Новогодний фей

– А сам не догадываешься? Разумеется, самым прекрасным местом!

– Правда? – не понял я иронии в ее голосе. – А что за место?

– Бедрами, умник! Я застряла бедрами между ветвей!

Я почувствовал, как жар опалил мои щеки. Ну, конечно, чем еще там можно зацепиться настолько крепко, чтобы не сорваться и не свалиться.

– Я понял, извини. Сейчас попробуем по-другому.

– Как? Если ты подтолкнешь меня… хм… сзади, то я упаду на землю и разобьюсь. А ждать с протянутыми руками, пока я сама навернусь, можно до самой весны. Глядишь скину килограммчик-другой, и пролечу. Если, конечно, к этому времени не замерзну.

– Нет. Я просто поговорю с деревом.

– Поговоришь? С деревом?

– Ответную сказку на ночь обещаю после спасательной операции, – вернул я ей шутку.

– Ну давай, – неуверенно согласилась она.

– Готова?

– К чему?

– Падать. Когда дерево подвинет ветви, ты упадешь ко мне в руки. Не кричи только слишком сильно, хорошо?

– Ты точно меня поймаешь?

– Точно. Не сомневайся, у меня же крылья.

– Крылья – это не дополнительные руки. И даже не щупальца, которыми можно хватать все, что угодно. Возможно, крылья меня и удовлетворили бы, будь они мои. А так…

– Я поймаю. Просто верь мне. Хорошо?

– Ага. Что мне еще остается?

– Чудовище! Ты меня совсем не подбадриваешь! А ведь именно от меня зависит твоя целость и сохранность.

– Вот именно, моя жизнь в твоих руках. Это ты должен меня подбадривать! Представь только, как мне страшно. Хрупкая новогодняя фея ловит на ручки тяжеленную гномку! Ужас! Да подобными историями можно детей пугать. Гномка в лепешку, а от бедной феечки и того не останется, в лучшем случае мокрая лужица! А-а-а!

– Слушай, рыжая, угомонись. Мы, кажется, с тобой определились уже, что я мужчина, и совсем не хрупкий. А ты не особо тянешь на полноценную гномку, как бы ни гордилась собственными корнями. Махонькая и, уверен, легкая.

– Мечтай. А главное, не вырони, когда поймаешь столько счастья!

– Смею напомнить, ты сама меня позвала на помощь.

– Я надеялась, что ты волшебным образом меня вернешь… хоть куда-нибудь вернешь.

– Я не волшебник.

– Ты – новогодняя фея. Ну, или фей. В общем символ Новогодних чудес.

– Вот именно, что символ. Я не всемогущ.

– Слушай, у меня же есть еще одна попытка сделать свой день незабываемым и счастливым!

– Хочешь до полуночи повисеть тут?

– Не очень.

– Тогда дай мне сосредоточиться.

– Да пожалуйста! – фыркнула эта невыносимая заноза. А почувствовав под собой пустоту, после того как я велел ветвям расступиться, заверещала на всю округу: – А-а-а!

– Тише ты! Я же оглохну!

– Держи меня!

– Я давно тебя держу, практически с того момента, как ты стала свободна. Сразу схватил. Ты даже провалиться толком не успела.

– Все равно держи, – рыжая уткнулась мне в плечо и мелко затряслась.

– Ты плачешь?

– Нет! Гномки не плачут!

– Конопушка, ты только на половину гномка, сама же говорила.

– Все равно не плачут, у-у-у… – Она все-таки разрыдалась.

– Ты боишься высоты?

– Нет. Просто боялась упасть.

– А теперь?

Она подняла голову и огляделась. Я держал ее на руках, крепко прижимая к себе. Крылья за моей спиной трепыхались, легко поддерживая нас обоих в воздухе. Мы медленно опускались на заснеженную землю.

– Нет, – наконец, призналась она. – С тобой не страшно.

Почувствовав под ногами твердь, я отпустил девчонку, только сейчас заметив, что она в одном платьице.

– Надень, – я снял с себя теплую куртку. Я-то точно не замерзну с фейской магией. – Как домой собираешься возвращаться? Я так понимаю, и балконная, и входная дверь закрыты?

– Правильно понимаешь, – вздохнула рыжая, заворачиваясь в мою куртку с головой.

– И?

– Что, «и»? Не знаю я, не знаю! – Похоже она была в отчаянье. Глаза полные слез поднялись на меня. – А ты не можешь с дверью договориться, а? Ну, так же, как с ветвями, ведь, это одно и то же дерево.