Песок

И это обращение – «Зеленоглазый»… Он так и не назвал ей своего имени.

Её голос вдруг стал взрослым и уверенным, детскость начисто пропала из интонации.

– Ты спас меня один раз, чуть не погиб, спасая второй. Я очень благодарна тебе за это, я всегда буду у тебя в долгу, но, получается, что ты сделал это зря. Убей меня, прямо сейчас вытащи свой кинжал и воспользуйся им, потому что мне осталось только два пути: или умереть в городе или на пустошах, не важно, или служить тебе до конца своих дней, пытаясь отдать долг за свою жизнь.

Охотник словно прирос к полу. Даже мерзкий голос внутри него замер, удивленный и любопытный, ждущий, что будет дальше. Девчонка-то оказалась совсем не проста.

Голос разума кричал ему, что она опасна, что надо избавиться от неё как можно быстрее, но теперь охотник не спешил с ответом. Это маленькое создание само не знает, какой огромной силой обладает… но он может использовать эту силу в своих целях.

Они стояли друг напротив друга, мужчина и девочка, глядя друг другу в глаза.

служить тебе до конца своих дней, пытаясь отдать долг…

Собственное имя медленно всплывало из глубин памяти, будто покалывая мозг.

Спустя время он произнёс:

– Меня зовут Адриган.

Часть II Дневник учёного

Глава 1

1

В тёмной комнате работал телевизор. Смазливый гладко причёсанный ведущий программы новостей вещал с экрана очередной бред.

Она так устала от всего: от этих «новостей», от этого города. От этой жизни.

Ей хотелось просто лечь куда-нибудь и заснуть мертвецким сном. И, желательно, больше не просыпаться.

Каждый день, плетясь на работу в душном и грязном метро, идя по пыльной, закутанной в смог улице, она видела, во что превратился мир. Она видела, что происходит с людьми.

Она видела, что происходит с планетой. Что сами люди творят с планетой.

Мальчик ведущий, который делал ошибки в каждом пятом произносимым им слове, рассказывал об очередном рекордном нашествии насекомых, уничтоживших очередной урожай кукурузы.

Ни для кого не было секретом, что Земля загибалась. Несколько лет назад об этом заявили учёные, а потом, с большой неохотой, признали правительства нескольких ведущих мировых держав.

«Рекордные холода в Америке, наводнение в Германии, забастовки в Турции, революции на Ближнем Востоке…», – говорил телевизор. Она нажала кнопку на пульте, и экран погас.

«Для вас одно новое сообщение», – механическим голосом проговорил автоответчик.

– Лена, привет, на выходных встретиться не получится, у сына опять идёт кровь… сама понимаешь… Извини.

Гудки.

Сын сестры был болен уже долгое время, и всем было плевать на это: врачам, учителям, социальным службам… Всем, кроме его матери. Весь этот чёртов мир был смертельно болен.

Она думала, что сможет отвлечь всех этих больных от мыслей о деньгах и своей маленькой ничтожной власти? Какой силы катаклизм должен произойти, чтобы их глаза наконец открылись?

Похоже, скоро придёт время узнать ответ.

2

– Опять эта дурацкая смесь? – Мальчик был недоволен.

– Ешь, Костя, ты и так очень худой, – возразил он.

– Ну, пааааааааааап! – на детском лбу появилась морщинка, – мы едим это уже целый месяц!

Он вздохнул и прикрыл глаза. Всего на секунду. Конечно, и ему хотелось чего-то натурального, картошки или капусты… Такую роскошь он позволить себе не мог.

Его несчастной зарплаты хватало только на оплату коммунальных услуг и других налогов, на новые ботинки для ребёнка и на сухие химические смеси, заменившие нормальную еду по всему миру. Благо простая вода всё ещё текла по трубопроводу, а старенький фильтр кое-как очищал её.

Он подозревал, что скоро не будет и этого.

Выживать, да именно выживать становится всё труднее.

Денег нет. Да и всё равно, ими скоро можно будет подтереться вместо туалетной бумаги, это вопрос времени. Еды нет.

Климат ужасный, ничего нигде не растёт. Лето с каждым годом становится всё жарче и суше. И всё опаснее: лесные пожары, наводнения в городах, и бог знает, какое ещё дерьмо случается каждый раз.

Он смотрел на сына, светловолосого с большими наивными детскими глазами, худенького настолько, что стали видны рёбра. Он расшибался в лепёшку каждый день, чтобы обеспечить ему жизнь практически впроголодь.

– Ешь, ешь.

Мальчик скривился, ложка с бесцветной массой отправилась в рот.

3

– Жара такая, что скелеты потеют… Когда у нас в Сибири такое было, ты помнишь? – медленно проговорил коренастый загорелый человек. Он стоял рядом с пыльным КАМАЗом и жевал высохшую травинку.

– Дааа, с каждым днём всё хуже, командир.

Михаил поправил съехавшую на бок шляпу и, прищурившись, посмотрел в небо.

Водитель грузовика выплюнул травинку.

– Вот ведь зараза, ходит туда-сюда и никак не прольётся. Нервирует только.

Мужчина указал на тучу, которая и правда ходила кругами. Казалось, она кружит по небу весь день, хотя не было ещё и одиннадцати утра.

Михаил ненавидел эту работу, ровно как и водитель грузовика, стоявший рядом, его имени он не знал. Да и какая разница? Такой же работящий мужик, которому надо кормить семью.

В такое время берёшься за любую работу, какая подворачивается. Если надо возить всякий хлам и торчать весь день на солнцепёке, значит, так тому и быть. В кабине не отдохнёшь, это парилка похлеще, чем в бане. Наконец водитель приволок в тень изрезанную и исписанную подростками скамью и тяжело уселся на неё.

Михаил вздохнул, потёр начавшую облезать шею, его кожа не привыкла к солнцу, и сел рядом. Молодой человек протянул банку тёплого, почти горячего пива водителю, тот поблагодарил его кивком и вскрыл банку.