Вас уволили? Поздравляем! Все лучшее только начинается!

Будут ли сложности, с которыми столкнулись мои герои в поиске работы, и эмоции, которые они испытали, отличаться от моих, или все проходят похожий путь испытаний? Непременно узнаем, а пока я попросила каждого из них вспомнить свое увольнение, которое произошло не по собственному желанию. Как это было, что они чувствовали и что делали.

Анастасия, 35 лет, региональный управляющий розничной сети:

«Я работала в банке, в замечательном месте. Работа мне очень нравилась, я понимала и чувствовала, что это мое, и я работала в кайф, с полной самоотдачей. Но через год руководство сменилось, и меня перевели в другое подразделение. Работы стало больше (банк испытывал сложности с ресурсами, и на людях явно экономили). А мой новый руководитель, видя высокую исполнительскую дисциплину, день за днем повышал объемы работы, словно испытывал на прочность. Конечно, я старалась все успеть и пахала по 12—14 часов вместо положенных 8. При этом вообще никакой оценки, никакой обратной связи не было. Только новые и новые задачи. Конечно, я попыталась все это обсудить, объяснить, что надо бы взять еще человека в помощь. Но руководитель, выслушав, попросил лишь еще немножко потерпеть.

Ну и однажды, когда я, как обычно, уставшая и измотанная после тяжелого дня, почти в 11 вечера ушла домой, а еще оставались нерешенные срочные задачки, мне позвонил руководитель и буквально наорал, почему ушла, не предупредив, не доделав. От такой специфической «поддержки» я почувствовала только обиду за свой вложенный и неоцененный труд и горячее желание уволиться.

Утром я принесла заявление. В ответ услышала «Ну ладно, увольняйся! Все равно через месяц обратно прибежишь». И все! И получается, что как бы по собственному желанию, но по факту – от безысходности и отчаяния. Что чувствовала? Только обиду и желание уехать на край света и несколько недель просто спать, есть и вообще не думать ни о какой работе.

Ну и, конечно, когда ты увольняешься вот так, по условному «собственному» желанию, рассчитывать на какое-либо выходное пособие явно не приходится, меня уволили с одним окладом.

Конечно, я думала, что с моим-то уровнем знаний и умений я быстро найду новую работу, я ж профессионал! Однако все оказалось непросто, и новую работу я искала шесть месяцев…»

Сергей, 39 лет, директор департамента:

«Знаешь, мое первое увольнение было странным, по-другому я даже назвать его не могу. Вроде формально даже как бы и по собственному, но на самом деле я тогда не собирался уходить… Я отработал в огромной компании (сотовый ритейл) семь лет, каждый из которых был для меня новым этапом развития. Причем обычно я сам находил путь дальше, предлагал все время что-то своим руководителям, искал для компании интересные и полезные возможности, добивался, чтобы меня услышали, результатом доказывал, что прав. Последние полтора года организовывал дочерний бизнес с нуля в другой стране. Построил полноценную сеть, полностью самостоятельно привел новый бизнес к состоянию, когда его можно было успешно интегрировать в компанию и централизованно управлять из России наравне с основным бизнесом. Было понятно, что я в другой стране не останусь, это нерационально для бизнеса. Преемника я себе нашел и подготовил. Однако, что дальше делать со мной, было непонятно. Возвращаться обратно было некуда – везде есть свои люди, все отлично справляются.

И вот, вернувшись в Москву, я понял, что мой руководитель никак не заинтересован в моей дальнейшей судьбе: проектов новых нет, возможностей нет, да и вакансий в России подходящих для меня нет. И получается, что вроде как ко мне и претензий ни у кого нет, но и деваться мне некуда, предложить никто ничего не готов… Пару месяцев я формально на работу походил, а потом мне сказали: «Ну, Серег, ты уже определись с датой и заявление напиши…» Сейчас я понимаю, что фактически на тот момент это было логичным завершением контракта: мне дают задачу, я ее делаю, мне платят деньги. Но тогда, конечно, было дико обидно и эмоционально неприятно: семь лет я отпахал почти без отпусков, на одном дыхании, совершая для компании подвиги. Вот мы все вместе строим новое будущее России, новый ритейл. Я обучаю сотни и тысячи людей, которые успешно становятся управленцами, руководителями. Все happy

. Только в какой-то момент я один стою на обочине и машу вслед уходящему, украшенному мной же самим автобусу, в котором едут мои бывшие коллеги, улыбаются и машут из окон. Вот такие ощущения. Неприятно это было и болезненно».

