, которые Глория пропускала мимо ушей. Призрак явился неспроста. Его визит – пролог будущих событий. И события эти связаны с пропавшим более двух веков назад ожерельем.
– Вижу сомнения на вашем прелестном лице! – сокрушался Калиостро. – Разве вы не слышали, как я превратил ржавый гвоздь в отменный стилет? Об этом разболтал стражник из крепости Святого Льва, куда меня заключили гнить заживо. А будучи на свободе, я не испытывал нужды в средствах, хотя никто не мог назвать источник моих доходов. Я не брал с людей денег, а напротив, раздавал их бедным и страждущим. Так что называть меня мошенником несправедливо.
– Выходит, колье находилось в руках Жанны до самой ее смерти? – выпалила Глория.
Граф замолчал и уставился на нее укоризненным взглядом. Пока он расписывал свои достоинства и способности, дама, похоже, размышляла о другом.
– Я вам не интересен, сударыня?
– Вы пришли за помощью, но не торопитесь объяснить, что от меня требуется.
– Полагаю, ожерелье хранится в надежном месте, – уклонился он от прямого ответа.
– И вы не знаете, где?
– Я устал повторять, что…
– Да, простите! – усмехнулась Глория. – Ваше «всевидящее око» оказалось бессильным.
– Вас тоже подстерегают разочарования на тернистом пути, который вы избрали.
– Скорее, меня избрали, – возразила она.
На это призрак только загадочно улыбнулся.
Глория вдруг сообразила, что Калиостро беседует с ней по-русски.
– Мне подвластна любая речь, на которой изъясняются люди, – объяснил он, догадавшись о причине ее замешательства.
– Не могу похвастаться тем же.
– Это придет, – уверил ее граф. – Век-другой, и вы освоитесь в языках. Это проще, чем кажется.
Глория с сомнением хмыкнула. Век-другой!.. Легко ему говорить.
– Неужели вы нанесли мне визит, чтобы рассказать о Жанне де Ламотт и пропавших бриллиантах?
– Я столько раз забавлял собеседников сей пикантной историей, что она набила мне оскомину.