Елена, 60 лет, журналист.

Первое, что сказала мне Елена, когда я попросила ее рассказать о своем опыте, что сейчас совершенно не считает увольнение проблемой и тем более кризисом. Потому что в подобных ситуациях она была несколько раз и знает, как нужно реагировать на увольнение, чтобы оно стало не просто прогнозируемым изменением, но новой точкой опоры для шага вперед в росте и развитии. Но пришла к такому состоянию уверенного наставника она, конечно, не быстро и не сразу. Были истории, когда она сама принимала решение уйти с работы, но были и случаи, когда увольнение случалось нежданно-негаданно.

Самый жестокий случай произошел с Еленой, когда ей было 36 и она увлеченно работала заместителем редактора в рекламно-информационном еженедельнике в городе, куда переехала, расставшись с мужем. Работа была интересная, творческая. Она давала возможность не просто уверенно смотреть в завтрашний день и самостоятельно растить сына, но и реализовывать свои идеи, знакомиться с интересными людьми, участвовать в знаковых городских событиях. Прекрасный коллектив единомышленников. Руководитель, которого она уважала и ценила. Одним словом, Лена была счастлива.

Однажды Елена возвращалась с выездного репортажа, счастливая и довольная, потому что материала записали много и впереди ее ждала интересная работа, она торопилась подготовить материал в ближайший номер. Но, когда Елена вошла в помещение редакции, ее встретили чужие люди, которые без объяснения причин сообщили, что работа редакции остановлена и ей необходимо собрать вещи и написать заявление на увольнение. Вопросы задавать было некому, руководителя к ее возвращению уже не было. Но то, насколько уверенно чужие дяденьки хозяйничали в помещении, явно давало понять, что они не шутят и ей лучше поскорее уйти. Это был шок, перемешанный со страхом за свою жизнь и жизнь ребенка, описать который словами довольно сложно. Она осталась на улице практически моментально, денег в сумочке было ровно столько, сколько осталось с последней зарплаты. И пока Лена в состоянии аффекта добиралась домой, даже и эти деньги из ее сумочки украли. Вот так для нее начался поиск новой работы. Практически с решения задачи «как выжить». На тот момент решения не было. Был только дичайший стресс, понимание, что ей нечем платить за съемную квартиру, не на что купить продуктов для ребенка и надо как-то не сойти с ума и остаться на плаву. Первая спасительная мысль, которая ей в тот момент пришла в голову: надо всем рассказать, ведь мир не без добрых людей…

Дмитрий, 44 года, директор макрорегиона.

Дмитрий столкнулся с проблемой поиска работы в 40 лет, как говаривал знаменитый Карлсон в детском мультике, «в самом расцвете сил». А до этого его трудовая карьера всегда успешно развивалась. Он получил отличную базу знаний и опыта работы в одной из компаний FMCG

. Затем осознанно сменил его на многообещающее направление банковской розницы.

Организация, куда Дмитрий пришел работать, периодически предоставляла ему возможность реализовывать творческие проекты и идеи. Вышестоящие руководители его уважали, мнение и опыт ценили, доверяли ему и поручали ответственные зоны для аудита из смежных дирекций. Бизнес на территории, которой он управлял, был стабильно успешным. В общем, ничто не предвещало беды.

Но в один прекрасный день руководство его компании приняло решение упростить и существенно сократить управленческую линию. Позиция, на которой работал Дима, входила в план по оптимизации. Поэтому ярким солнечным весенним днем, приехав в головной офис по приглашению руководства, как это всегда бывало, когда ему поручали ответственные задания, он никакого нового задания не получил. Зато получил новости о том, что в компании запланированы большие изменения, но его участие в этот раз не понадобится, а также листок с официальными условиями расставания. И все… Это оказалось словно обухом по голове – неожиданно, неприятно и выглядело для него совершенно абсурдно: ведь решение об изменении структуры было явно продуманным, и сотрудников, которых «оптимизируют», наверняка оценивали на предмет необходимых компании компетенций. И странно было сейчас получать такое предписание без предложенных вариантов остаться, когда еще вчера его мнение ценили и апеллировали к Дмитрию как к эксперту. Состояние после такой «волшебной» новости Дмитрий называет состоянием аффекта, однако он не впал в ступор, спорить и возражать не стал. Подписал все бумаги и ушел. У него не было ни малейших сомнений, что найдет работу без проблем. Ведь и он оценивал себя как профессионала очень высоко, и коллеги, с которыми он много лет плечом к плечу строил бизнес, регулярно ему давали это понять. Состояние тревоги или даже страха по поводу поиска работы прежде ему было незнакомо, поэтому и сейчас оно не появилось. Дима легко принимал изменения, всегда воспринимал их как возможность развития. В этом случае было точно так же – изменение, которое случилось не по его инициативе, он проанализировал ситуацию и пошел ею заниматься. И вот тут он столкнулся с тем, что уверенность в себе, которая сильно помогает в начале, имеет свойство проходить. «Знаешь, как себя чувствуешь, когда впервые попадаешь на рынок труда? – рассказывает Дмитрий. – Вот примерно так: „Ой, мне бы лобстеров и устриц, а всякие креветки я не хочу, а котлеты я вообще не люблю, даже не предлагайте!“ Но проходит время, и ты понимаешь, что лобстеров и устриц нет и не ожидается, да и котлет-то не видно, а ты уже готов даже и на них…» И следующие почти четыре месяца он прожил в новом, совершенно непривычном для себя состоянии тревоги – появятся ли они вообще хоть когда-нибудь на горизонте, хотя бы какие-то котлеты…

Конечно, в одной главе я не смогу пересказать вам истории абсолютно всех людей, с которыми успела познакомиться и пообщаться, хотя так хочется, ведь судьба каждого чрезвычайно интересна!

Были еще совершенно замечательные и интересные люди и судьбы.

Николай, 36 лет, менеджер по управлению изменениями, которыйпроработал менеджером по развитию персонала в одной компании более семи лет, а в возрасте 35 лет попал под оптимизацию структуры одновременно с несколькими коллегами. И несмотря на свой профессионализм (HR

 же!), пережил весьма непростой период в жизни.

Светлана, 49 лет, коммерческий директор, которую жизнь испытывала на прочность восемь лет подряд: ей пришлось поменять работу десять раз, и девять из них – не по собственному желанию и весьма болезненно.

Ирина, 54 года, специалист федеральной службы ревизионного контроля госбюджета, которая 25 летотслужила верой и правдой в региональном контроле госбюджета и осталась без работы незадолго до пенсии, внезапно, в одночасье, когда президент и глава правительства решили, что ревизоры госбюджету не нужны.

Мария, 31 год, начальник отдела по работе с партнерами, которая уволилась сама, даже не предполагая, какие эмоциональные испытания ей придется из-за этого решения пережить!

И еще многие, многие другие. Я буду добавлять рассказы и о тех, кого вы уже знаете, и о тех, кого еще не успела представить здесь, чтобы вы могли судить, насколько же близким оказалось состояние всех моих героев, когда Судьба решила добавить драйва в дорожную карту их карьеры.

Безусловно, все они разные люди, разного возраста, с различным уровнем профессионального опыта и самооценки, но кое-что их всех объединяло:

– они были уверены, что их профессионализм позволит им очень быстро найти новую отличную работу и вернуться к прежнему ритму жизни;

– они ранее не имели опыта экстренного поиска работы и не знали, что это повлечет ряд психологических проблем;

– многие из них не собирались увольняться и не озадачивались накоплением средств для безбедного существования.

Глава 3.

Мой День Х

Однако пора рассказать про мой собственный день увольнения, или, как мне нравится его называть, День Х.

Это был обычный день, яркий и солнечный, динамичный, заполненный встречами, переговорами. Ничто не предвещало необычных событий. Описывать, как он складывался, во всех подробностях нет смысла, ведь в целом, когда тебя расспрашивают про увольнение, всех интересует только одно:

Что чувствует и делает человек, когда ему сообщают, что в его услугах компания больше не нуждается?

Известие о моем увольнении я получила так: в середине дня меня по телефону пригласили к человеку, с которым мы периодически обсуждали рабочие вопросы. Соответственно, я спокойно пошла на эту незапланированную встречу. Однако за круглым столом меня ожидали сразу два представителя из высшего руководства, а перед ними на столе лежали перевернутые белые листы. Я работала руководителем много лет и прекрасно знала, что эти перевернутые листы могут обозначать для работника либо хорошие новости, либо наоборот. Поскольку для моего повышения посередине года поводов не было, хороший вариант я автоматически отмела. И в моей голове быстро простроился возможный последующий диалог. Уже через минуту горькая усмешка нарисовалась на моем лице, потому что я оказалась права на все сто процентов. Мне наскоро объяснили, что в компании принято решение о неких неизбежных структурных изменениях, и в этой новой структуре моя бизнес-роль человека, отвечающего за развитие и масштабирование бизнеса, становится неактуальной. Поэтому компания решила расторгнуть со мной трудовой договор. Далее мне предложили ознакомиться с условиями расставания и подписать бумаги на увольнение. Вот, собственно, и весь разговор.

Что сказать… Конечно, я никогда не жила в иллюзиях, что работодатель будет сохранять мне рабочее место до пенсии или что никогда не столкнусь с увольнением. Более того, я лично уволила за время работы сотни человек и по разным причинам. Поэтому прекрасно понимала, что придет и мой черед. А тот факт, что последние несколько лет мне регулярно вручали письма о том, какой я ценный сотрудник, и в каждую индексацию я получала максимальное повышение, свидетельствовал о том, что я стала слишком дорогим для компании сотрудником и существует определенный риск моей замены на более экономный вариант при его обнаружении. Да, все так. Но при этом я также понимала, что свою работу всегда выполняла честно, вовлеченность моя и преданность бизнесу с годами не снижались. За все годы моей деятельности в компании не было ни одной невыполненной или хотя бы просроченной задачи. Только развитие моего подразделения и все время новые успехи. Поэтому, не буду лукавить, конечно, мне хотелось уж точно не такого расставания. Хотелось как минимум хотя бы формального «спасибо», а в идеале – честного диалога и предложения применить мои навыки на благо компании в другом направлении. Вряд ли у кого-то были сомнения, что я это смогу. Но не случилось. Было обидно. И внутреннее понимание того, что в любой работе по найму работодатель не обязан обеспечивать работнику исполнение желаний и оправдывать ожидания, ничем не помогало.

Возвращаясь к чувствам и эмоциям: каких-то сильных эмоций в ту самую минуту, когда мне сообщили об изменениях в моей судьбе, не было. Все-таки многолетняя практика работы над собой, собственными реакциями и постоянная деятельность в изменяющихся условиях меня закалили. Ну и способность трезво мыслить в критических ситуациях тоже моментально пригодилась: я решила, что не буду ничего отвечать и тем более подписывать, пока внимательно и спокойно не изучу документы. Я (как и все люди!) имею на это право, надо просто поскорее уйти из этого кабинета, без комментариев. И я так и сделала. Сказала вслух: «Я все поняла, дайте мне время изучить мои условия», уточнила коротко дату увольнения и быстро вышла. (И, кстати, пауза в диалоге, который начат не тобой, – отличный работающий инструмент. Никто не вправе и не станет применять физическую силу, а у тебя есть время все спокойно обдумать перед тем, как продолжить диалог с пользой для себя.)

По натуре я весьма эмоциональный человек, но в то же время с гигантским терпением, собранностью и выдержкой, привыкший к многозадачности, неожиданным проблемам и регулярным стрессам. На горячую голову незнакомые проблемы решать опасно, в этом я убеждалась неоднократно. И навык Скарлетт О’Хары откладывать на потом сложные жизненные задачи, с которыми она прежде не сталкивалась, воплощенный в ее знаменитой фразе «Я не буду думать об этом сегодня, подумаю об этом завтра», я использую регулярно. И это мне всегда помогало в жизни, и в этот день тоже помогло. Я точно так же сказала себе: «Потом, потом. Так много всего, о чем придется подумать… потом. Столько всего надо распутать, столько всего надо решить»

. Отложила все мысли про ЭТО на конец рабочего дня, когда никто и ничто мне не помешает думать и анализировать, и пошла доделывать текущую работу. Мои подчиненные не увидят и не почувствуют ничего до того момента, когда я решу, что время пришло.

Безусловно, это далось нелегко. Понадобились вся моя сила воли и способность управлять эмоциями, чтобы никому не выдать свое состояние. Потому что уже минут через десять после этого разговора организм включил внутри всю цепочку возможных реакций: в области сердца что-то сжалось в комок и очень сильно заболело, и волнами пошли накрывать и злость, и обида, и досада, и жалость, и что-то там еще, противное и мерзкое, которое постоянно шевелилось в мозгу и провоцировало слезы. Но смогла, сохранила «покерфейс»

, поскольку в День Х надо себя держать в руках сильно-сильно.

Почему? Почему бы не включить эмоции, вредность и прочее? Потому что ни сегодня, ни потом это никому не принесет никакой пользы. А вот вред может нанести непоправимый. Я тоже регулярно увольняла людей. И по прошествии времени с теми из них, с кем расстались без истерик, мы сохранили деловые и иногда весьма полезные отношения. Ведь жизнь в День Х ни для кого не заканчивается. Дальше неизбежен поиск работы, и там потребуются все связи, и прошлые тоже. И к тому же иногда люди, которые озвучивают вам это нерадостное решение, лично к нему не причастны и, возможно, к вам испытывают даже симпатию, но в силу своих обязанностей должны этот ритуал исполнить. Поэтому к событию прощания с родной компанией лучше отнестись как к спектаклю, в котором вам досталась не та роль, о которой вы мечтали, но за нее тоже заплатят, если сыграть хорошо.

А чтобы хорошо сыграть, важно заранее для себя определить условия, на которых вы готовы расстаться с компанией не по собственному желанию.

Сейчас, после многочисленных консультаций в агентствах и чтения специальной литературы, я поняла, что юридической практики увольнять людей по статье в нашей стране почти нет. Это сложно, волокитно и в итоге компании невыгодно. Поэтому, если с вами прощаются по соглашению сторон, вероятнее всего, вам предложат некую сумму, которой вам должно (по их мнению) хватить, чтобы вы сдались без боя. Вот если вы знаете свои условия, то сравнить в уме вашу цифру с цифрой на листке легко и быстро. А если нет, то лучше взять паузу – внимательно перечитать условия, посоветоваться с людьми, знающими закон и понимающими, какие положены выплаты. Хотя бы до вечера или до завтра. Принуждать вас подписывать, запирая в кабинете, никто не будет. Но и здесь тоже важно не переиграть. Если вы понимаете, что все сделано законодательно правильно, выкручивать руки вашему работодателю не стоит.

К 19 часам своего Дня Х я уже внимательно прочла свой самый первый в жизни такой лист с условиями, поняла, что там все выглядит вполне достойно, чтобы спокойно уйти, подписала его и вернула один экземпляр в HR. Кроме того, собрала своих сотрудников, коротко объяснила ситуацию и назначила селектор на завтра, где я отвечу на все вопросы, вытру все слезы и расскажу, что все будет хорошо… А с этого момента мой мозг должен будет жить другими заботами, но сейчас, моментально, он не может, конечно, перестроиться, поэтому «я не буду думать об этом сегодня»…

Самый тяжелый период этого дня – вечер. Я вышла с работы с осознанием, что вот уже сейчас для меня начинается другая жизнь. Лучше ли, хуже – покажет время, но она точно другая. И осталась наедине с собой, со всем грузом новой информации и пока что с полным непониманием, как жить дальше. Я знала только, что прямо сейчас и сегодня не готова отвечать на звонки, потому что любое сочувствие самооценку точно не поднимет, а лишь добавит расстройства. И поскольку все сотрудники компании получили извещение о произошедших изменениях, я просто вслед этому написала им, чтобы меня сегодня не беспокоили. Жестоко по отношению к коллегам? Возможно. Но вот здесь я точно имею право себя полюбить и дать организму шанс восстановиться.

Рассказывать ли об этом сразу своим домашним? Это собственный выбор каждого. Я не рассказала. Во-первых, по той же простой причине, чтобы не получить прямо сегодня еще одну порцию эмоций, которые пошатнут нервную систему. Во-вторых, в моем случае условия расставания позволяли мне еще несколько недель ходить на работу, сдавать дела и прочее, и для моей семьи ничего принципиально не менялось. Однако подготовить их надо. Тем более что сегодня явно не получится совсем уж скрыть свое состояние. Но я объяснила домашним плохое настроение увольнением моего руководителя, ведь они знали, насколько ценно для меня было работать с ним и в его команде. Заодно я выразила беспокойство своей будущей судьбой в компании в связи с этим. Таким образом я задала направление мыслей моих близких в ту сторону, куда мне надо, но пока без травмы. Конечно, я тут же получила в ответ: «Не переживай, тебя же не уволят, ты же самый ценный сотрудник в компании, столько лет успешной карьеры, все показатели перевыполнены, с тобой точно ничего не случится!» Ну к этому я была готова, этому просто поулыбалась, перевела разговор на другую тему, и семейный ужин пошел своим чередом. К моему удивлению, мой организм не стал устраивать мне пытку бессонницей, и я уснула быстро и крепко (хотя была готова в случае чего накапать рюмку коньяка, ведь завтра будет очень-очень нелегкий день).